Бэйсд
Шрифт:
Я ни за что не собиралась признаваться ему, что становилась влажной, думая о том, что он мог бы сделать своими ловкими пальцами с моим телом.
— Откуда у тебя эти шрамы? — спросила я. Слова вырвались прежде, чем мысли о том, как тело Линкольна накрывает моё, вырвались из-под контроля.
Он осмотрел себя.
— Я и забыл о них.
— Выглядят как шрамы от операции.
Картер показал тот, который был рядом с рёбрами.
— Да, этот от операции. — Он обвёл пальцем другой шрам, рядом с прессом. Накаченным прессом. — Этот
— Наверно, это было ужасно, — сказала я, оглядываясь.
— Честно говоря, я отключился довольно быстро. Неизвестность была страшнее всего.
— Что ты имеешь в виду?
— Врачей. — Он заиграл снова, но медленно. — Они твердили сначала одно, потом совершенно противоположное. Вначале мне обещали, что я не смогу больше ходить.
— Я не могу даже представить, что чувствуешь, услышав это.
— Ты бы удивилась, зная, сколько можешь выдержать, когда нет выбора.
Я прищурилась, удивляясь его серьёзному выражению лица, но это длилось недолго. Несколько секунд спустя Бэйсд снова дерзко улыбнулся.
— Мне помогала горячая медсестра, — сказал он.
Я закатила глаза.
— Я ожидала чего-то подобного.
— Я знал. Не могу заставлять фанатов ждать.
Я ненадолго замолчала.
— Не пойми меня неправильно, но просто я удивлена. Почему ты снимаешь фильм и восстанавливаешься именно в этом доме?
— Странно, не так ли?
— Да. Имею в виду, я совсем не возражаю, что ты здесь. Или, ну, то есть я хочу сказать, что терпеть не могу камеры, но ты ведь знаешь, о чем я. — Я замолчала, осознавая, что несу чушь.
Он улыбнулся.
— В самом деле. Знаю, ты любишь, когда я рядом. Однако, правда, менее приглядна.
— В чём она заключается? Папа шантажировал тебя или что-то в этом роде? — в шутку спросила я.
— Что-то в этом роде, ага.
— Ты шутишь?
— Всё очень сложно, Бри. И вообще, какое тебе дело?
— Просто интересно. И что же сделал папа?
— Ничего такого. Прыгать с того здания было незаконно. Мы нелегально пробрались на его вершину. Меня арестовали и чуть снова не посадили, но твой отец нарисовался во время заседания и выпросил снисхождение. Сказал, что посадит под домашний арест, присмотрит за мной. Судья дал мне испытательный срок с условием, что я буду жить здесь до его истечения.
— Я и не знала.
Я не могла поверить, что папа сделал это и, даже не сказал мне. Он не потрудился упомянуть об этом, хотя то, что отец приютил моего раненого сводного брата, было огромным поступком с его стороны. Так похоже на мою семью. Если нет необходимости говорить о чём-то, об этом не станут даже упоминать, неважно, насколько важно это может быть.
— Я не удивлён, что он умолчал об этом. Когда мы покинули здание суда, твой отец заявил, что будет снимать моё восстановление. — Он на секунду замолчал и прекратил игру. — Я отказался, но он напомнил мне, что мой испытательный срок напрямую
Я уставилась на него, шокированная тем, что Линкольн сказал.
— Папа, правда, тебя шантажировал?
Он посмотрел на меня.
— Нет, не совсем. Всё очень сложно.
— Мне кажется, всё довольно просто.
— Это не так. Физиотерапия и всё, что с ней связано, стоит довольно дорого, но выручка от документалки поможет покрыть некоторые расходы. Да и тюрьма мне не грозит. — Он снова начал играть. — И, к тому же, я на славу облажался. По крайней мере, это я могу сделать для твоей семьи.
— Но всё же, Линкольн. Если ты не хочешь этого, откажись. Я могу поговорить с папой.
— Нет, мне это не нужно. — Он посмотрел на меня так, что у меня перехватило дыхание. Одновременно горячий, жёсткий и сексуальный. — Ничего не говори ему. Это мои проблемы и я справлюсь. Не следовало тебе рассказывать.
— Я могу помочь. То есть, могу попытаться помочь.
— Не нужно. Я в порядке, Бри.
Я замолчала и стала наблюдать за его игрой. Во мне боролись противоречивые эмоции. Я не могла похвастаться тем, что хорошо знала папу; он всегда был где-то на расстоянии, всегда слишком занят своим бизнесом, когда я была младше, а когда стала старше — своими фильмами. Но я никогда не считала его плохим человеком или способным заставить кого-то делать что-то против воли.
— Не могу поверить, что папа на это способен.
— Дело не только в этом. Я многим обязан твоему отцу.
Я покачала головой.
— Интересно, чем это может быть оправдано?
— Когда я первый раз уехал, твой отец помог мне. Он, используя свои связи, посодействовал съёмкам моих первых видео. По сути, я обязан ему карьерой.
Наконец, до меня дошло.
— Не знала этого.
— Он просто не хотел тебя беспокоить.
— Говорить со мной о семье значит беспокоить меня?
— Ты ведь его знаешь.
— Знаю. Он холодный.
— Должно быть, это нелегко.
— Так и есть.
Картер прекратил игру и посмотрел на меня. Я моргнула, когда он положил руку мне на ногу, и вниз по моей спине побежали мурашки. Я поняла, что снова пялюсь на его тело, представляя, как он проводит языком по моей коже.
— Не думай об этом, — сказал Бэйсд. — Сниматься не так уж и плохо. Извини, что загрузил тебя своими проблемами.
— Всё в порядке. Я просто хочу помочь.
Он улыбнулся.
— Да, я знаю.
На мгновение мы оба умолкли, а его рука замерла в опасной близости от моего влажного белья. Я хотела, чтобы он преодолел эти дюймы и поиграл с моим влагалищем так же, как играл на клавишах рояля, но знала, что это неправильно. Хотя, может и не неправильно, но люди будут сплетничать.
Он не был на самом деле моим братом. Но был моим сводным братом. Было невозможно мыслить связно, чувствуя его сильные руки на своей коже и горящие глаза, смотрящие мне в лицо.