Бессердечный ублюдок
Шрифт:
Отец поднял руку и направил пистолет на Арло, начав медленно отступать назад, обхватив меня одной рукой за грудь, чтобы если кто и получил пулю, то только я.
— Я серьезно. Отпусти меня или она умрет.
— Ты застрелишь свою дочь, чтобы спасти свою задницу? — спокойно спросил Арло, отодвигаясь от стола и выходя вперед, оставаясь достаточно далеко, чтобы отец не испугался еще больше, чем сейчас.
— Она для меня никто.
И это было правдой. Ничего, кроме инструмента для торга. Не более чем продажная женщина, которую можно изнасиловать и подвергнуть пыткам,
Он застонал и поднял руку. Я знала, что он собирается выстрелить, и видела, как это происходит в замедленной съемке. Я увернулась и навалилась всем своим весом на его тело, отбросив нас к стене. Он врезался в нее спиной, воздух покинул его, а в голове у меня зазвенело, когда его череп треснул о мой от удара. Я знала, что застала его врасплох только потому, что он был пьян и недооценил меня.
Мы боролись с пистолетом всего секунду, оружие было между нами, глаза устремлены друг на друга. Я видела его отчаяние, знала, что он убьет меня, если это будет означать спасение его собственной шкуры. Если бы у меня были какие-то сентиментальные чувства к этому человеку, они бы уже давно разбились. А так все, что я видела, — это свое выживание или то, что он отправит меня в ад вместе с собой.
Пистолет выстрелил между нами, обдав жаром, дымом и обжигающей болью, охватившей меня как физически, так и эмоционально. Мы оба замерли, уставившись друг на друга широко раскрытыми глазами, обе руки держали оружие. Я отпрянула назад и посмотрела вниз: ствол был направлен в грудь отца. Кровь просочилась сквозь его рубашку и растекалась по телу так быстро, что я отступила еще на шаг. Я врезалась в твердую стену — грудь Арло. Он осторожно забрал у меня пистолет, обхватил меня за талию, а затем поднял руку.
Мой отец качал головой и протягивал руки, умоляя и прося, пока истекал кровью, но все это оставалось лишь глухим звуком и безразличием. Арло выстрелил из пистолета, пустив пулю прямо в один из его глаз. Голова отца ударилась о стену, и он сполз на землю, разбрызгивая кровь.
Я не знаю, как долго стояла там, но когда Арло обнял меня, и моя голова оказалась над его сердцем, слезы полились быстро и сильно. Это были слезы не от печали или страха. Это были слезы чистого, абсолютного облегчения.
Я наконец-то была свободна, пусть и вся в крови.
Галина
Они оба были мертвы, эта глава в моей жизни закончена. Больше не нужно бежать. Больше не нужно прятаться.
Этого было достаточно, чтобы слеза неожиданно скатилась по моей щеке.
Я обхватила себя руками за талию и уставилась на яркие огни Вегаса. Виды
Это больше не было моим прошлым или настоящим. Потому что мое будущее теперь совсем другое.
— Больше никаких слез.
Я закрыла глаза, услышав голос Арло, и почувствовала, как еще одна слеза скатилась по щеке, словно мое тело пыталось бросить вызов его словам.
— Все кончено, — прошептала я и распахнула глаза, одновременно поворачиваясь к нему лицом. Он тут же заключил меня в свои объятия и обнял, упираясь подбородком в макушку моей головы, мой решительный защитник, который ничего не просил взамен, но отдавал так много себя.
— Я люблю тебя. — Я произнесла эти слова, не осознавая, что они прозвучали, пока не почувствовала, как его тело напряглось напротив моего. — Я так сильно тебя люблю, — всхлипнула я, вкладывая в эти слова всю свою душу.
Он запустил руку в мои волосы, влажные после душа, который приняли вместе, как только вернулись в отель несколько часов назад. Он мыл меня так нежно, стирая следы ночного насилия, как будто ему так отчаянно нужно было это сделать, как будто это была его единственная миссия в жизни.
Он откинул мою голову назад, так что я была вынуждена смотреть ему в лицо: свет города в сочетании с темнотой комнаты создавал зловещее ощущение. Я смотрела в его глаза и терялась в их глубине.
— Я люблю тебя, — прошептала я, желая повторять эти слова снова и снова, пока они не запечатлеются на нашей плоти и не будут навсегда вытатуированы в наших душах.
Я подняла руки и обхватила его щеки, легкая щетина начала расти, царапая чувствительную кожу моих ладоней.
Он был зверски красив, мой темный ангел-мститель. Он заставлял меня чувствовать то, что я никогда не считала возможным, то, что никогда не представляла для себя. Я никогда не думала, что смогу отдать кому-то свое сердце, что когда-нибудь смогу почувствовать себя в безопасности или быть счастливой.
Но, глядя на бушующие эмоции на лице Арло, поняла, что все, что привело меня к этому моменту в моей жизни — все эти уродливые вещи — привели меня к этому прекрасному моменту.
Они привели меня к нему.
— Мой свет. Я люблю тебя так сильно, как только может мое мертвое, черное и извращенное сердце любить что-то такое светлое и прекрасное. Я буду любить тебя до тех пор, пока не смогу больше любить, и только тогда это будет потому, что я мертв и гнию в земле.
Я приподнялась на носочки и прижалась губами к его губам, не давая ему сказать больше ни слова. Я провела языком по контуру его губ, наслаждаясь пряным мужским ароматом, который покрывал его — это был он — прежде чем проникнуть внутрь. Он все еще был так напряжен, но сжал пальцы в моих волосах, удерживая меня на месте, когда наклонил мою голову в сторону и углубил поцелуй.
Из его горла вырвался грубый стон, и я, не удержавшись, обмякла в его руках, желая ощутить опасность и тьму, которые просачивались из его души и окружали меня.