Бессонница Черного Зверя
Шрифт:
— Я… Я… — мужские пальцы уже беспрепятственно двигались во мне, заставляя сводить колени вместе, чтобы унять тревожные ощущения. — Сколько их еще?
— Кого? — он даже замедлился на секунду, но тут же вернулся к своему занятию, поглаживая меня подушечками изнутри, от чего я тихонько завыла, прикусывая губы, чтобы не закричать.
— Женщин!
— Ах, вот оно что, — он резко меня отпустил, и развернул полыхающим лицом к себе. — Пошли, покажу тебе кое-что.
Глава 29.
Аксар вел девушку наверх, в свой кабинет.
Гнев, присущий ему от рождения, уныло плелся где-то следом, а вся ситуация вызывала что-то вроде усмешки.
Да, появление Наизы стало неожиданностью. Дерзкой выходкой, за которую женщина, удовлетворявшая его потребности несколько лет, сразу же поплатилась. Нет-нет, Аксар не стал трогать ее даже пальцем, в этом не было необходимости. Все было куда проще. Чтобы наказать ее за эту несвоевременную выходку, он просто ее… отпустил.
Даже ставя жирную точку в товарно-рыночных отношениях со шлюхой, Аксар ни на секунду не засомневался. Он делал все верно, и если его бессоннице это необходимо для успокоения, он легко на это согласиться. Просто прогнать продажную любовницу? Даже слишком просто.
Но стоило вернуться к оставленной в одиночестве девушке, как все сразу же приобрело куда более сложные краски.
Улва была расстроена.
Да, ситуация не из приятных, но то мрачное выражение разбитой женской уверенности, что приклеилось к ее миловидному лицу, душонку наружу выворачивало!
Он никогда не отличался мастерством в разгадывании женских душ, но даже его минимальных навыков в отношениях было достаточно, чтобы понять: или он сейчас же выяснит в чем дело, или все пойдет прахом.
Ее подавленность резко контрастировала с тем, что он видел этим утром, открывая глаза и обнаруживая расслабленную девушку все там же, на его плече. Она нежно обнимала его, перекинув руку через широкую грудь, и сладко спала, не чувствуя, как мужчина вибрирует от этой искренней близости. Вытянутая вдоль его тела, она голой кожей прижималась к мужчине, доверчиво, честно, и Аксар поспешил уйти, чтобы не тревожить ее сон своим возбуждением, которое натянуло одеяло в районе паха.
Он даже думал расслабиться с помощью руки, глядя на то, как она спит в его кровати, зарывшись носом в еще теплую после его подъема подушку. Хотелось стянуть с нее покрывало, наброситься с поцелуями на голые ягодицы, погребая под себя нежный стан.
От одного воспоминания об этом, в паху резко потеплело, и он скрипнул зубами, продолжая тащить девушку за собой.
Сломанный стол все так же валялся на полу, расколовшись на несколько частей, но игнорируя вопросительный взгляд, он усадил Улву на стул и порывшись в книжном шкафу, вынут оттуда тяжелую плотную книгу, роняя ее на женские коленки.
— Что это?
— Открывай.
Тонкие пальчики бережно потянули обложку, перелистывая странички, и удивленные глаза уставились на него, прося ответа, или хотя бы подсказки к тому, что следует искать.
— Видишь, — он наклонился, тыкая пальцем в строчку со скромной надписью «ДТ». — Это мои выплаты.
— Эм… Это же счетная книга, они должны здесь быть, — немного смущенно ответила девушка.
— Я не о том. Это видишь?
Аксар вел пальцем в нужные ему строчки с той же надписью, попадающиеся не чаще чем раз в несколько недель, но неуверенная девушка все равно ничего не поняла.
— Знаешь, что такое «ДТ»? — наконец спросил он, и она отрицательно качнула головой. — Это Дом Терпимости. Бордель. Оплата шлюх.
— Зачем ты мне это показываешь?
— Чтобы ты видела, как редко я его посещал. Нет других женщин, была только одна шлюха, которой я платил за то, чтобы спускать пар.
Да, его слова могли прозвучать грубо и резко, но такова была натура Аксара: он не терпел мямлей и сам никогда не молчал, если ситуация могла решиться лишь словами. Проще было сейчас объяснить ей, что нужда была практически бытовой, и женское внимание никогда не ему не благоволило.
— А… я могу спросить? — она оторвала взгляд от страниц и запрокинула голову. — Почему ты… платил? Ты же…
— Что? Что я? Договаривай, раз начала.
— Красивый, — выдохнув, она вновь увела свое лицо в сторону, пряча порозовевшие щеки от мужских глаз, и замолчала.
Он не знал, стоит ли ему радоваться ее признанию.
Считая себя чурбаном и более похожим на дикаря, чем на кавалера, он с трудом мог представить, как кто-то вроде нее называет его «красивым». Это не вязалось с его обычным представлением самого себя, и даже полностью ему противоречило.
Женщины любили таких как Райт. Веселых, легких, немного романтичных. Он же выглядел на этом фоне лишь невоспитанным невеждой, у которого романтический позыв умирает еще в зародыше, поглощённый вечно кипящим внутри гневом. Что-что, а на объект чьего-то воздыхания он не походил совсем, и вопрос девушки загнал воина в тупик.
— Красивый?
— Ну да, — она пожала плечами, будто бы говоря очевидные вещи. — Очень.
— И что тебе во мне нравится? — не зная, что еще сказать, Аксар решил задавать вопросы.
Лучшая защита — это нападение.
— Цвет глаз. Они как черненное серебро, — она говорила тихо, смущаясь собственных слов, но Аксар превратился в слух. — Руки, большие и сильные. Широкие плечи и…
— Что?
— Твердый живот. Это красиво.
— А что не нравится?
— Злость. Она никогда никого не красит, но иногда, — она сделала паузу, уставившись в стену. — Я о ней забываю.
— Этого мало, чтобы тебя любили?
— Мало, — она согласно качнула головой, все еще не смотря на него. — Чаще всего для любви нужно время. Но откуда мне знать наверняка? Я никогда не любила.