Бестужев. Служба Государевой Безопасности

Измайлов Сергей

Я выдернул из ножен шашки, с грустью осмотрел зазубрины на клинках, тяжко вздохнул и побежал навстречу нечисти, сказав друзьям прекратить огонь. Да будет сеча! Черные тени мелькали вокруг меня, пытаясь зайти сбоку и с тыла, но я был в ударе, ни одна зубастая пасть и когтистая лапа не могла до меня дотянуться. Вместо нанесения мне вреда, эти части тела падали на землю отрубленные. Увлекшись боем, я чуть не проворонил, как моих друзей окружили.

Снеся очередную волчью голову, я увидел, что вокруг них столпились десятка полтора горилл. ПП-шками они так и не воспользовались, послушные, блин, не там, где надо. Твари подошли слишком близко и стрелять из огнеметов было уже небезопасно для них самих. Нескольких черных обезьян укокошил Андрей, два метательных топорика глубоко вошли в морду пары монстров, после чего они осели на траву. Еще трое упали с торчащими из глазницы рукоятками метательных ножей, но вот остальные игнорировали рукопашный ножевой бой моих товарищей и продолжали их теснить в сторону от меня.

С юга уже доносилось стрекотание автоматов и пулемётов, спецназ начал работать. Я быстро добил нападавших на меня монстров и бросился на помощь. Одна горилла махнула здоровенной лапищей и Антон впечатался в дерево, медленно стекая на землю. Кэт увернулась от одного замаха, но попала под другой и откатилась на несколько метров в сторону, что спасло её от прыжка макаки-переростка, который хотел впечатать её в землю. Андрей каким-то чудом отбивался и уворачивался, но мне было уже не до подробностей.

Я с разбегу всадил шашку под лопатку ближайшей горилле, отрубил руку другой, кувыркнулся в сторону Андрея и рубанул по ногам нападавших на него громил. Когда они упали навзничь, проткнул обоим горло. Потерявшие за несколько секунд четверых собратьев, монстры напряглись и сбились в кучку.

Антон так и сидел под деревом, держась за рёбра слева. Встать он даже не пытался, но правой рукой достал ПП и собирался дорого продавать свою жизнь, если возникнет необходимость.

Кэт сидела под деревом поодаль и сжимала в дрожащих руках два пистолета. На лице смесь ярости и отчаяния. На мгновение наши взгляды пересеклись и я покачал головой, чтобы она не стреляла. Девушка молча кивнула и опустила руки.

Пока я озирался, гориллы обошли нас с Андреем со всех сторон и осторожно приближались. А мне начхать на вашу осторожность! Сделав ложный выпад в сторону одного, я пронзил грудную клетку другого. И тут понеслось. Черные уроды решили наброситься сразу всей толпой. Немного связывало движения наличие Андрея за спиной, иначе я раскидал бы их быстрее. Мне приходилось учитывать его расположение, чтобы не навредить, уворачиваться от когтистых лап и атаковать одновременно.

Нервы на пределе, верчусь, как белка, пот заливает глаза, но численность боеспособного врага потихоньку сокращается. Когда их осталось четверо, Андрей смог вырваться из окружения и бросился подбирать своё метательное оружие. У прыгнувшей в мою сторону обезьяны во лбу появился топор. Я успел сделать шаг в сторону, чтобы она пролетела мимо меня. Ещё трое упали друг за другом с интервалом в пару секунд. Я замер и слушал свист летящего мимо меня метательного оружия.

Насколько я помню, запас Андрея исчерпан, пора действовать. Оставшихся на поле боя горилл, опешивших от быстрого истребления сородичей, я добил быстро. Те даже не особо сопротивлялись, чисто на рефлексах, даже немного жалко стало.

Когда шум боя стих, я услышал, как хрипит Антон, а возле него всхлипывает Катерина. На первый взгляд она была в порядке, но потом заметил в глазах панику на грани безумия. Твою же мать, вот это повоевали! Прокачались блин! Я почувствовал, что мы добрали до второй ступени, но я не хотел бы это повторить с такими последствиями.

