Без кислорода
Шрифт:
Завтрак почти готов. Посыпаю свежей зеленью яичницу, на сковороде жарится вторая порция блинчиков. Расставляю на столе фрукты, миску с салатом, сок, стаканы. Выключаю плиту и лопаткой выкладываю последний блинчик со сковороды. Поворачиваюсь с тарелкой к столу и вижу Марка. Почесав затылок, он озадаченно смотрит на стол с завтраком.
– Ты находишься на кухне не больше двадцати минут, - поднимает на меня удивленный взгляд, - как тебе удалось за это время приготовить такой шикарный завтрак? – кивает на тарелку с блинчиками, что я держу в руках.
– Ну не такой уж он шикарный, - ставлю тарелку на стол и сажусь на барный стул.
– Я говорю правду,
– Конечно, не ел, учитывая, что завтрак ты заказываешь на дом, а обедаешь и, наверное, ужинаешь в ресторанах, - наливаю сок в стакан и взяв блинчик, свернув его, макаю в джем, а затем кусаю.
– Это вынужденная мера, потому что я не умею готовить, - пожимает плечами, - А покушать люблю. Кстати, это самая вкусная яичница из всех, что я пробовал, - только хочу возразить ему, но он ловко меняет тему, - ты у мамы научилась готовить?
– Что-то от мамы запомнила, что-то сама уже после ее смерти научилась делать, - когда мама была жива, вся готовка была на ней, и я жалею, что не придавала этому значения и не перенимала ее опыт.
Тогда я и не подозревала, что она внезапно оставит нашу семью. А после ее смерти мне приходилось учиться самой, ведь мне нужно было накормить отца и брата.
– Я привыкла готовить быстро. Из продуктов, что найду на кухне, могу приготовить первое, второе и третье за час. Если постараться.
– Отлично постаралась. Твоя мама гордилась бы тобой, потому что ее дочь, готовит отлично. И ты просто обязана, в ближайшее время накормить меня обедом и ужином, - подмигивает мне и принимается за блинчики.
Я улыбаюсь ему, как дурочка, и молчу в ответ. Замечаю, что скованности, которую я чувствовала сегодня, только проснувшись, когда мы находились с ним наедине, больше нет. Приятно и легко вот так беседовать с ним за завтраком о всяких мелочах. Ловлю себя на том, что хочу узнать, что он предпочитает в еде, и мне хочется приготовить для него что-нибудь вкусное. Боже, поверить не могу, что я думаю об этом! Но это действительно так.
Весь оставшийся завтрак он одаривал комплиментами все то, что ел, тем самым вгоняя меня в краску. Я не привыкла к такому. Не припомню, чтобы отец или брат благодарили меня за обед или завтрак. Или за поддержание чистоты в доме. Эти вещи само собой разумеющие, которые я привыкла делать на автомате. Но слышать похвалу из уст Марка не только не привычно, но и чего скрывать, очень приятно. Закончив завтракать, встаю из-за стола и начинаю собирать посуду, складывая ее в раковину. Как только включаю воду и принимаюсь ее мыть, слышу от Марка:
– Скоро Семен заедет за тобой, оставь посуду и иди собирайся.
– За мной? – замираю на мгновение, пытаясь понять, не ослышалась ли, а затем поворачиваюсь, - а ты? Разве не летишь?
– Нет, я остаюсь, - спокойно отвечает, выйдя из-за стола.
– Хорошо, - только и могу ответить. У меня нет никакого права просить его полететь со мной.
Глазами что-то ищу на столе, на полу, лихорадочно осматриваю руки и не знаю, за что взяться. Мне нужно чем-нибудь себя занять и не выдавать своего разочарования. Сказать, что я расстроена, узнав, что он остается здесь, в Москве, – это не сказать ничего. Неужели я и вправду надеялась, что он полетит со мной, и с этого утра мы будем неразлучны? Конечно, нет. Глупая Лера. Но и столь быстрое расставание застало меня врасплох. Это новость стала неожиданной, и мириться с ней было не так-то просто. Я не хочу лететь без него. Но понимаю, что, будучи
– Хорошо, - разворачиваюсь к раковине, чтобы продолжить мыть посуду, - Это не займет много времени, а потом я смогу собраться к приезду Семена.
– Лера, - слышу его голос за спиной, а затем его руки разворачивают меня и вот мы лицом к лицу, - дай мне день, я постараюсь уладить все быстро, - он хмурится, и слова его сквозят оправданием.
– Все нормально, Марк, - бормочу разочарованно. Пытаюсь обойти его, чтобы пойти в комнату и переодеться, но он не дает мне этого сделать. Положив ладони по обе стороны от меня, на столешницу, он закрыл доступ к отступлению.
– Ты ведь знаешь, я могу и заставить тебя остаться со мной, - спокойно, но твердо продолжает он, а я наслаждаюсь его теплым дыхание, что опаляет мою щеку, - я хочу этого охренеть, как сильно. Ведь я гребаный эгоист и думаю только о себе и о том, как сильно хочу запереть нас в спальне и не выпускать тебя ближайшие несколько дней, – от его слов мое лицо и шея должно быть пунцовые, я это чувствую, - но я понимаю, что это неправильно. Так будет лучше для меня, но не для тебя, - чуть наклонившись, заглядывает мне в глаза.
«Заставь меня остаться, заставь!!» - кричит мой разум от глупой и совсем ненужной обиды, а сама молчу, внимая, каждое его слово и закусив нижнюю губу.
– Я хочу вернуться с тобой, но возникла небольшая проблема, и чтобы ее разрешить мне нужно остаться, - продолжает он уже серьезнее, и я вижу, что на его переносице появилась морщинка, которую мне хочется разгладить пальцем.
– А тебе нужно вернуться, потому что в тебе нуждается отец. Также у тебя есть работа и учеба, разве забыла? – ободряюще улыбаясь, продолжает он, и аккуратно приподняв мой подбородок, пальцем высвобождает мою губу из захвата зубов, - Я помню это, поэтому и не посягаю на твою независимость, чтобы ты не обвиняла меня в этом, как и в прошлые разы.
Он так близко, и у меня буквально зудят ладони, от желая прикоснуться к его лицу. И желание попробовать его губы на вкус пересилило всякое стеснение и придало мне немного смелости, я обхватила его шею и прижалась губами к его губам. Это все что мне сейчас нужно. Ни слова, ни мысли о том, что мне пора лететь, оставив его здесь. А только пара минут, на которые я решилась, и за которые хочу насладиться лаской его губ и теплом рук. Мысленно я ликовала от счастья, что он не оттолкнул меня, а напротив, прижал теснее к своей груди и ответил на поцелуй. Жадно, как будто изголодался по моим губам, он мучил их, а затем ворвался в мой рот языком. По-собственнически и в нетерпении, он шарит руками по моей спине, бедрам и пытается задрать подол моего халата. И я уже готова помочь ему избавиться от теперь уже неудобного и ненавистного халата, но Марк резко остановился. Неохотно оторвавшись от моих губ и тяжело дыша, он прикоснулся лбом к моему лбу: