Бессмертные герои
Шрифт:
Намотав бороду врага на руку, вошедший в раж царь хорошенько надавал Колебателю Земли в тыкву. Затем схватил стоящий в изголовье кровати золотой трезубец и с недоумением уставился на необычную рукоять, сделанную в виде обыкновенного весла. Это немного остудило боевой пыл обманутого мужа, но, как видно, недостаточно.
— Нет-нет, не бей его больше, пожалуйста, — закричала Эфра, закрывая собой нелепо распластавшегося на полу олимпийца.
— Уйди, женщина! — Эгей легко оттолкнул рыдающую супругу в сторону. —
По лицу Эгея и впрямь было видно: да, этот точно нанижет, причем по самую рукоять.
— … — витиевато выразился Посейдон, бросаясь к распахнутому окну.
— Кхе! — в запале выкрикнул царь, метнув трезубец прямо в зад обнаглевшего бессмертного.
— А-а-а! — дико заголосил Колебатель, выпрыгивая в спасительную темноту.
Судя по крику, Эгей не промахнулся.
Оглушительное «а-а-а!» стало медленно удаляться, затем раздался всплеск воды, стало тихо.
Судя по всему, владыка морей сиганул прямо в тот самый бассейн, где недавно беззаботно плескался Эгей, и уплыл в море по канализационным каналам.
Вытерев о тунику дрожащие руки, царь резко повернулся к всхлипывающей в углу жене.
— А что касается тебя… — Эгей едва удержался, дабы не сплюнуть. — Бесстыжая, чтобы глаза мои тебя больше не видели…
Ответом ему были глухие рыдания.
«М-да, — спокойно подумал царь, покидая ненавистную спальню, — от длительных морских путешествий мне теперь лучше воздержаться».
А ровно через девять месяцев в городе Троисене родился великий Тесей.
Вот такие пироги.
Глава вторая
МОЛОДЫЕ ГОДЫ
— Ой, как нелепо все вышло, мне так жаль, так жаль, — причитал Питфей, в душе радуясь такому удачному раскладу. Породниться с самими всемогущими богами! Не всякий смертный мог похвастаться подобными родственниками. (Да ладно, Софоклюс, не свисти!) Вот так подфартило!
— Я опозорен! — прилаживая на боку меч, хмуро проговорил царь Эгей. — Я немедленно покидаю дворец, ноги моей больше не будет в Арголиде.
— Но как же?! — в притворном ужасе воскликнул Питфей. — Ведь моя дочь Эфра…
— И слышать больше не желаю об этой вавилонской блуднице, — резко отрезал царь.
— Ты забываешься, друг, — разозлился Питфей, ибо свою единственную дочь страшно любил. — Порядочней моей девочки не сыщешь во всей Арголиде.
— Кому она теперь такая нужна? — горько усмехнулся Эгей, следя за тем, как слуги грузят на телеги его вещи.
Правитель Питфей следил за погрузкой с не меньшим интересом, все больше и больше мрачнея, по мере того как слуги методично выносили из дворцовых покоев массивные позолоченные сундуки.
— Может, часть своего золота ты оставишь мне на хранение? — робко предложил Питфей. — Я пущу его в оборот, и вместо трех сундуков в конце года у тебя будет шесть!
— Золото меня не интересует, — презрительно скривился Эгей. — Я баснословно богат, что мне твои шесть сундуков?
Правитель еще больше огорчился, и так сказал своему рогатому зятю:
— Все-таки ты не прав, обвиняя мою дочурку, разве могла она отказать САМОМУ Колебателю Земли?
— Могла! — огрызнулся царь. — Еще как могла! Я вот морду Посейдону набил — и ничего, как видишь, жив, здоров…
М-да, ответить на это Питфею было решительно нечего.
— Идем со мною! — неприязненно бросил правителю Эгей, направляясь к выходу из дворца. — У меня к тебе имеется небольшая просьба.
— С великим удовольствием выполню любую, — обрадовался Питфей, спеша следом за зятем.
— Да? — удивился царь. — В таком случае выпори на городской площади Троисены свою ненаглядную дочь в наказание за распутство.
Подобострастная улыбочка мгновенно исчезла с лукавой физиономии правителя.
— Я имел в виду, — быстро поправился он, — что я выполню любое твое поручение, но в пределах разумного.
— Ладно… — нетерпеливо махнул рукой Эгей.
Привел царь Питфея на берег морской, где десяток крепких головорезов из личной охраны Эгея с натугой приподнимали огромный камень.
— Эх, взяли… — хором ревели греки, погружаясь в песок по самые щиколотки.
— Молодцы, так и держите! — крикнул царь, очень ловко засунув под камень свой меч в ножнах и позолоченные боевые сандалии с железными набойками на носках. — Все, опускайте!
— Эх!.. — выдохнули головорезы, и огромный кусок скалы стал на место.
— Ну и как сие понимать? — удивленно спросил Питфей.
— А понимать это следует так. — Эгей мрачно взглянул на своего плутоватого родственничка. — Когда родившийся у Эфры герой будет в силах сдвинуть эту скалу и достать мой меч и сандалии, ты, Питфей, пришлешь его ко мне в Афины. Я узнаю юношу по моему мечу и сандалиям.
На том и порешили.
Итак, повторюсь: ровно через девять месяцев в городе Троисене родился великий Тесей.
Как же ликовал по этому поводу правитель Питфей, решив взять воспитание героя в свои руки!
До восемнадцати лет жил Тесей в доме своего хитрого деда.
— Да на кой сатир дитяти далось это искусство, музыка, хореография, — спорил с Эфрой старый правитель. — Главное в жизни — уметь кого угодно объегорить. Вот как я, например, поступил с твоим дураком мужем. Вот оно, великое искусство интриги! Не просто прочесть божественное послание, а истолковать его в свою пользу.
— Но, папа, позволь тут с тобой не согласиться, — Неуверенно возражала дочурка.