Бей ушастых! Часть 1
Шрифт:
Глава 3
Переместились мы в библиотеку. Я это место хорошо знаю, еще в первые дни, как попала в этот мир, ее изучила. От скуки. А потом книжечку с картинками здесь стырила — «Тысяча и одна поза шактистанских наложниц». Она на шактистанском языке написана, так что пришлось Терину переводить для меня. Мы ее год после свадьбы изучали. Из любви к искусству. Одним словом, с зулкибарской библиотекой у меня самые теплые воспоминания связаны. Еще прелесть ее в том, что здесь пепельницы стоят. Не знаю зачем, для красоты наверно. В этом мире считается, что курить неприлично.
— Садись, Ханночка, чувствуй себя как дома.
— Я и так дома, — напомнила она и села. Нервничает, наверно, девочка наша.
Я махнула тапком, и на стол перед нами свалился пухлый фолиант. Отлично, чем толще книга, тем больше вероятности, что там картинок много.
— Так, давай посмотрим, что у нас тут есть. Заодно и для Лина что-нибудь подыщем. Бедный ребенок не хочет быть слугой. Ты уж там нежнее с ним. Кстати, не знаешь, отчего это Саффа такая расстроенная?
— Лина отпускать не хочет. Боится за него. Она же сама не своя становится, когда дело его касается. Я это давно заметила. Было дело, даже сомневалась — а оглушающим ли он ей пять лет назад в лоб зарядил?
— Оглушающим, — подтвердила я, продолжая листать книгу. — А что, она все это время неровно к нему дышала? Бедная девочка, сколько терпения. Пять лет! Да я бы на ее месте… хм, в общем не будем об этом, я старая женщина и мне надо вести себя подобающе. Что это за звуки ты издаешь, Ханночка?
Подняла я взгляд на принцессу, а она похрюкивает весело. Это типа не верит что я старая женщина? В общем-то, правильно делает.
— О! Ханна, смотри, что я нашла!
Иоханна веселиться перестала, опустила взгляд в книгу и задумалась.
— Расслабься, это не тебе, это Лину, — уточнила я. — Вот такая белая рубашечка, ему очень пойдет. Сверху безрукавку, хм, ну поскольку он слуга, цацки всякие мы на нее нашивать не будем, и так сойдет, просто черного цвета. О, а штанишки-то какие забавные у вас тут носили тысячу лет назад! Обтягивающие. Ха-ха, сразу можно было понять, что там у мужчины с достоинством.
— Дуся!
— А что Дуся? Я уже… кхм… много лет как Дуся! А штанишки, и, правда, прелесть. Надо уговорить Терина так хоть разок нарядиться. Ему пойдет. А обувь что-то не того. Неудобная, наверно. Ладно, значит, для Лина наряд нашли. Поехали дальше. Ханна, не смотри на меня так, я не виновата, что в этой книге сначала про мужские шмотки речь идет, сейчас и до бабских дойдем.
— Дусь, ты уже почти тридцать лет княгиня, а выражаешься как… как…
— На папу своего посмотри! — огрызнулась я, сунула в книгу закладку и принялась листать дальше.
— А папа от тебя нахватался!
— Он и без меня не блистал чистотой речи. И с кем только общался? С гоблинами какими-нибудь, наверно.
— Кто такие гоблины?
— Хм… прости, не могу объяснить, не увлекалась фэнтези. Ты у Коли спроси, может быть, он знает. О! Вот, смотри, Ханночка, какое прелестное платьице!
Ханна глянула в книгу и как-то не проявила особой радости.
— Ну что ты куксишься? Вот, гляди, здесь написано, что особенностью наряда этой эпохи было торжество чарующей женственности — свободные мягкие формы, пластичность и благородство силуэта. Плавность и изящная простота, легкость и стремительность образа воплощали идеал юной девушки…
— Дусь, я поняла, хватит зачитывать описание. Нормальное платье.
— Ну да… как думаешь, мне пойдет такое? А может быть, когда вы вернетесь, устроим костюмированный бал? Ну что ты ресничками хлопаешь? В моем мире… то есть в мире, где я родилась, это обычное дело — маскарады. А у вас вот я почему-то такой развлекаловки не видела никогда.
— Это эльфийское развлечение. Лет пятьдесят назад была мода на маскарады, а потом все остыли.
— О, какая ты образованная, Ханночка. А я вот так и не удосужилась историю этого мира изучить, — пробормотала я, разглядывая наряд на картинке.
То есть даже не наряд, а последовательное изображение каждой детали туалета. Тонкая белая рубашка, на нее сверху надевается платье, кстати, не особо отличающееся от современных, платьев, только без рукавов. Рукава длинные с раструбами и вычурной вышивкой, прилагались. Неудобно конечно, что они не пришиты к платью, а крепятся к нему с помощью шнуровки. Ох, и «весело» будет Ханне этот наряд снимать и одевать! А, в общем-то, пусть спасибо скажет, что к этому наряду не прилагается какой-нибудь уродский чепчик, обязательный для юных дев, а то замучилась бы в таком виде полковника нашего соблазнять.
— Ну что, Ханна, пошли ваших портняжек озадачивать?
Мать и Ханна объявились в кабинете Вальдора не скоро. При виде блонды пес Кир завилял хвостом и тут же удивленно оглянулся. Понятно, хвост у него сам по себе, без его ведома вилять начал — обычный собачий рефлекс, непривычный для свежепревращенного человека.
— Привыкай, — с ухмылкой посоветовал я. — Он не только виляет, он еще и поджимается, когда страшно.
— Лин, отстань от песика, лучше посмотри, какой мы прикид тебе клёвый выбрали! — предложила мать.
Любит она у меня иномирскими выражансами публику пугать, но здесь все свои собрались, так что никто особо не удивился, ну разве что на лице Кардагола недоумение отразилось, но спрашивать, что такое «клёвый прикид» он не стал, гордость не позволила.
Когда мать показала картинку, с которой мне должны одежду пошить, я чуть заикой не остался. Это с какого такого перепугу я должен буду на себя колготки напяливать как барышня какая-то?
— Подходяще, — к моему огорчению одобрил Кардагол на правах знатока моды того времени.
Выбранный для Иоханны наряд он тоже одобрил. Да только блонде больше, чем мне повезло — ей подобрали вполне приличное платье, не вызывающее желания разразиться дурацким хохотом, как в случае с моим «шедевром»… бедные мужики того времени! Неудивительно, что они так воевать любили! Попробуй не озверей, когда на тебе такие вот обтягивающие колготочки надеты. Что ж, мне оставалось только порадоваться, что ноги у меня не кривые и все остальное тоже в порядке.
А как обрадуется придворный портной, когда ему велят за ночь сшить вот это чудо старины глубокой, я себе вполне могу представить!