Бессмертная душа
Шрифт:
– Больше, чем ты думаешь. Я сам себе весь живое напоминание. То есть мёртвое.
– Не смей сравнивать такие вещи. Ты остался в собственном теле благодаря демоническому вмешательству или тёмной магии.
– Это не мешает мне думать о смерти каждую минуту своего существования. Да в собственном ли я теле? Даже если меня вернули к жизни в своём теле, я уже слишком много раз его сменил.
– Что? Ты можешь переселяться в другие тела? И после этого ты хочешь убедить меня, что ты не демоническое отродье?
–
– Ты же понимаешь, что тревожить могилы мёртвых - это грех? Когда их воскресят в конце времён, они будут вынуждены восстать без руки или головы?
– Я думаю, что Творцу всего мира, видимого и невидимого, будет не сложно разобраться, где чья часть тела. Церковь зря запрещает медикам исследовать мёртвые тела. Они бы столько всего узнали, будь им позволено делать это свободно. Например, ты знала, что у мужчин и женщин одинаковое количество рёбер в груди?
Она невольно коснулась собственного тела.
– Та ты ещё женские могилы оскверняешь?
– А что? Я же мужчина, пусть и мёртвый. Мне свойственны все мужские желания...
Он осёкся, так как почувствовал, что острый и горячий металл больно кольнул его спину сквозь одежду.
– Послушай меня, мёртвый, не знаю, кто ты, дух или демон, но если ты ещё раз при мне непочтительно отзовёшься о нашей матери Церкви или об останках добрых верующих, я проткну твоё небьющееся сердце этим зачарованным клинком. Ты развоплотишься быстрее, чем успеешь сказать "Творче мой".
– Я понял, понял тебя. Больше ни слова об этом ты не услышишь! Обещаю тебе.
Клинок от спины она убрала только когда удостоверилась, что Леофлед больше ничего не говорит.
Какое-то время они шли молча. Наконец, впереди, внизу в долине, замаячил свет трактира.
– Извини, монашка. Ты видишь, каким я стал человеком. Не могу не то, что тело, язык свой за зубами держать. Поэтому мне так нужна твоя исповедь. А насчёт женских тел я соврал. Когда ты умер, ты не чувствуешь ни тепла солнца, ни запаха леса, только постоянную боль и жажду. И никогда не притерпеваешься, только перестаёшь желать чего-либо вообще.
Она шла за ним молча, но никаких резких движений ещё не делала.
– Вам хорошо, пока вы живые. Вы можете обращаться к Творцу и чувствовать, что Он вас слышит. Мёртвым же Он предпочитает не отвечать.
Таверна оказалась набита народом под завязку. Хозяин сначала хотел вообще их выгнать, но увидев символ Ордена Святого Тетция, освободил им один небольшой стол в углу и стал извиваться в извинениях. Мол, недалеко хоронили большого человека, поминки в его таверне устроили, но духовному лицу всегда рады.
Принесли щи на курином бульоне, рыбу в яблоках и крепкого пива на двоих. Изрядно проголодавшаяся монашка тут же накинулась на съестное. Леофлед заинтересованно оглядывал из-под капюшона собравшийся народ. Все пили, веселились и, как это обычно бывает, и думать забыли о поминаемом. Впрочем, многолетний опыт подсказывал, что чем больше пьют, тем больше, значит, скучают.
– Послушай, сестра, как тебя, кстати, зовут-то?
– Можешь звать меня Евгения.
– Отлично, Дженни, как ты собралась у этого сброда что-то про местного дракона узнавать?
– Во-первых, это люди и они пытаются пережить утрату одного из них. Во-вторых, а мне не нужны все, мне нужен кто-то один, кто знает тропу на Седую гору.
Она расправилась с первой тарелкой и принялась за рыбу.
– Где Седая гора я тебе сам покажу, только тут ты никого не найдёшь, кто тебе тропинку на вершину подскажет.
– Почему это?
– Никто не ходит туда. Там какие-то чары, что ли, наложены, никогда дорогу наверх просто так не найдёшь. Будешь блуждать в трёх соснах и выйдешь обратно только через пару дней.
Дженни ничего на это не ответила, только задумалась над кружкой пива.
Леофлед ткнул пальцем самого близко сидящего крестьянина. Тот взглянул на него мутным взглядом.
– Слушай, брат, подскажи, в какую сторону кладбище будет? Хотел поклониться старым костям, да заплутал.
– Кладбище? Идёшь по дороге на этот, как бишь его... Север, точно! Там пень стоит а на нём знак, куда свернуть. А тебе зачем надо?
– Да некромант он, - Дженни встряла, прежде чем рыцарь успел что-нибудь произнести.
– Что?! Некромант?!
– Да шучу, не некромант он. Видишь знак на груди? Я тетцианка, а он со мной.
– А?
Ему никто не ответил.
– Зачем тебе на кладбище понадобилось?
– Ты мою ногу видела? И не стоит, я тебе скажу. Если ты хочешь, чтобы я помог тебе с драконом, мне нужно нормально ходить.
Она сделала очень недовольное выражение лица и, так как теперь Леофлед знал, что это девушка, оно показалось ему довольно милым.
– А ты не думал, мертвяк, что вместе с телом, ты собираешь кусочки души людей?
– Ну, во-первых, их души должны быть уже давно либо в аду, либо в раю. В тело они вернутся не раньше всеобщего воскрешения. А во-вторых, так как я осознаю себя как себя, моя душа сохраняется в целости и сохранности в том теле, в котором я сейчас нахожусь.
– Но оно ведь не твоё?
– Оно моё, поскольку я в нём нахожусь. А моё прямо моё тело давно развеялось по ветру и его больше не собрать. Ты скажешь, что у меня не должно быть души?
– И всё-таки, тело и душа должны быть неразрывны. Одна душа - одно тело, как нас Творец и создал.