Betrayed
Шрифт:
Медленно чей-то голос проник в его сознание, через разрывающие сердце рыдания, которые сотрясали его тело:
– Дэвид, Дэвид.
Это был мужской голос. Дэвид глубоко вздохнул и повернулся Фреду.
– Кортни проснулась и Майкл в соседней комнате.
Дэвид резко вдохнул, Майкл!
– Кто-нибудь сказал Майклу? – спросил он слабо.
Фред отрицательно мотнул головой:
– Мы скажем ему, если ты хочешь.
Дэвид резко тряхнул головой и встал. Он задержался, чтобы поцеловать Кэтрин в лоб, обернулся к Фреду, пытаясь взять себя в руки, и сказал:
– Приведите ко мне Майкла, пожалуйста.
Майкл
– Майкл, – он в замешательстве посмотрел на рыжеволосого человека. – Пойдем со мной, твой отец хочет тебя видеть.
– Папочка здесь? Почему он здесь?
Майкл пошел с человеком по коридору в комнату, которая напоминала Майклу детскую больницу, где работал Папочка. Папа и Кортни сидели на кровати. Кортни плакала, он это видел, а папочка был печальным.
Дэвид поднял глаза, когда дверь снова открылась. Майкл стоял там с Джорджем Уизли. Он быстро поцеловал Кортни и поднялся. Он пересек комнату, взял Майкла на руки и принес его на кровать, сел и посадил его на колени.
– Майкл, – сказал он тихо, – Мамочка поранилась сегодня. Она поранилась очень сильно.
Майкл в смущении нахмурил брови:
– Можешь ты вылечить ее?
Доверие в глазах Майкла, что его отец сможет «вылечить» ее, почти заставило Дэвида потерять самообладание.
– Нет, Майкл, я не могу. Мамочка поранилась слишком сильно. Поэтому…, – он отчаянно пытался найти способ рассказать шестилетнему ребенку, что его мать умерла. – Мамочка отправилась на небеса, поэтому ей больше не будет больно.
– Она вернется? – робко спросил Майкл.
– Нет, Майкл, – ответил Дэвид прерывисто, – Она не вернется. Она никогда не вернется.
Майкл стал плакать, не совсем понимая, только зная, что он скучает по своей матери и никогда не увидит ее снова.
Майкл давно уснул, но Кортни отказывалась ложиться в постель. Она молча цеплялась за Дэвида, иногда вздрагивая, когда падали слезинки.
Они трое были теперь в комнатах около изолятора. Гермиона тихо направляла домашних эльфов, чтобы они заправили постели и накрыли стол для гостей. Она видела, как Кортни оцепенела и села, глядя на своего отца:
– Ты был прав, – сказала она голосом полным боли, – ты был прав. Ты сказал, что этот мир причинит мне боль, ты сказал это. Ты был прав! Я больше не хочу здесь оставаться, Папочка, пожалуйста, забери меня домой! – умоляла она его.
Гермиона затаила дыхание. Она знала, инстинктивно, что то, что Кортни отрицает свое волшебное наследие, не должно решаться здесь. Она отчаянно надеялась, что Дэвид это тоже понимает. Но она не питала больших надежд, принимая во внимание то, что она знала о Дэвиде Барнсе.
Дэвид почувствовал комок в горле. Сейчас. Он знал, что этим кончится. Кортни дала ему то, чего он хотел, шанс оторвать ее от всего этого. Он никогда не хотел, чтобы она отправлялась в Хогвартс, и они оба знали, почему. Он сначала хотел забрать ее прямо сейчас и оставить школу. Никто из них никогда не вернется сюда, они навсегда оставят это время в прошлом.
Но…
Что-то остановило его, он не мог сказать, что.
Он просто прижимал к себе Кортни и не отвечал.
На следующее утро Перси Уизли посетил Барнсов и выразил свои соболезнования. Он заверил их, что будет назначено полное расследование, и затем быстро удалился. Дэвид засмеялся почти истерически. Он вышел из комнаты в коридор, чтобы не потревожить детей, и тогда рассмеялся в полную силу до слез. Затем он снова сел на пол, упираясь в камни стены, и закрыл глаза. Ему нужно было подумать, а сейчас он впервые остался один.
К сожалению, через мгновение его прервали. Эхо шагов приближалось в пустом коридоре. Они зазвучали медленнее по мере того, как человек подходил ближе.
– Мистер Барнс? – неуверенно прозвучал голос.
Дэвид поднял лицо, открыл глаза и краем глаза увидел Сириуса Блэка. У него было озабоченное выражение лица, когда он протянул Дэвиду руку, чтобы встать.
Дэвид быстро встал, игнорируя протянутую руку, вошел в комнату и плотно закрыл за собой дверь.
Гермиона встала, потягиваясь. Они решили продолжить презентации и пытались вставить в распорядок студентов, чьи проекты были отвергнуты за день до назначенного времени. Ей нужно было быть там, хотя она бы с большим удовольствием осталась здесь, у постели Альбуса. Она нежно убрала локон теперь тонких и беспорядочно разбросанных седых волос с его лба. Он однажды проснулся вчера, после первого инфаркта и затем снова сегодня. Специалисты, которые были вечером, сказали, что он очень слаб. Его сердце надорвано, и сами клетки стали слабыми. Оно не может перекачивать кровь, богатую кислородом. Более того, кровь в его легких не насыщалась кислородом. Они сказали Поппи, которая затем рассказала некоторым из персонала, включая Гермиону, что если ему вскоре не будет лучше, он возможно впадет в кому и в скором времени умрет.
Это была зловещая новость и сразу же после смерти Кэтрин… Гермиона вздохнула и тихо собрала свои вещи. Когда она услышала заявление Кортни позапрошлой ночью, она испугалась, что Дэвид Барнс просто заберет ее и уедет. Когда он не ответил, она испытала некоторое облегчение. Но он все еще мог принять это решение.
Она вышла из комнаты и направилась в главное крыло, где располагался изолятор. Альбуса переместили раньше и через несколько часов, она предполагала, будут сделаны приготовления, чтобы убрать тело Кэтрин. Гермиона слегка вздрогнула. Она была невысокого мнения о Дэвиде Барнсе, но она искренне сочувствовала его потере и его теперешнему положению. Она не хотела даже представить себе, что бы она делала, если бы Рон умер.
Когда она вышла из изолятора, то встретилась лицом к лицу с расстроенным Сириусом.
– С тобой все в порядке? – спросила она озабоченно.
Сириус вздохнул и пожал плечами.
– В коридоре я встретил Дэвида Барнса, напротив его комнаты. Он… он не любит меня – это очевидно. С тех пор, как я впервые появился в их доме в августе. Но… я боюсь, что сейчас он меня ненавидит. Я думаю, возможно, что он винит меня в смерти Кэтрин, – казалось, что это очень сильно беспокоило Сириуса.
– Почему он так думает? – медленно спросила Гермиона, пытаясь отыскать причину.