Бесспорной версии нет. Условия договора. Совсем другая тень (Сборник)
Шрифт:
– Возраст?
– Шестьдесят два года. Но выглядит моложе.
– Что он коллекционирует?
– Живопись. Я не особый специалист, но знаю: у Коки есть подлинники Шагала и Бакста. Учтите, играет он, как бог. Память на рубашки бесподобная.
– Понятно. Ну а киевлянин?
– Киевлянин некто Базик. Владимир Базаревич. Вообще-то Базик из Львова, но уже давно живет в Киеве. Ему чуть за тридцать. По сравнению с Кокой салага, однако зевать с ним тоже нельзя. По характеру немного неустойчив, взрывной товарищ, но это не мешает ему почти не проигрывать. Считает как машина.
– Во что мы с ними будем играть? В покер?
– Кока и Базик предлагают преферанс. Чернуху.
– Скачки [5]
– Совершенно верно. Скачки и бомбы. А также темные [7] .
– Ясно. Какой у них вист? [8]
– Обычно Кока назначает от трешки до пятерки. Очень редко по рублю. Готовы?
– Отчего же нет. Только такая игра меня и устраивает. Ну а как у Коки и Базика насчет сламы? [9]
5
Скачка (карт. термин) – при игре в преферанс со скачками игрок, раньше других выигравший очередной условный этап игры (закрывший пулю), получает оговоренное заранее количество очков (вистов). Этап игры (пуля) в этом случае считается законченным, и скачки начинаются вновь.
6
Бомба (карт. термин) – в преферансе условие, при котором в случае паса без предварительного раскрытия карт (пас в темную) стоимость последующих игр удваивается, учетверяется и т. д.
7
Темная – объявление игры или паса без предварительного раскрытия карт. При игре в темную (с повышенным риском) выигрыш или проигрыш удваивается.
8
То есть какова оплата одного проигранного (или выигранного) очка (виста). При игре в чернуху можно проиграть тысячу и более вистов.
9
Слама – тайный сговор партнеров, игра друг на друга.
Шестопалов покачал головой:
– Исключено. Здесь с этим строго. Лучше лишиться нескольких штук, чем реноме. Причем навсегда. Это касается и нас с вами. Учтите это. Всякая помощь в игре друг другу исключена. Каждый полагается только на себя. Вы поняли?
Иванов усмехнулся:
– Понял. Алексей Павлович, у меня ощущение, будто вы волнуетесь. За меня. Угадал?
– Есть немного. Повторяю, партнеры очень серьезные.
– Мы ведь тоже люди серьезные. Идем ужинать? Уже семь.
– Идем.
В ресторане им удалось сесть за тот же столик. Дождавшись, пока официант принесет заказ, Шестопалов сказал:
– Баграт Элизбарович, внимание… Кока и Базик.
– Где?
– Второй столик справа.
Не поворачивая головы, Иванов разглядел тех, кого имел в виду Шестопалов: невозмутимо жующего что-то мужчину в темно-серой тройке и парня лет тридцати в белом джемпере. Парень сидел неподвижно, прижав к губам опустошенный бокал из-под пива. Вот что-то сказал.
Шестопалов вздохнул:
– Они нас заметили… – Повернувшись, изобразил улыбку. Сделал жест рукой, закончив его поднятым вверх большим пальцем. Кока кивнул, что, видимо, должно было означать: все верно, после ужина поднимайтесь ко мне в номер.
Иванов и Шестопалов так и сделали. Поужинав, поднялись на второй этаж, в номер люкс.
Войдя, Шестопалов сказал открывшему дверь Коке:
– Аркадий, позволь представить моего друга. Баграт Элизбарович Чубиев. Человек, за которого я могу ручаться. Так сказать, во всем.
Слизневский, подавая руку, изобразил широкую улыбку:
– Очень приятно. Больше того, польщен. Моя фамилия Слизневский. Прошу, заходите…
В комнате Иванов представился Базику, который, тряхнув ему руку, назвался Володей.
После того как все уселись вокруг низкого и длинного стола, Слизневский хмуро улыбнулся:
– Могу предложить выпить. Коньяк, минеральная вода, кофе… Есть желающие?
Все промолчали.
Слизневский пригладил на висках волосы:
– Понятно. Ну, кто захочет, скажет. Что, как говорится, время – деньги? Приступим?
Открыл ящик стола, в котором лежали нераспечатанные карточные колоды, бумага и карандаши. Посмотрел на Иванова:
– Баграт Элизбарович, во что будем играть? Вы гость.
– Мне все равно. Во что прикажете, в то и будем.
– В таком случае я предлагаю преферанс. Как вы?
– Прекрасно. В преферанс, так в преферанс.
– Какую пулю предпочитаете? Сочинку? Ленинградку?
– Абсолютно все равно. В какую общество, в такую и я.
– Ну… Мы привыкли играть без ограничений. Допустим, если я предложу со скачками? А также с бомбами и темными?
– Ради бога. С удовольствием сыграю.
– Тогда предлагаю сыграть четыре скачки по пятьдесят [10] . Взявший скачку пишет на каждого по тысяче вистов. Вист – три рубля. Как вам условия? Не против?
Если бы Иванов не был подготовлен Шестопаловым, он наверняка назвал бы предложенные условия зверскими. Ставку же три рубля вист – просто драконовской. Но он, по изложенной Шестопаловым легенде, был Багратом Чубиевым – известным московским лобовиком, поэтому, улыбнувшись, произнес:
10
То есть для того, чтобы взять скачки, надо набрать пятьдесят условных очков. Без учета бомб и темных минимальная игра (шестерная) дает два очка, максимальная (десятерная и мизер) – десять очков.
– Аркадий Кириллович, на ваше усмотрение. Я же сказал: мне абсолютно все равно.
– Замечательно. Тогда, Базик, будь другом, расчерти. И подними карту.
Подняв карту – ею оказалась дама бубен, – Базик принялся расчерчивать большой ватманский лист. Иванов поднял свою карту, получив бубнового валета. Шестопалову достался король червей, Коке – туз треф. Так они и сели: Шестопалов, за ним Базик, затем Иванов и последним Слизневский. Дождавшись, когда Базик закончил расчерчивать лист, Кока придвинул колоду к Шестопалову:
– Алексей, сдавай. Тебе первому. Колоды меняем после каждой скачки.
Шестопалов с треском перетасовал колоду.
– Как расплачиваемся? – спросил Базик. – Капустой до нуля? [11] Или наличными?
– Капуста до нуля, наличные – разницы нет. – Слизневский следил, как Шестопалов сдает. – Мы же все друг друга знаем. Так ведь?
– Разумеется…
Закончив первый круг сдачи, Шестопалов аккуратно засунул прикуп под лист, чтобы не было видно рубашек. Сдал до конца. И игра началась.
11
То есть вексель (капуста), выписанный на обычной бумаге, должен быть оплачен до 24 часов текущих суток.