Бессмертный принц
Шрифт:
Я кивнула, скрипя зубами, когда он убрал ладонь от моего рта.
— Ты не можешь так поступить со мной, — сказала я срывающимся голосом.
— Вот для чего нужен ритуал, — мрачно сказал он. — Мы не сказали этого вам раньше из-за того самого страха, который я вижу в твоих глазах.
— Это то, чего ты хочешь от меня? Выйти замуж за Фабиана и позволить ему… — Я не могла выдавить из себя ни слова, захлебываясь ими. — Это цена, которую я должна заплатить? Ты собираешься вечно морочить мне голову моей семьей? Заставлять меня подчиняться, угрожая их жизням? Ты вообще когда-нибудь
— Меня не волнует ритуал или его результат. Я только хочу добраться до своего брата, — прошипел Эрик. — Но ты вызываешь во мне противоречивые чувства, от которых я не могу избавиться. И я не помню, когда в последний раз испытывал что-либо подобное.
Усмешка тронула мои губы. — Я марионетка на твоей сцене, мои нити привязаны к твоей руке. Ты двигаешь мной в любом направлении, в каком захочешь, так какие противоречия я могу в тебе вызывать?
Я не знала, почему утруждала себя спором, наверное, только потому, что пылающему внутри меня гневу нужно было вырваться наружу. Правда поразила меня, как удар топора, и теперь я истекала кровью из-за этого знания. Вампиры увеличивали свою численность, размножаясь с людьми, а не только обращая их. Я даже не предполагала, что это возможно.
— Монтана, — грубо сказал Эрик, застыв в нерешительности. — Ты сказала мне, что я могу попросить тебя о чем угодно, взамен обеспечив свободу твоего отца. Вывезти его за город и отправить в безопасное место, как только он прибудет.
— Так и есть, — прошептала я, страх растекался по моей груди.
— Что ж, теперь у меня есть к тебе просьба, которая, я верю, утихомирит это безумие во мне.
Комок встал у меня в горле, когда я увидела перед собой зверя, которого, казалось, едва сдерживали. Его мускулы были напряжены, глаза — два неприступных колодца тьмы, полных угрозы.
— Ты была жалкой шпионкой, которая почти ничего не добилась за время, проведенное с Фабианом, — язвительно сказал он.
— У меня едва ли было много времени, — сказала я в гневе.
— И у тебя его больше не будет, — отрезал он, заставив мое сердце бешено заколотиться. — Ты меня бесконечно бесила. Спорила со мной, провоцировала меня, издевалась надо мной.
Я сильнее прижалась к стене, когда он придвинулся ближе, демон в прекрасном костюме, готовый содрать плоть с моих костей. От него было никуда не деться, и я боялась, что его просьба повлечет за собой наказание за все то, что я сделала, чтобы оскорбить его.
— Но ты и позабавила меня, — его тон смягчился, и мои брови подозрительно опустились. — Ты заставляла меня смеяться, когда я думал, что во мне не осталось смеха, и ты заставила меня задуматься о вещах, о которых я давно забыл. Ты, бунтарка, заставила меня почувствовать больше, чем я чувствовал за тысячу лет, и теперь я ловлю себя на том, что принимаю решение этой ночью, в то время как ты стоишь на пороге судьбы, которую я выбрал для тебя. Но я переписываю эту судьбу здесь и сейчас.
— Я не понимаю, — прохрипела я.
Он сжал мою челюсть грубой и твердой рукой, удерживая меня так, чтобы наши взгляды не могли оторваться. — Ты будешь моей. Это моя просьба к тебе. Ты
Мое учащенное дыхание не замедлялось, и Кошмар горел яростным желанием, умоляя меня взять лезвие в руку и глубоко вонзить его ему в грудь. Но даже если бы я попыталась это сделать, я видела силу Эрика воочию и не сомневалась, что потерплю неудачу.
— Однако у меня есть две оговорки к этой сделке, — сказал он прежде, чем я смогла подобрать слова, чтобы заговорить. — Первое — я никогда не стану твоим сиром. Ты останешься человеком, и даже если решишь стать одной из моего вида, я лишу тебя такой возможности. А во-вторых, я никогда не потребую от тебя детей. Я никогда не участвовал в этом ритуале и не собираюсь начинать сейчас. Я никогда не обращусь к тебе с такой просьбой, ты понимаешь?
Я молча кивнула, пытаясь осмыслить все, что он сказал. Он просил меня навсегда стать его пленницей, которую он объявит своей женой.
— Почему бы просто не заставить меня сделать это, зачем вообще давать мне выбор? — С горечью спросила я.
— Потому что я хочу, чтобы это было твое желание.
— Желание, — усмехнулась я, качая головой, чтобы высвободить подбородок из его хватки, и чувствуя, как слеза скатывается из моего глаза по щеке.
— Выбор за тобой, бунтарка, — сказал он, затем отвернулся от меня, пулей вылетел по коридору и исчез обратно в бальном зале.
Я смотрела ему вслед, под моими ногами расстилался новый путь, но если я пойду по нему, это приведет меня к будущему в лапах бессердечного принца. Ни один из вариантов не был тем, чего я действительно хотела. Свобода рядом с моей семьей была единственным будущим, на которое я хотела претендовать, но, похоже, вместо этого мне придется выбрать клетку.
Я
не могла вспомнить, когда я начала ходить взад-вперед, но нервной энергии, наполнявшей мои вены, требовался выход, и я догадалась, что мои ноги сами нашли решение.
Этот день был самым долгим на моей памяти, и все же он пролетел слишком быстро.
Папа все еще дышал, но с трудом, и я, наконец, начала принимать тот факт, что он не выкарабкается. Неизбежность ситуации была тем, что делало ее невыносимой. Я