Бей-беги. История английского футбола: публицистические очерки
Шрифт:
Отмена рабства
Примадонна с напомаженной челкой кривилась от злости на скамейке запасных. Ее раздражению не было границ. Какие мысли вертелись у нее в голове? Думала ли она, что напрасно не настояла на том, чтобы зарабатывать, то есть играть, в «белой», а не в «красной» команде? Ведь там любят примадонн, не то что здесь, где этот красноносый шотландец (что он вообще выиграл без меня?) делает все ради клуба (что они вообще выиграли без меня?), а не его примадонны.
Ну что за ерунда? Разве он не знает, что в футболе главное — индивидуальные достижения? Что весь мир признал Примадонну лучшей в этом самом
Прав был тот дядя, который живет за счет футбола, как там его звать-то... Блаттер. Да, точно, Блаттер. Так вот, он сказал, когда Примадонна сучила ножками и клялась в любви ко всему белому, а красноносый не обращал на это внимания, что современные футболисты словно рабы. Так оно и есть. Вынужденные покоряться безжалостным хозяевам... Красноносый как будто не замечал ярости Примадонны, а потом еще и сказал, что понимает ее. Красноносый, как всегда, оказался мудрее очередной Примадонны. Может еще и потому, что он сам родом из того времени, когда футболисты действительно были рабами.
Карьера форварда Алекса Фергюсона началась в 1957 году. За несколько лет до двух чрезвычайно важных достижений профсоюза футболистов.
На протяжении десятилетий английские клубы после подписания контракта регистрировали своих игроков в Футбольной Ассоциации. Таким образом игроки получали право выходить на поле. И это было единственное их право. Все остальное — обязательства.
Игроки принадлежали клубу. Когда у футболиста заканчивался контракт, клуб отправлял ему письмо с условиями нового соглашения. (Очень часто эти «новые» условия ничем не отличались от старых, и письмо на первый взгляд было только формальностью.) Выбор был простой — принять или нет.
Казалось бы, что тут такого. Не принимай условия, если они тебя не устраивают, и переходи в другой клуб. Можно было попробовать. Но был один нюанс. Если клуб по той или иной причине не хотел продавать игрока, тот не имел права перейти в другую команду. Его регистрация и дальше принадлежала клубу. И после окончания срока действия старого контракта игрок рисковал остаться без работы в Англии и без денег (а иногда и без крыши над головой, потому что жил в доме, который предоставил ему клуб), если не соглашался на новые условия.
Система регистрации игроков появилась в английском футболе в конце XIX века. Как это часто случалось потом, Ассоциация решила возглавить то, что не могла запретить. Невзирая на отчаянные усилия тогдашних футбольных боссов, которые отстаивали идеалы аматорства, профессионализм, пусть и подпольный, стал нормой во многих клубах. Футболисты «находили» деньги в бутсах перед матчем или же формально «работали» на фабрике или в магазине руководителя клуба.
Ассоциация смирилась с появлением профессионализма, но и установила несколько правил, которые позволяли контролировать деятельность футболистов. Некоторые из этих правил, например, запрещение профессионалу быть капитаном команды, сейчас вызывают разве что улыбку. Но из-за некоторых других не до смеха было целым поколениям игроков.
Речь прежде всего идет о правиле, которое гласило, что игрок каждый год должен был получать регистрацию. В конце XIX века его сбалансировало разрешение игроку свободно переходить в другую команду после завершения сезона. И когда в 1890 году «Ноттингем Форест» через суд пытался запретить своему бывшему игроку Кэмпбеллу переход в «Блэкберн», суд встал на сторону игроку, который «не нарушил условий своего контракта». (Дело Редфорд против Кэмпбелла.)
Почему вообще Кэмпбелл захотел перейти именно в «Блэкберн»? Кэмпбелла привлекли лучшие финансовые условия, предложенью клубом, а также то, что «Блэкберн» был на тот момент одной из самых успешных команд страны. Поэтому после решения суда в пользу Кэмпбелла и «Блэкберна» Футбольная Лига должна была найти способ приструнить самых богатых и самых успешных.
Зачем было это делать? Дело в том, что Лига с самого начала пыталась создать равные условия для всех членов. Лиге нужно было как можно больше клубов, Лиге нужна была широкая география. Если маленькие команды из маленьких городов, которые физически не могут собирать такую же аудиторию, что и команды из городов больших, будут не в состоянии из-за этого платить своим звездам то, что могут предложить конкуренты, это станет причиной доминирования нескольких команд и снизит интерес ко всей Лиге.
Так думали основатели английской Футбольной Лиги, у которых поучиться бы разным «скадаморам».
Поэтому ради большей конкуренции в чемпионате нужно было рассредоточить лучших игроков. Начиная с сезона 1893/94 Лига предложила, а Футбольная Ассоциация приняла поправку к действующим правилам. Отныне по окончании сезона игрок не мог свободно перейти в другой клуб. Если другой клуб был готов заплатить за его трансфер, он получал регистрацию футболиста, и все было хорошо. Прежний клуб получал компенсацию за потерю игрока и мог пригласить нового или же рассчитаться с долгами.
Идиллию нарушали скандалы, спровоцированные самодурством руководителей клубов, но во всех случаях игроки тихонько складывали оружие и вынуждены были переходить в одну из команд Южной Лиги. Так продолжалось до тех пор, пока в 1912 году в суд не попало очередное «футбольное» дело.
История мытарств Герберта Кингаби началась с события торжественного. Игрока скромного клуба Южной Лиги «Клэптон Ориент» за 300 фунтов забрала могущественная «Астон Вилла». За два месяца бирмингемцы разочаровались в футбольных талантах Кингаби и предложили «Клэптону» выкупить игрока за 150 фунтов, деньги, которых в лондонском клубе не видели даже в самых сладких снах. Никакому другому клубу Футбольной Лиги Кингаби не был нужен, поэтому ему пришлось возвращаться в Южную Лигу, и несколько сезонов он играл за «Фулхэм».
В 1910 году Кингаби вернулся в «Клэптон Ориент», который уже выступал во втором дивизионе Футбольной Лиги. К «счастью» для него, именно тем летом Южная Лига согласилась признать трансферные правила Футбольной Лиги. В соответствии с условиями этого соглашения Кингаби опять считался игроком «Виллы», которая с радостью согласилась отдать его в «Лейтон». За 350 фунтов. В ЗАГС идти не получилось, пришлось идти «к прокурору».
Кингаби обратился за помощью в профсоюз футболистов, основанный в 1907 году. Там охотно согласились оказать содействие в иске. Уже тогда трансферную систему, просуществовавшую еще 50 лет, можно было хоронить. Ей угрожало обвинение в «ограничении профессиональной деятельности». Вместо этого юристы, которые отстаивали интересы Кингаби, начали упорно убеждать суд в том, что «Вилла» злонамеренно использовала трансферную систему, чтобы испортить карьеру Кингаби. Поэтому получилось, что законность самой системы как бы никто под сомнение не ставил. И суд решил, что «Вилла» имела право требовать деньги за трансфер футболиста.