Бессмертие. Как его достичь и как избежать
Шрифт:
— Странно... У меня такое чувство, будто нам предстоит скорое расставание.
Шум осыпающихся камней прервал нас. К костру вразвалку подошел Джимми. К слову сказать, костер играл в это прохладное раннее утро исключительно декоративно-эстетическую роль. В каждом из нас троих в тот момент циркулировала энергия — как в средних размеров атомной электростанции, работающей на полную мощность.
— Алекс, у меня к тебе серьезный разговор!
Джимми — лохматая шевелюра, резкие движения, эмоции через край. Ну-ну, я уже давно чувствовал,
— Тебе надоела нудная энергетическая работа, чувак? Сядь, курни, расслабься!
Но Джимми не так-то легко сбить. Он пинает горящее полено, отскакивает от взметнувшегося ему навстречу снопа искр, машет руками — потом садится и говорит:
— Прикалываешься? Иногда мне кажется, что ты перестал видеть ситуацию в целом, Алекс!
Джейн тем временем молча смотрит на меня и как будто слегка улыбается. А может быть, это отблески огня играют на ее лице. Джейн, Джоконда...
— Ладно. Скажи, чего я, по-твоему, не вижу?
— Ты занял оборонительную позицию! А надо нападать!
— И как ты себе это представляешь?
— Как? Все просто: мы ломаем тюремную машину и перемещаем планету — целиком, со всеми людьми — на уровень выше!
— Предположим, у нас это получилось. Хотя для того, чтобы только сломать тюремную машину, нам придется в физических телах действовать одновременно на всех двенадцати станциях икосаэдра. Пусть даже серые не успеют связаться с руководством сектора галактики. Но что ты будешь делать с существующей на более высоком уровне Террой и ее обитателями? Она ведь в том же пространстве.
— И это ты меня спрашиваешь? Ты же сам говорил, что в таком случае произойдет обмен планет. Она окажется здесь, в самом центре сломанной тюремной машины. А ее обитатели, эти ангелочки, познакомятся с местными «ангелами»! И поделом им.
— Кому «им»?
— Да и тем и другим! Представляешь, какая катавасия начнется? Весь сектор галактики на уши встанет!
Джимми оглушительно захохотал, хлопая себя ладонями по ляжкам.
— Хорошо. Допустим, что это получилось. Но ты хоть отдаленно представляешь, что мы станем делать с планетарными гиперкомпьютерами, если они вдруг заработают? Не говоря уже об остальных артефактах, которыми буквально нашпигована тюремная планета?
— Подожди, подожди, Алекс. Какими-такими гипер-пупер-артефактами? О них ты ничего нам не рассказывал!
— Не рассказывал, потому что и сам не так уж много знаю.
Тут уже и Джейн оторвала взгляд от завораживающей игры пламени и, внимательно глядя мне в глаза, полуутвердительно-полувопросительно произнесла:
— Значит, как я и думала, мы здесь не только медитационный центр и убежище создаем? Есть и другие причины нашего поселения во Флориде?
— Есть. В детстве, любуясь океанскими закатами, я часто мечтал пожить там, где есть океанские восходы. Что может быть прекраснее солнца, поднимающегося из океана?
Все невольно повернули лица к пылающему золотом востоку. И в этот момент первый солнечный луч осветил наши лица.
— Только не говори мне, дорогой, что это связано с Бермудским треугольником.
В который раз Джейн поразила меня своей проницательностью. Я утвердительно кивнул, продолжая наслаждаться великолепием рождения нового дня.
— Ой-ёй-ёй, нет, только этого нам не хватало! Ты еще скажи, что купил по случаю подержанную советскую подлодку. Я под воду не полезу! — заголосил Джимми.
— Успокойся, пока что это в наши планы не входит. Тем более, что гиперкомпьютер под «треугольником» не самый главный. Зато он связан с главным и периодически находится в полурабочем состоянии.
В глазах моих соратников застыл немой вопрос.
— Хорошо, объясню подробнее. Наша планета, как вы уже догадываетесь, — не только тюрьма. Это еще и хранилище. И портал. Вообще это довольно странное место. И одна из самых загадочных и, несомненно, ценных вещей — главный гиперкомпьютер. Не спрашивайте меня, кто его создал и что на нем «считают» — сейчас, видимо, ничего. Уже много миллионов лет он бездействует. Возможно, изначально планета предназначалась именно для его хранения.
Смотревший на меня во все глаза Джимми только тихо спросил:
— И где же находится эта штуковина?
— Кавказ.
— В горах Кавказа, где навеки прикован Прометей? Где Ноев ковчег встал на вечную стоянку? Где Золотое Руно...
— Да, Джейн. Можешь не демонстрировать дальше свои глубокие познания в мифологии. Мы все помним, что ты доктор.
Я не хотел, чтобы Джейн продолжала — на впечатлительную натуру Джимми сказанное и так уже произвело слишком сильное впечатление.
— И мы туда поедем? Но там же война!
— Нет, Джимми. Пока нет. Но в Россию ехать придется.
— И куда же?
— В Петербург — на родину моего отца. Потом в Сибирь. Вы знаете, что там находится портал, через который сюда швыряют очередные партии заключенных? Но есть там и другие, не менее интересные вещи... И только потом — на Черное море, где в нескольких километрах от берега на большой глубине находится замаскированный вход в кавказское хранилище.
— Алекс, боюсь, что Джимми в Сибири придется тяжеловато: он не привык к холоду. К тому же паренек настолько темнокожий будет привлекать там слишком много внимания.
— Да, Джейн. И русский язык ему никогда не выучить. Ты как всегда права.
Джимми насупился и с напускной мрачностью проворчал:
— Что ж, не очень-то и хотелось. Кроме того, здесь, во Флориде, кто-то должен остаться за старшего.
— И ты тоже прав, Джимми. Вот поэтому на разведку я поеду сначала один, а Джейн останется здесь за начальство.
Джимми чуть не задохнулся от возмущения — но, набрав побольше воздуха в легкие, выдал длинную тираду на отборном гарлемском сленге. Впрочем, ни меня, ни Джейн она нисколько не взволновала.