Шрифт:
Часть 1. Контора и Орден
1
Несколько мгновений в неестественной позе и с дурацким выражением лица. И – готово, дело сделано, я сфотографировался на пропуск. Естественно, буду не похож на себя, если говорить о фото на документы – фотографии никогда не похожи на их обладателей. Как бы это ни противоречило законам физики – многие со мной согласятся. Фотографироваться я не люблю. Известная фраза – “сейчас вылетит птичка” – смущала меня с детства. Я действительно представлял, что настоящая птица притаилась где-то внутри фотоаппарата, вроде как элемент механизма. А она все не вылетала и не вылетала, и я уже в довольно раннем возрасте начал осознавать, что в ритуале фотографирования есть что-то лживое, противоестественное. Впрочем, в паре мультфильмов
В детстве многое виделось по-другому. Я тогда, к примеру, знал, что существуют машины легковые и грузовые. Но думал, что и те и другие как, впрочем, и тракторы используются исключительно как личный транспорт. А продукты в магазинах изготавливаются прямо на месте, в соседнем помещении. С годами меняется мировосприятие, взгляды на мир, отношение к окружающим, идеология. Но остается ощущение какой-то неправильности, лживости происходящего.
Выхожу из фотоателье и иду в пивной бар, благо он неподалеку. Нужна передышка после глупого ритуала. Мое сегодняшнее изображение запечатлелось на пленке. Или в памяти цифровой камеры – скорее всего, на пленку уже лет сто как снимают только упоротые постхипстеры и безумцы. Мне же настоящему необходимо расслабиться. Добираюсь до нужного двора. Изначально хотелось неспешно выпить бокальчик на скамейке. Но оказывается, что это плохая идея. Там уже расположился житель соседнего дома, милиционер Лейба. У него сегодня выходной, по такому случаю Лейба облачился в парадный мундир, сшитый по спецзаказу у какого-то известного кутюрье. Рядом с ним мобильник, из динамика которого доносится песня попсовой группы, что-то вроде “я ухожу, ухожу с красивым”, в руках початая бутылка шампанского. Согласитесь, не самая лучшая компания.
Уютно устраиваюсь за столиком с кружкой светлого. Такой досуг приемлем. Вообще-то я люблю горы, люблю, чтобы было подальше от цивилизации. Но большую часть времени приходится торчать в городе. Соответственно, мне остаются кабаки, диван у себя дома, еще, пожалуй, посадки, медленно, но неуклонно мутирующие в парки культуры и отдыха. Крайний вариант – андеграундные клубы. Главное – чтобы было поменьше лишних людей, а лишние – это все, кто не свои. Простые человеческие радости – гидропарки, диско, кинотеатры – мне все это чуждо. Как и простые люди. Особенно те, что предпочитают оставаться таковыми из страха. Страха выйти за рамки обыденности, совершить что-либо нестандартное. Страха не перед поражением, но перед успехом. Пожалуй, главная характерная черта человечества – боязнь победить. Она проявляется практически во всех сферах жизнедеятельности, кроме суицида. Кроме того, обыватели не умеют веселиться по-настоящему. В них нет подлинного размаха, душевного полета, невооруженным глазом видно, что они просто пытаются сбежать от того ужаса, что окружает их каждый день. От бессмысленной деятельности, бессмысленного общения, сюрреалистичных потуг достичь вершин в том, что неинтересно даже им самим.
Над барной стойкой работает телевизор. Рекламный ролик. Учительница что-то объясняет детям. Вдруг меняется в лице:
– Что Вы себе позволяете? Да кто Вы вообще такой?
На последней парте сидит пьянющий мужчина, растрепанный, небритый, в тренировочном костюме. Отхлебывает из ополовиненной бутылки портвейна и выдает в ответ:
– А я из этого… из районо…
Кадр останавливается, на экране возникает надпись: “Будь мужиком – пей везде!”
Смело-смело. Интересно, что за канал позволяет себе пропаганду спиртного? При массовой-то непопулярности (не спиртного, а пропаганды, ясное дело). Теория заговора уже десятки лет как остается в тренде. Почему людям плохо живется? Может, потому что, во-первых, в который раз избирают в органы власти тех же самых мудил, а во-вторых, сами – ленивые трусливые жопы, не стремящиеся что-либо менять в жизненном укладе? Нет, конечно. Одно из излюбленных объяснений – живут плохо, потому что бухают. А бухают потому что массовая пропаганда всех зомбирует. Какая к херам пропаганда? Цены на бухло растут, как на дрожжах, рекламу запретили, распитие в общественных местах запретили, все без исключения общественные деятели только и трындят о “здоровом образе жизни”, фитнесс-клубы открыли едва ли не в каждом доме… Хоть один пример пропаганды? В ответ – глаза раскройте, Вы что, сами не видите, что с нами, простым народом, жиды (буржуи, гренландцы, ООН, инквизиция, масоны, Мировое правительство, рептилоиды, и пр.) творят.
