Бей или беги
Шрифт:
– Она назвала собаку Ля Рю? А вас зовут Хью?
Он хохотнул:
– Да, у нее было хорошее чувство юмора [21] .
В прошедшем времени. Неужели правда?
Значит, маленькая вероятность того, что парень разведен, все-таки была… хотя моя интуиция говорила мне другое. А может, не интуиция, а цинизм.
К счастью, до того как моя неприязнь стала бы проявляться более открыто, бортпроводница принесла нам напитки. При взгляде на шампанское я почти вздрогнула – и попросила
21
Хью Ля Рю – авторский псевдоним Роберта Чарльза Генри Ля Рю (1860–1925), французского писателя, журналиста и сенатора. – Прим. пер.
Этому мерзавцу все равно, что со мной заигрывает какой-то парень, и, честно говоря, я тоже не хотела флиртовать с этим паразитом только для того, чтобы чего-то там показать Калебу, которого я больше никогда не увижу.
– Знаете, наверное, схожу-ка я в туалет, до того как мы взлетим, – сказал Хью.
– Конечно, – я встала, чтобы выпустить его, и в этот раз он не упустил случая осмотреть меня с ног до головы.
Так что не такой уж и воспитанный.
– Разрешите пройти, – раздалось у меня за спиной.
Я обернулась и увидела бортпроводницу с подносом. Отступив на шаг назад, чтобы дать ей пройти, я пятой точкой въехала в сидящего там человека.
– Прошу прощения! – сказала я Калебу с пылающими щеками.
Он спокойно посмотрел на меня и ответил невозмутимо:
– Я уже видел твою задницу перед своим лицом, детка. Никаких проблем.
К счастью, рядом с ним никого не было. И все же я наклонилась поближе, чтобы никто не мог меня услышать, и, когда наши носы соприкоснулись, приятное, но несколько болезненное ощущение узнавания кольнуло меня:
– Дорожи воспоминанием, шотландец.
Он сделал жест в сторону туалета и с нейтральным выражением на лице спросил:
– Планируешь показать ее и этому ванильному красавчику?
– А что, хорошую задницу грех не показать, – съязвила я, и он ответил таким взглядом, что у меня дыхание перехватило.
– Да, ты еще та заноза. Но я не думал, что к тому же любишь манипулировать людьми и играть в игры. Так что ты правильно сказала прошлой ночью: никто не знает другого человека достаточно хорошо, чтобы позволить себе доверять ему.
Он как будто ударил меня под дых. Резко выпрямившись, я отступила на шаг:
– Ты не спал.
– Да, я не спал.
Стараясь не думать о том, что он услышал обо мне очень личные вещи, я решила замаскировать смущение, сделав акцент на другом:
– Тебе не надо было притворяться спящим, чтобы отделаться от меня, – сказала я преувеличенно рассерженно. – Я и так собиралась уходить.
Он пожал плечами:
– Это еще больше упростило задачу, разве нет? Никакой неловкости.
Я села на свое место. Вообще, я планировала
Как только я села, Калеб закрыл крышку своего ноутбука и поднял столик, намереваясь встать. Я напряглась, гадая, что он еще задумал, но он, не обращая на меня внимания, стал в проходе.
Мои глаза невольно устремились на его зад, и я вспомнила, как мы кувыркались ночью в постели и ощущение каждого изгиба его мускулистого тела. Внизу живота снова полыхнуло желание, и я почувствовала разочарование при мысли, что больше никогда не почувствую вкус его губ.
Парень умел целоваться.
И мне нравилось, как царапается его короткая бородка. Было в этом что-то очень мужественное и эротичное.
Звук открываемой двери туалета привлек мое внимание, и я увидела, что Калеб направился навстречу Хью. Вместо того чтобы посторониться, Калеб шел, как танк, и двинул его своим широким плечом так, что тот слегка отлетел:
– Извините, – промямлил Хью, глядя на Калеба снизу вверх.
Почему он просил прощения?
Калеб не извинился. Нет. Вместо этого он посмотрел на Хью таким убийственным взглядом, что я вздрогнула. А потом зашел в туалет – ох, как же ему там было, наверное, тесно.
– Ого! – Хью подошел ко мне с округленными глазами. – Большой парень. И страшный.
Я кивнула и встала, чтобы его пропустить.
– Не хотел бы я быть его врагом, – нервно хихикнул Хью, пробираясь на свое место у окна.
Очевидно, ты уже им стал, подумала я, пораженная своей догадкой.
Так Калебу не нравится, что я легкомысленно отношусь к нашему ночному приключению? С чего бы? Разве не он притворился спящим, чтобы я могла незаметно уйти и избавить его от какой-либо неловкости?
Хью болтал о своей работе в Бостоне (адвокатом, кажется), но я слушала вполуха. Все мое внимание было сосредоточено на мужчине в туалете. Боковым зрением я видела, что он вышел оттуда, и вдруг вспомнила, что он боится взлета и посадки.
Мне должно быть все равно.
Меня это вообще не должно касаться.
Черт бы его побрал.
– Так, может, Эва, как-нибудь вечером сходим выпить или поужинать? – продолжал щебетать Хью, в то время как Калеб садился в кресло.
Я посмотрела на шотландца, и он ответил мне насмешливым взглядом.
Гордо вздернув подбородок, я повернулась к Хью и достаточно громко сказала:
– Я не встречаюсь с женатыми мужчинами.
Он выглядел ошарашенным:
– Женатыми? Я не… С чего вы взяли?..
– Вы сняли кольцо, когда снимали пиджак? – сказала я наугад.
Он виновато покраснел, выдав себя с головой.
– Да. На пальце от долгого ношения обручального кольца образуется белая полоска. И знаете, научитесь подкатывать пооригинальнее, – я ослепительно улыбнулась ему и вскочила со своего места.