Бетонный фламинго
Шрифт:
— Следите за приманкой, — сказал я. — Вы ее видите? Немного правее, футах в семидесяти пяти позади?
Она начала всматриваться в водную поверхность, и в этот момент приманка на секунду мелькнула и снова исчезла в набежавшей волне.
— Да, да, теперь вижу!
— Не сводите с нее глаз, — посоветовал я. — Ни на минуту…
Она кивнула:
— А каким образом я буду знать, когда рыба клюнет на эту приманку?
Меня чуть не передернуло от этих слов, но я сдержался.
— Эта рыба не клюет — она наносит удар. Но дело не в этом. Вы узнаете, когда она клюнет, даже если не увидите этого. Хотя бы потому, что вас предупредит Сэм или капитан. Сэм будет стоять за вашим
Я взглянул на нее. Мэриан надела темные очки, и я не мог видеть ее глаз, но у меня опять появилось такое же чувство, какое уже не раз возникало с момента нашего знакомства, — будто она завороженно ловит каждое мое слово, и даже не слово, а мой голос, интонации.
Между тем Сэм дал мне другую удочку и протянул леску по аутригеру. На время я забыл про мою спутницу — меня охватило уже испытанное мною нетерпеливое чувство и радость предвкушения.
Солнце припекало. Над голубой поверхностью моря то и дело мелькали летающие рыбы. Мимо нас прошел танкер, покачав нас на своих волнах.
Внезапно под моей блесной вода как будто закипела и раздался легкий щелчок — это леса соскочила с аутригера.
— Макрель, — коротко заметил Хоулт.
Я отпустил удочку и, подождав, когда натянется леска, быстро вытянул ее из воды. Рыба была средних размеров, не больше трех футов весом.
— Хорошая приманка для марлина, — заметил Сэм, бросая эту первую добычу в ящик.
Я взглянул на миссис Форсайт. Со скучающим видом она закурила сигарету. Видимо, рыба ее мало интересовала. Да уж что и говорить, рыба попалась не ахти какая!
Так прошел час. Я поймал барракуду фунтов на пятнадцать, потом скумбрию, изрядно потрепанную барракудой. У миссис Форсайт вообще не клевало, но это, видимо, не вызывало у нее ни малейшей досады. Казалось, она погружена в какие-то свои мысли. Мы продолжали ловлю.
Я следил за моей удочкой.
— Птица, — неожиданно сказал Сэм у меня за спиной.
— Вижу, — ответил Хоулт, перевел мотор, и мы резко развернулись.
Миссис Форсайт обратилась ко мне:
— Мы ведь не собираемся ловить птиц?
— Это — фрегат, — пояснил я. — Буревестник. — Я встал, посмотрел вперед и увидел его.
Он находился в полумиле от нас, впереди по правому борту.
Миссис Форсайт оставила удочку на произвол судьбы и перешла ко мне, чтобы тоже посмотреть на него.
— Когда он летает вот так, как сейчас, — сказал я, — это означает, что он следует за рыбой.
— Зачем? — спросила она.
— Чтобы пообедать. Когда какая-нибудь крупная рыба находит косяк добычи и начинает кормиться, она гонит его на поверхность. А это дает возможность птице урвать кое-что для себя.
Мэриан кивнула:
— Понятно.
Капитан Хоулт дал ход вперед.
— Вероятно, дельфин, — предположил он.
— Возьмем его с левого борта? — поинтересовался я.
— Само собой.
— Принимайтесь-ка за дело, — велел я миссис Форсайт. Она села в кресло, а я наладил ей удочку и объяснил:
— Там, впереди, большая доска, и мы пройдем мимо таким образом, что рыба окажется с вашей стороны. Если она клюнет, опустите удочку вот так — и наматывайте
— А как они узнали, что это дельфин? — задала она вопрос, следя за мной все с тем же сосредоточенным выражением.
— Фактически они этого не знают. Просто догадываются по опыту. Дельфины любят лежать под чем-нибудь, что плавает на поверхности.
Мы поравнялись с доской, которая начала отходить к корме. Я поднялся, чтобы лучше видеть приманку. Ее приманка миновала доску.
— Вот он! — отрывисто произнес Хоулт.
Это был один из тех редких моментов, когда вас охватывает трепетное волнение, даже если вы прорыбачили уже сто лет. Я увидел, как у самой поверхности воды будто метнулся луч голубого пламени, а в следующий момент появился крупный дельфин, футов на восемнадцать — двадцать, сверкая в лучах солнца зелеными, золотистыми, синими бликами, и схватил погружающуюся вниз приманку. Леса Мэриан соскочила с аутригера. Я понадеялся, что дельфин не схватит заодно и мою. С ними это иногда бывает — хватают обе приманки так стремительно, что вам кажется, будто вы одновременно поймали двух дельфинов.
Но этого не случилось. Дельфин схватил только ее приманку, выскочил из волны, когда она забыла подсечь его, сделал резкий, стремительный бросок, прыгнул еще три раза и исчез.
Мэриан стала натягивать лесу. Сэм взглянул на лидер.
— Перекрутился, — заметил он.
— Я сделала что-нибудь не так? — спросила она, небрежно вынимая из нагрудного кармана блузки пачку сигарет.
— Нет, все в порядке, — вмешался я.
Теперь я начинал понимать ее поведение, но, признаться, не видел в нем осмысленности. Ее томила глубокая скука, и она ничуть не огорчилась, упустив дельфина. Тем не менее хотела, чтобы я объяснил ей, как и почему это произошло.
Я это сделал:
— Когда он прыгал и метался, то закрутил лидер. А проволока, когда ее перекручивают, всегда ломается. Но такое с каждым может случиться.
— Понятно, — проговорила Мэриан глубокомысленно.
Рыбная ловля ее совсем не интересовала. Сейчас она вслушивалась в мой голос, и только.
Я не мог найти объяснения этому факту и тем не менее был уверен, что прав. Все оставшееся время я внимательно наблюдал за ней, проверяя свое впечатление, и обнаружил, что Мэриан постоянно, как только я начинал говорить, прислушивалась к моим словам все с тем же сосредоточенным и внимательным выражением. О себе она почти не рассказывала. Сообщила только, что она личный секретарь одного дельца в городе Томастон, в центральной части штата Луизиана. Что ж, подумал я, может быть, это и правда, несмотря на дорогие часы. Может, получает подарки всякий раз, когда ей захочется. Теперь я уже не сомневался в том, что рыбная ловля наводит на нее скуку, Она поймала и тут же упустила парусника, и это так же мало огорчило ее, как и история с дельфином. Я подцепил шестифунтового парусника. Он был почти невредим, крови было совсем малость, так что мы выпустили его на волю. Вот и все наши достижения за целый день — если не считать пары мелких дельфинов и одной скумбрии.
В четыре сорок пять мы уже были на берегу.
Мы заплатили за лодку, и я отвез Мэриан обратно в мотель. Перед дверью с номером 17 она протянула мне руку и улыбнулась:
— Это было восхитительно. Просто наслаждение — с первой до последней минуты.
— Может быть, повторим завтра?
— Пожалуй, не стоит два дня подряд жариться на таком солнце.
— А как насчет того, чтобы пообедать вместе?
И получил такой же прохладный и вежливый отказ, как накануне.
— Честное слово, не могу! Но тем не менее большое спасибо!