Барменша переключает канал. Как раз начинается набирающее популярность шоу “Эксгумация”. Съемочная группа ездит по кладбищам и эксгумирует известных личностей. Эксперты определяют, как они сохранились, можно ли еще определить причину смерти, какие условия предоставляются мертвецам на кладбища. “А сегодня, дорогие телезрители, мы эксгумируем Николая Васильевича Гоголя!” – радостно кричит ведущий.
– Здорово, Варг! – это мой знакомый, Ваня.
Пожимаю протянутую руку, он занимает место напротив. Поднимает кружку, выдвигает вперед. Я отвожу свою подальше.
– Ты чего?
– Дружище, ты когда-либо вообще задумывался над смыслом этого ритуала. Когда сдвигаются бокалы, что при этом происходит?
– Ну и что?
– Считается особенным шиком чокнуться с размаху, так чтоб аж звенело. И чтобы напиток из одного сосуда перелился в другой. Зачем, по-твоему, это нужно?
– Наверно, древняя традиция. Типа чтобы удостовериться, что напиток не отравлен.
– Возможно, и так. Но существует и более глубокая интерпретация. Обмен жидкостями, обмен соками. Здесь явный сексуальный подтекст. Соответственно чокаться мужчине с мужчиной – здесь явный намек на нетрадиционные предпочтения. Каковые ни для меня, ни, насколько мне известно, для тебя не характерны.
– А поминки тогда… – Осеняет моего собеседника.
– Совершенно верно. Там все как бы чокаются с покойным. Некрофилия как она есть. Ничего удивительного. Прибитый гвоздями к кресту умирающий мужик как символ веры. Опять-таки все эти эти иконы в храмах, святые, изображенные на них давным-давно мертвы. Христианский культ это по своей сути некромантия в чистом виде.
Мы продолжаем пить. Ничего примечательного более не происходит. Помимо того, что Виталия Иваныча, местного напряжного типа, спускают с лестницы. Достал барменшу мольбами о кредите, а всех выпивающих просьбами одолжить денег. Так что все закономерно. “Ой, рученьки мои. Ой, ноженьки мои! Что же это вы со мной делаете”. – Причитает поверженный Виталий Иваныч. Остальные продолжают пить, пока бар не закрывается.
Мы выходим, выкуриваем по сигарете. Рассматриваем вариант догнаться, однако средства на исходе, так что решаем разойтись. Идти мне недалеко, мой дом в соседнем дворе. Захожу в подъезд, поднимаюсь по лестнице на свой этаж, достаю ключи… и осознаю, что открывать попросту нечего. Входной двери на месте нет. Нет, и все, гладкая стена. Причем по виду старая, выглядит так, будто стояла тут без ремонта еще со времен постройки дома. Экая неожиданность, блядь. Ничего себе расклады. И что же теперь делать? Звонить соседям? Да они меня не знают, как и я их. Как-то не успел познакомиться, да и желания особого не было. Скажут, знать тебя не знаем. А квартиры твоей здесь никогда не было, испокон веков стена была. На всех этажах по три квартиры было, а на этом вот почему-то две. Обыватели любят абсурдные объяснения. Главное, чтобы они вписывались в сложившуюся картину мира.
Все это очень странно. Я выхожу из подъезда, сажусь на скамейку, закуриваю. Начинаю вспоминать.
Недавно мне приснился сон. Я сидел у себя в квартире и смотрел на пейзаж за окном. И вдруг увидел в небе летающую тарелку. Затем – еще одну. Я побежал в соседнюю комнату и принялся лихорадочно рыться в поисках фотоаппарата, нашел и вернулся. Хотелось сделать фоторепортаж, сразу же выкинуть в Интернет и прославиться как уфолог. Новых тарелок не появлялось. Некоторое время все было тихо, затем я увидел корабль пришельцев, на этот раз он скорее напоминал летающий вагон современного поезда. Он врезался в мой балкон, и пришельцы вышли из него прямо ко мне в квартиру. Они были высокие, светловолосые и с голубыми глазами, очень красивые по нордическим стандартам. “Мы пришли освободить землян, – заявила девушка-пришелец, – вы будете нашими рабами”.
2
Всю ночь я гулял. Мне нравится ночной Нью-Вавилон, в нем почти нет людей, тихо, спокойно, уютно. Темнота обволакивает меня, и я чувствую себя удивительно защищенным. Я прошелся по улицам, выпил бутылочку бехеровки на набережной, глядя на отражение в воде звездного неба и огней ночных заведений. На заре я отправился к себе в офис, сегодня был мой первый рабочий день.
Контора выглядит достаточно необычно. В центре расположен огромный, диаметром метров пятьдесят, компас. В соответствующих собственному названию местах вокруг него размещены здания Северного, Южного, Западного и Восточного отделов.