Без базара, или Ментовской беспредел
Шрифт:
И все же Игнат решился. Как в омут головой...
– Это, мы к утру все на место вернем, – с видимым облегчением на душе сказал Клещ. – И дыру заделаем, и плитку на место вернем. Никто и не врубится, как ты ушел...
Это был бы номер. Менты хватаются Игната, а его нигде нет. Куда он делся? А фиг его знает! Может, в воздухе растворился? А может, в какой-то катаклизм попал типа машины времени. Раз – и вернулся в прошлый век. Ищите его в прошлом. Или в настоящем...
– Не надо, – покачал он головой. – Это лишнее... Менты на выходе могут меня взять. Или потом догадаются, куда я
Игнат снял с себя чистый спортивный костюм, сложил его в целлофановый пакет, сунул туда же кроссовки. Надел несвежую футболку, такие же грязные треники. Взял с собой свечу и спички, пакет с чистой одеждой. Перекрестился. Через пролом в полу спустился в подвал. Темно, хоть глаз выколи, затхлость, сильно воняет крысами. Такое ощущение, что они везде.
Вслед за ним спустился Клещ. Он должен был показать, как добраться до коллектора. Дальше свободное плаванье...
Игнат зажег свечу. Огляделся. Крыс нигде нет. Свеча с трудом отвоевывала крохотное пространство у вечной темноты. Такое ощущение, что эта темнота давит со всех сторон, стараясь проглотить и свечу, и самого Игната.
Клещ довел его до лаза, через который они оба спустились на второй уровень подвала. Игнат не считал себя трусом, но сейчас ему было не по себе. Казалось, что на него со всех сторон давит громада всей Бутырской тюрьмы. За каждым углом и поворотом мерещился омоновец с автоматом.
Но ничего не произошло. Клещ уверенно подвел его к очередному лазу. Игнат почему-то думал, что этот проход вырыли походя. Раз, два – и готово. Но оказалось, что Клещ и Витюха выбрали грунта метров на семь-восемь. Это была целая шахта. Как они умудрились ее проделать, как смогли пробить бетонную стенку коллектора? Ведь времени у них было не очень много... Может, менты помогли?
У Игната возникла шальная идея остановиться, взять Клеща за грудки и вытряхнуть из него душу. Но это уже ничего не меняло. Если Клещ предатель, то Игнат уже угодил в ловушку, из которой ему не выбраться. Но, возможно, Клещ и не работал на ментов. Тогда Игнат выберется на свободу, если продолжит путь. А если повернет назад, окажется в смрадной, постылой камере. Так что лучше не дергаться и продолжать путь. Уже без Клеща...
Шахта была узкой с самого начала. И еще сужалась по мере приближения к коллектору. А еще мешали деревянные подпорки, которые установили пацаны, чтобы не осыпался мягкий грунт. Но Игнат все же добрался до коллектора. А там тоже узко. И жуткая вонь. На стенках густой налет нечистот. Но делать нечего, придется лезть в эту клоаку.
Игнат полз на животе, толкая перед собой пакет с одеждой. Чтобы не мешала свеча, ее пришлось потушить и сунуть в карман. Так что ползти приходилось в кромешной темноте, рискуя нарваться на решетчатую перегородку. Если это случится, придется поворачивать назад. Игнат с замиранием сердца представлял себе, как будет ползти в обратном направлении. Развернуться он не сможет – не хватает пространства, а раз так, то придется пятиться задом...
Но никаких решетчатых
Игнат выбрался в стояк, зажег свечу. Робкий свет с трудом выхватил из темноты скобу лестницы, которая вела наверх.
Выход на свободу перекрывал чугунный металлический люк. Но разве ж это преграда? Игнат с легкостью сорвал крышку, выбрался наружу и полной грудью вдохнул сырой холодный воздух улицы. Кайф! Ему приходилось бывать на тропических островах, наслаждаться теплым освежающим бризом. Но даже тогда он не испытывал и сотой доли того удовольствия, которое испытал сейчас.
Игнат осмотрелся по сторонам. Увидел большое мрачное здание. Еще одно. Забор. Вокруг никого. Но из-за забора доносится шум проезжающих машин. Игнат сбросил в канализационную шахту старую одежду, переоделся в чистое. Но все равно остался грязным. Про запах и говорить нечего – не зря же он «работал» чистильщиком канализационного коллектора.
Он вернул люк на место. И двинулся к забору. Перебрался через него. Спрыгнул на тротуар, пересек газон и вышел на обочину дороги. Никто не пытался его остановить. Не было никакого ОМОНа. И Нахальцева тоже не наблюдалось. Неужели повезло?
Игнат остановил такси, просунулся в салон, но мужик вдруг резко ударил по газам. Видимо, решил, что будет лучше, если он избавится от подозрительного пассажира. И ему плевать, что Игнат мог серьезно пострадать. Если бы не сноровка, его бы ударило дверной стойкой, вышвырнуло бы на улицу. Но он успел заскочить в машину.
– Ты чо, мужик, охренел! – взревел он.
Он поднял руку с крепко сжатым кулаком. Но бить водилу не торопился.
– А-а, извини, сам не знаю, что на меня нашло, – испуганно заскулил мужик.
Он догадывался, что у пассажира хватит сил размазать его по сиденью. А инвалидность ему ни к чему.
– Ты за дорогой следи, да! – опустил руку Игнат.
Он не стал называть свой домашний адрес. Велел ехать на улицу в пяти минутах от своего особняка. Пока его не хватились, он может погостить у себя дома.
– А ты откуда такой? – робко спросил мужик.
– Откуда, откуда. Квартиру продал, совесть пропил. Живу теперь как могу...
– Да ладно, на бомжа ты не похож... Хотя воняет от тебя... Ты что, беглый?
– А ты очень любопытный... Жить, наверное, надоело?
Всю дорогу мужик объяснял, какой он понятливый, как терпеть не может ментов и что на него можно положиться – мол, он никому ничего не скажет.
– Почему, можешь сказать, – угрожающе усмехнулся Игнат. – Только это могут быть твои последние слова. Я не шучу...
Он не просто запугал мужика, он обрел уверенность, что в ближайшие два-три часа тот не станет звонить в ментовку. А там пусть звонит во все колокола. Игната ведь все равно хватятся...
Игнат добрался до места. Он хоть и беглый, но деньги у него были. Хватило, чтобы расплатиться с водилой. К дому он подходил пешком.
Дом охранялся. Камеры наружного наблюдения засекли Игната, передали сигнал на охранный монитор. Его опознали, ворота автоматически открылись. На крыльцо дома вышел вооруженный боец.