Я подошёл ближе и увидел, что Антоха очень бледный и еле дышит.

— Ты как, брат? — спросили я, опустившись рядом с ним на колени. — Выглядишь хреново.

— Как у него дела? — взвизгнула не сдержавшись Кэт. — Ты втянул нас в эту мясорубку, запретил стрелять, чтобы не засветиться и пошёл развлекаться, оставив нас с этими уродами! А теперь я спрошу тебя ещё раз, ты хочешь знать, как у нас тут дела?!

— Кэт, прекрати, я не видел эту группу гамадрилов, которые на вас напали. Точнее увидел поздно и сразу рванул к вам.

— Рванул он! — рыкнула она сквозь слёзы. — Какого хрена мы вообще сюда поехали?

— Ну ладно, Кать, угомонись, — Андрей сел рядом с ней и приобнял за плечи. Девушка зашипела на него и он тут же убрал руку. — Кто же знал, что так обернётся, Паша хотел как лучше, зато теперь у всех вторая ступень.

— Да провались она пропадом! Нас тут чуть не поубивали! Если бы не эта гребаная конспирация, мы могли бы расстрелять этих уродов из пистолетов и никаких проблем. Так нет же, нам надо кровь из носа и из задницы срочно добить уровень и не вляпаться в дерьмо, в которое нас почему-то постоянно тянет!

— Всё сказала? — железным голосом спросил я, с трудом подавив желание прервать истерику с помощью смачного подзатыльника. Возможно зря.

— Да иди ты, — бросила она и снова повернулась к Антону. — Антоша, ты что? Ты меня слышишь?

— Да твою же мать! — рыкнул я и начал расстегивать его пиджак и рубашку.

Лицо друга было не просто бледное, а скорее синюшное. Он закатывал глаза, очень часто и поверхностно дышал. Сработали воспоминания из прошлой жизни, и как это я раньше не подумал? Привык, что из меня целитель никакой и совсем забыл, что раньше работал хирургом. У Антона клапанный пневмоторакс, скорее всего из-за сломанного при ударе об дерево ребра. Острый осколок повредил легкое и теперь воздух скапливался в грудной полости, а легкие медленно сжимались. А что делают с клапанным пневмотораксом в полевых условиях? Правильно, превращают в открытый, это не сложно. По крайней мере для меня.

Сложно только объяснить Кате и Андрею, зачем я собираюсь воткнуть нож Антону в грудь. Я постучал пальцем по ребрам, пустой коробочный звук был справа, слева чуть поглуше. Теперь мне понятно, что нужно делать.

— Ты чего это надумал? — вскрикнула Кэт, увидев, как я примеряю нож, чтобы сделать отверстие по верхнему краю шестого ребра по передней подмышечной линии справа. — Ты его добить что ли хочешь?

— Отставить панику! — рыкнул я, шаря по карманам в поисках авторучки. — Я хочу его спасти. На ка вот лучше разбери ручку. Мне нужна трубка, чтобы вставить рану. Если этого не сделать, он может умереть.

— С чего ты решил, что это его спасет? — дрожащим голосом спросил Андрей, переводя взгляд на Антона, на меня и на нож в моей руке.

— Я с детства любил читать трактаты по полевой хирургии, мечтал стать лекарем, но судьба повернулась ко мне задницей, так что при мне только эти архаичные познания. Делайте трубку, живо!

Пока Катя трясущимися руками потрошила мой любимый письменный прибор с золотой инкрустацией, я воткнул нож и немного повернул лезвие. Из образовавшегося отверстия с шипением вышел воздух и Антон начал дышать чуть глубже, постанывая от боли в новой ране. Нет для доктора большего удовольствия, чем тот момент, когда умирающий больной начинает приходить в себя. Антоха открыл глаза и с ужасом посмотрел на мою руку, держащую повернутый в ране нож.