Бессмертный всадник
Шрифт:
Эрик сдвинулся с места, неприметно открыв кобуру у бедра, в которой находился пистолет. Большинству демонов обычные пули были ни по чём, но он знал, что Семинусы были к ним восприимчивы. Кроме того, ему нравилось старое выражение о том, что огнестрельное оружие добавляет поединку достоинства, а иначе это просто обычная дворовая драка.
Эрик готовился стать очень достойным. Хотя и не сторонился вульгарности.
Тавин наклонил голову, резко кивнув в знак уважения, и битва началась. (и понеслось). Он двигался как тень, словно размытое пятно с серебристым отблеском холодного металла. Закругленное
Сукин. Сын.
Тавин бросился вперёд, и Эрик развернулся, чтобы отбить атаку демона, который обрушил на него поток ударов и мастерских выпадов мечей. Где он их взял, с задницы что ли вытащил? Его тело пронзили миллионы порезов, словно его поместили в огромный кухонный комбайн. Упав на землю и ловко перевернувшись, он достал из нагрудного чехла S-образный нож и нанёс удар по корпусу Тавина.
Демон вскрикнул и отскочил назад, но когда он всадил серебряный конец оружия в плечо Семинусу, Тав нанёс ему удар в живот девятидюймовым зазубренным клинком. Эрик услышал булькающий звук проливающейся крови, почувствовал сопротивление мышц и органов. Невероятная агония выбила воздух из его легких.
Каким-то образом ему удалось пнуть коленом Тавина между ног. Парень выругался и согнулся пополам. Эрик стонал и дышал с трудом, но сумел всадить демону в спину S-образный нож, нажал сильнее, вырывая кусок плоти на рёбрах. Демон заорал, его глаза налились кровью, он развернулся и погрузил свой клинок в грудь Эрика.
Голова закружилась и Эрик распластался на земле. Его начала поглощать черная мгла, и черт возьми, он умирал, да неужели? Эрик пережил месяц пыток в Шеуле, пережил Мора, Сатану, Танатоса и найвов.
А этот демон секса собирался его убить.
– Мудак, – выдохнул он.
Глаза Тавина из малиновых стали золотыми, а значит он только немного разозлился. Когда они вернут свой обычный голубой цвет, парень полностью успокоится, но Эрик сомневался, что это произойдет скоро.
– Мне действительно жаль, человек. – Тавин вонзил лезвие.
Прямо в сердце Эрика.
***
Боль. Эрик думал, что знал о всех существующих видах этого чувства.
Он ошибался.
Сердечная боль была зверем особенным, острым, обжигающим пламенем, не позволяющим даже корчиться от мучений.
Он лежал, прижатый тяжелым телом Тавина, жалея, что ему не выпала возможность заняться с Лимос любовью перед смертью. Жалея, что не извинился. Что не дал ей понять кристально чётко, что его не волновали её поступки в прошлом.
Боль в сердце Эрика не имела ничего общего с погружённым в него клинком. Его страдания были из-за Лимос.
Тавин выдернул нож из груди Эрика и неловко поднялся на ноги, зажимая рукой собственную рану, пока его противник истекал кровью на белом песке.
Или... подождите-ка. Крови не было. Подняв голову, Эрик пошевелил пальцами на руках и ногах. Он сел, осмотрел свое тело и, вот чёрт, его раны затягивались.
– Какого х…
Тавин развернулся и метнул нож, прямо в горло Эрику.
Боль
– Ух ты, клёво.
Эрик похлопывал себя по телу и даже не смотрел на Тавина, который в этот момент обрушил на него град мелких калтропов, которые соприкасаясь с кожей, прилипали к ней, подобно дюжине колючек репейника.
Они въедались в кожу и мышцы, пытаясь добраться до жизненно важных органов. Очень гадкое демоническое оружие. И когда Эрик попробовал вытащить один из плеча, его кожа задвигалась, и вытолкала наружу противные колючки.
– Бля… – ругнулся Тавин, останавливаясь напротив. – Что ж ты никак не сдохнешь?
– Понятия не имею, – ответил Эрик, поднимаясь на ноги, и мелкие костяные шпоры осыпались на землю.
Тавин опять на него бросился, на этот раз с кинжалом с изогнутым лезвием, стараясь добраться до шеи. Демон уже не шутил, а взялся за дело серьезно. Большинство существ – даже бессмертных – не могут пережить обезглавливание. Эрик пригнулся, развернулся и смог помешать Тавину достигнуть цели. Но парень был очень быстр, и когда он крутанулся, перед глазами Эрика мелькнуло серебряное лезвие.
Он бросился на землю, и, перевернувшись, подобрал один из шипов. Быстрым движением он метнул крохотное оружие, и попал демону в живот. Тавин зашипел от боли и выпустил из рук кинжал. Эрик среагировал молниеносно, подобрав его и вспомнив школьные дни, когда он занимался футболом, одним движением бросил демона на землю. опрокинув на лопатки.
Эрик прижал лезвие к горлу Тавина.
– Закончил?
– Убей меня, – прохрипел он, – или мне придётся продолжать.
Острие шипа в любом случае убьёт его, но это было бы чертовски медленно и болезненно. Перерезать горло Тавину было бы милосерднее. Но черт возьми, парень сильно рисковал, помогая Эрику, принося ему воду и способствуя его побегу из Шеула. А потом была еще эта фигня с разумом.
Эрик посмотрел на демона, его кожа побледнела и стала скользкой от пота.
– Ты лечил мое тело, но также и исцелял мой разум, не так ли? Вот почему я не сошел с ума от посттравматического стрессового расстройства.
Глаза Тавина широко распахнулись. На мгновение Эрик решил, что он собирается это отрицать, но сильная дрожь сотрясала его тело, он задыхался.
– У меня... ограниченные... способности. Мать... была... Пруоси.
Пруоси. Разновидность демона, обладающих невероятными умственными способностями. Так Тав унаследовал физический талант демона-семинуса от своего отца, но и психический от матери. Эрик задавался вопросом, какими другими талантами был наделен демон.
И какую еще информацию он мог от них скрывать.
– Что ты знаешь о найвах, посланных за мной?
– Ничего, – простонал Тав, и струйка крови потекла из его уголка рта. – Но поищи... вне Шеула... преступника. Его остекленевшие от боли глаза встретились с глазами Эрика. – Найвы – шпионы. Никакой демон не будет... использовать их в качестве... убийц. Слишком непредсказуемы.
Да, новость была дерьмовой. Кто же за пределами Шеула хотел его смерти?
От тяжелых шагов завибрировала земля, появились Лимос и Арес с обнаженными мечами, направленными на Тавина.