Бетонный фламинго
Шрифт:
— И это говорит Джерри Ленгстон Форбс? — спросила она с сожалением.
Я вздохнул:
— Да, Джерри Форбс! Парень, который еще и до двадцати лет не дорос, а уже понял, что наш мир — это просто сумасшедший дом для остальной вселенной! И если вдуматься, может, так оно и есть.
После всех этих лет я наконец бросаюсь с моста головой вниз ради женщины, а при этом из всех женщин нахожу ту, которая как раз решила выбросить к чертям собачьим свою принадлежность к женскому полу. — Я закурил и поднялся с дивана.
— Значит, ты мне не поможешь? —
— Нет, — ответил я и, чувствуя себя, как в аду, отправился в спальню, сел на кровать.
Потом, растянувшись на ней и поставив себе на грудь пепельницу, уставился в потолок. Но и там не нашел никакого ответа.
Минут через десять — я все еще лежал в той же позе — услышал, что она вошла в комнату.
Мэриан прилегла на кровать, так что ее лицо оказалось почти рядом с моим.
— Прости меня, Джерри, — сказала она, — думаю, я не совсем уловила, о чем ты говорил. Когда внутри ничего не осталось, кроме ожесточения, масса вещей просто не доходит.
— Бывает, — буркнул я.
Ее глаза смотрели на мои с расстояния в несколько дюймов.
— А если бы я потом уехала с тобой?
— Ты бы и вправду уехала?
— Да… Один Бог знает, зачем я тебе понадобилась, но если ты все же захочешь, то я уеду с тобой.
С минуту я раздумывал над ее словами. Я все еще продолжал колебаться.
— Меня пугает это дело. Ты же отлично понимаешь, с чем мы играем!
— Да, но ведь ты знаешь, как мы собираемся это сделать. Так что ничего страшного случиться не может. — Она слегка улыбнулась и дотронулась пальцами до моих губ. — Понимаешь, нам надо будет потом только переждать. Может быть, целый год. И потом — это будет где-нибудь очень далеко отсюда, там, где никто из тех, кто его знал, никогда не услышит твоего голоса…
— Конечно…
— Ну вот и хорошо! У меня тоже есть немного денег. У нас будет верных двести тысяч, даже немного больше. Мы уедем или к Средиземному морю, или к Эгейскому. Или, если ты захочешь заняться рыболовством, подадимся в тропики.
Может быть, на Цейлон. Мы вдвоем — и никого больше. И никаких следов. А когда ты устанешь от меня…
Я провел пальцами по ее щеке.
— От тебя я никогда не устану.
— Устанешь, достигнув того возраста, когда начинают думать о более молодых женщинах.
— Но ведь мне не придется ждать целый год? — спросил я. — Я имею в виду до того, как снова тебя увижу?
— Нет. Мы можем где-нибудь встретиться, как только я удостоверюсь, что за мной не следят. Через месяц или около того… Ну как, поможешь мне, Джерри?
Я вспомнил мой сон — как она пыталась спрыгнуть с моста, а я ее удержал, — и внутри у меня все похолодело. А вдруг этот сон — предостережение? И с нами может случиться беда?
Тем не менее я уже понял, что она победила.
Теперь я либо должен был принять любые условия, либо потерять ее.
— Ну ладно, — проговорил я. — Приступим к делу.
Глава 7
Я в сотый раз взглянул на часы, чувствуя, как во мне
Я закурил очередную сигарету и продолжил наблюдать за уличным движением, которое сейчас явно затихало. Я уже приметил несколько телефонных будок — на случай, если мне придется звонить. Потом снова нервно посмотрел на часы. Я сидел здесь уже полтора часа. Может быть, он сделал в пути остановку? Может быть, за две недели, прошедшие после их жестокого конфликта и ее ухода, его планы изменились и сейчас он направляется совсем в другое место?
Мог он и потерпеть аварию…
Внезапно я насторожился: на улице появился еще один «кадиллак».
Конечно, это еще ни о чем не говорило — мимо меня прошло несколько десятков таких машин. В Майами-Бич в них не было недостатка. Но это был один из больших «кадиллаков», к тому же серого цвета и с номерной дощечкой другого штата. Потом я увидел на нем пеликана. Машина сворачивала на подъездную дорогу, ведущую к мотелю «Дофин». Без сомнения, это был Чэпмен. И притом один. Я неслышно вздохнул. Именно это нам и надо было знать наверняка. Если он и собирался поразвлечься во время своей поездки, то пока что еще не нашел подходящей девчонки.
«Кадиллак» остановился перед стеклянным фасадом вестибюля, увешанным разноцветными лампочками, защищенным от улицы ящиками с тропическими растениями.
Я вышел из машины и перешел улицу.
Чэпмен уже исчез за дверью, и портье выгружал из багажника в свою тачку три его больших и с виду дорогих чемодана.
Я вошел в вестибюль и направился к двум телефонным кабинкам, находящимся в глубине слева, рядом с аркой, которая вела в ресторан. Никто не обратил на меня внимания.
Чэпмен стоял возле стойки дежурного администратора. Он выглядел в точности так, как его описывала Мэриан. Между мною и им не было ничего общего, кроме того, что мы оба были одинакового роста и, в общем, одинакового сложения.
На нем был легкий габардиновый костюм, соломенная шляпа, белая сорочка, традиционный галстук в полоску. И конечно, очки.
— У вас забронирован номер на имя Хэрриса Чэпмена, — проговорил он отрывисто. Это был не вопрос, а утверждение.
Я не слышал ответа дежурного, но видел, как тот повернулся, чтобы проверить по своей книге.
Тем временем я уже был у телефонной кабинки, делая вид, что ищу в блокноте нужный мне номер, но, перед тем как войти в будку, бросил взгляд в сторону бюро администратора. Дежурный уже нашел то, что ему было нужно. Улыбаясь, он протянул Чэпмену регистрационную карточку.