Бэтмен возвращается
Шрифт:
— Да, мне надо все обдумать.
— Ну, разумеется, — успокаивала его Эстер, подмигивая супругу; тот кивнул.
— Мы обещаем, мистер Ротш, что ребенок будет жив и здоров. Нам нужно только свидетельство. Мы не можем дать ему то, что должны дать родители, но, тем не менее, он Кобблпот, и мы попробуем купить ему любовь чужих людей. Может быть, это хоть как-то облегчит его участь. Мы не можем оставить его в доме, это превратит нашу жизнь в ад, но мы купим ему рай.
Странный подтекст на промелькнул в последних словах
— Я подумаю, — ответил Уиллис.
Стенные часы в дальнем углу пробили два раза. Доктор тяжело поднялся, поклонился и произнес со вздохом:
— Мне пора идти. Позвольте откланяться. Завтра слишком трудный день.
— Ну что ж, — мистер Таккер натянуто улыбнулся, — еще раз счастливого Рождества.
— Да, да, и вам счастливого… Будьте здоровы.
— До свидания, милый Уиллис. Мы ждем вашего решения и очень надеемся на вас…
Снег бесконечно падал на белую землю. Эстер стояла у окна, смотрела на призрачную искрящуюся карусель, и бокал слабо дрожал в ее пальцах.
Таккер, словно на крыльях, влетел в зал и, напевая какую-то мелодию, подхватил Эстер на руки и закружил.
— Что с тобой, милый?
— Все прекрасно, все просто великолепно! Он сделал то, что нужно!
Мистер Таккер вынул из внутреннего кармана пиджака конверт и протянул его жене:
— Читай! Это — свидетельство.
Эстер поспешно раскрыла конверт и, вынув бумагу с гербами и печатями, начала ее быстро читать.
— Да, да, это именно то, что нужно! Вот его подпись!
— Дорогая, это лучший рождественский подарок, не правда ли? Кобблпот-младший умер пяти дней от роду, бедняжка, прямо на Рождество! Все кончено!
— Да, кончено. Но…
Эстер перевела взгляд на клетку, стоящую возле сияющей огнями елки. Оттуда доносилось лепетание ребенка и позвякивание погремушек. Улыбка сползла с лица мистера Таккера. Он бросил пальто прямо на пол, подошел к столу, положил на него бумагу и замер.
— Что мы будем с ним делать? — Эстер тихонько подошла к нему и обняла за талию, пропустив руки под пиджаком. — Нам надо это решить.
— Да, надо это решить, и немедленно.
Таккер налил шампанского и отошел к окну. Снег все еще шел.
Пушистый рыжий кот спрыгнул с каминной полки и важным шагом подошел к клетке. Обнюхав ее, он принялся тереться мордой о прутья. Звук погремушки стих. Маленькая нечеловеческая ручка внезапно схватила кота и быстро утащила в клетку. Кот дико взвыл, клетка заходила ходуном и из нее во все стороны полетели клочья кошачьей шерсти. Через несколько секунд крик кота стих, и снова, как ни в чем не бывало, залепетал ребенок и забренчала погремушка.
Мистер Таккер залпом выпил шампанское и молча посмотрел на жену. Та тоже осушила свой бокал и еле заметно кивнула.
— Одевайся, — мистер Таккер швырнул пустой бокал в камин, — и заверни это, — подняв с пола пальто, он вышел.
Был праздничный рождественский вечер. Легкий мороз бодрил и приятно освежал. Огромные пушистые хлопья снега бесшумно падали на высокие сугробы, сверкающие в свете уличных фонарей и праздничной иллюминации, развешанной на карнизах домов.
Мистер Таккер поставил плетеную из лозы коляску на заднее сидение автомобиля и, поцеловав жену в щеку, сел за руль.
— Куда мы поедем? — Эстер захлопнула дверцу.
— Никуда, — монокль в глазу мистера Таккера зловеще блеснул, — мы просто погуляем.
— Погуляем? Так поздно?
— Да. Сейчас многие гуляют. Ведь сегодня праздник. И мы тоже поедем гулять.
— Но куда?
— Туда, куда решили.
— Да-а-а… Конечно, куда решили, — задумчиво проговорила Эстер. Послушай, милый, я тебя просто обожаю. Конечно, зоопарк — это прекрасное место для нашей прогулки.
Машина остановилась у перекрестка. Мистер Таккер открыл жене дверцу, затем с заднего сидения вынул коляску и поставил ее на колеса. На улице было многолюдно и шумно. То и дело взрывались хлопушки, люди громко смеялись, осыпая друг друга конфетти. Семейство Кобблпотов тихо направилось к парку.
— С Рождеством вас! — белокурая девушка, катившая перед собой нарядную коляску, улыбнулась, а ее спутник приподнял шляпу.
— Вас также, — Кобблпоты принужденно улыбнулись и ускорили шаг.
Они вошли в парк, широкие аллеи которого вели к входу в зоопарк. Было тихо, пусто и белым-бело. Таккер шел впереди по заснеженной дорожке, спрятав голову в воротник пальто, и нервно курил сигарету. Эстер катила следом коляску и что-то бормотала себе под нос. Ворота зоопарка были открыты. Здесь тоже было тихо и безлюдно. Лишь скрип снега под каблуками и легкий шорох ремней коляски нарушали тишину.
Странен и непривычен вид зимнего зоопарка. Звери спрятаны в утепленных подземных помещениях, а на поверхности — лишь замерзший луна-парк, да занесенные снегом огромные бетонные фигуры животных.
Обогнув гигантского краба с растопыренными клешнями, внутри которого располагался аквариум и водные аттракционы, Кобблпоты остановились на горбатом мостике, переброшенном через небольшой ручей. Эстер подошла к каменным перилам и перевела дух:
— Ты так бежишь!..
— Извини, любимая, но у нас слишком мало времени.
Эстер быстро и ловко расстегнула ремешки, поддерживающие корзинку коляски на металлическом остове. Таккер подхватил плетенку и одним движением перебросил ее через парапет мостика. Корзинка упала в темную воду и, мерно покачиваясь, медленно поплыла, увлекаемая слабым течением полузамерзшего ручья. Через несколько минут коляска скрылась в темноте гигантского провала трубы, через которую ручеек уходил под землю неведомо куда.
Таккер и Эстер еще долго стояли на мосту и смотрели вслед. Их обоих переполняло ощущение свободы и какой-то животной радости.