Без права на тебя
Шрифт:
– Анна Васильевна с третьего этажа – твоя бабушка?
– Да, она, – признаюсь и переминаюсь с ноги на ногу. Мне неуютно под его изучающим взглядом. Интересно, как много о моей ситуации ему известно?
– Яна, да? – я киваю. – Она очень тобой гордится, всегда рассказывает, какая умница у нее внучка. А я – Кирилл, живу на четвертом, как ты уже догадалась.
– Очень приятно, – снова хриплю я положенные слова и, чтобы скрыть смущение, выдвигаю вперед термос и предлагаю: – Хочешь чаю?
Кирилл не отказывается. Мы по очереди пьем из крышки и молча смотрим во двор. Гитара в тот вечер так и остается лежать в черном
На следующее утро я иду на работу и весь день витаю в облаках. Пару раз я путаю заказы, но застенчивая, виноватая улыбка помогает избежать недовольства гостей. Ближе к вечеру в кафе приходит компания молодежи. Веселые, шумные и полные жизни – совершенная противоположность мне сейчас, хотя еще недавно я была точно такой же. Полной энергии и предвкушения чего-то хорошего. Теперь для меня хорошо – если в душе не болит. Подхожу, чтобы принять заказ, и с удивлением узнаю в одном из парней Кирилла.
– Привет, Яна, – мягко здоровается он, пока я стою, застывшая с карандашом в руке наготове.
– Привет, – отзываюсь я.
– Так! Что за Яна? – тут же «делает стойку» симпатичный темноволосый приятель Кирилла. – Почему мы с ней до сих пор не знакомы?
– Яна – моя соседка с третьего этажа, она приехала на лето к бабушке, – поясняет… сосед.
– А я – Алексей, лучший друг Кирилла! – торжественно объявляет брюнет.
– Яна, я, кажется, тебя помню! – восклицает вдруг девушка, что сидит рядом с подружкой. – Ты же из третьего подъезда, верно?
– Да, – растерянно произношу. Я уже отвыкла находиться в центре внимания. Да и от столь сбивающей с толку доброжелательности – тоже, если честно.
– А я – Мила, я сидела с тобой, когда ты еще маленькая была. Наши бабушки дружили.
– Правда? Я не очень помню, – признаюсь. Их напор и энергия заставляют теряться.
– Тебе тогда лет шесть было, а мне – десять. Мы еще во двор гулять ходили, ты особенно карусель любила. Я внучка Лидии Андреевны.
Неясные воспоминания начали пробиваться сквозь толщу времени, и в лице Милы я действительно начала различать знакомые черты.
– Кажется, действительно что-то такое было, – несмело улыбаюсь я.
– Я найду тебя в интернете, – обещает мне Мила, а Алексей тут же вставляет:
– И я! – и подмигнул.
В глазах Кирилла я замечаю молчаливый вопрос: нужно ли ему вмешаться и охладить пыл друзей? Едва заметно дергаю подбородком: «все в порядке, срочная помощь не нужна».
Компания сидит до самого закрытия, а после предлагает проводить меня до дома. Я соглашаюсь. Одиночество порядком надоело, и беззаботный смех тех, кто не в курсе моей ситуации и не прячет за весельем сочувствие или еще хуже – горячее осуждение, ощущается как глоток прохладной воды. Рядом со мной идет Алексей и просит называть его Лехой, хотя друзья зовут его Дым из-за фамилии Дымов. Кирилл зорко следит за каждой моей реакцией, благодаря чему я чувствую себя в безопасности и точно знаю: случись что, меня защитят. Удивительное, позабытое чувство.
Мила расспрашивает обо мне. Сколько лет, где учусь, как живу. Я рассказываю, сколько могу, старательно обходя больную тему. Перед моим домом мы прощаемся. Новые знакомые мне нравятся, и я рада, что сегодняшний день сложился именно так. Кирилл провожает до квартиры и желает спокойной ночи.
С тех пор мы часто проводим время в одной компании. Иногда я встречаюсь с ребятами даже без соседа. Леха говорит, что Кирилл пропадает на работе, но скоро отправится в отпуск. Иногда лицо нового приятеля темнеет, подозреваю, когда его мысли возвращаются к Кате, и тогда он замолкает, а я не спешу сообщать, что в курсе ситуации Кирилла.
Мила с подружками зовут в кино, по магазинам и просто прогуляться, часто заходят ко мне в кафе. Я не противлюсь новой жизни, просто плыву по течению, потому как и сама еще не знаю, куда собираюсь приплыть и где та гавань, что сулит простое тихое счастье. Главное – вынырнуть из шторма, что смел подчистую мою привычную жизнь, не дать тяжелым волнам прибить себя и утащить в открытое море.
Хоть мы с Кириллом сделались кем-то навроде приятелей, стали частью одной компании, у нас на двоих есть тайна – по вечерам мы встречаемся на балконе и изливаем всю боль, которая накопилась в наших душах, в тишину летней ночи. Слишком много боли на двоих.
– Почему никто не прогоняет нас, ведь звук гитары разносится далеко? – как-то раз спрашиваю я.
– Потому что все знают мою ситуацию и сочувствуют мне, – со вздохом отвечает Кир, но я не развиваю тему – время откровений еще не пришло. – Городок-то маленький.
Примерно через неделю после нашего знакомства Мила с девчонками зовут в торговый центр. У меня как раз выходной, и я соглашаюсь. Отправляю в мессенджере сообщение и иду к зеркалу. Бабушка на даче, поэтому для того, чтобы выйти из дома мне требуется лишь причесаться и сменить домашнюю футболку на уличную. Я засовываю ноги в сандалии, вешаю рюкзачок на одно плечо, еще раз осматриваю себя в зеркале и открываю дверь. Пешком дохожу до остановки, на которой мы условились встретиться. Старательно подставляю лицо солнцу и щуру глаза – приучаю себя радоваться простым и доступным вещам, раз уж с серьезными я облажалась.
Лето пахнет цветами, сиренью и теплым асфальтом. Малыши беззаботно визжат, а дети постарше гоняют на велосипедах и самокатах. Слышен шум машин, пение птиц и лай собаки, что надрывается где-то вдалеке. Я пытаюсь осознать себя среди всей этой жизни и не могу, чувствую себя чужой, лишней.
Глава 4
– Привет! – вопреки всему я широко улыбаюсь и целую в щеку Милу. Потом Олесю и Юлю.
Девчонки начинают щебетать, рассказывать о работе и о том, как любят выходные. Юля делает маникюр на дому, Олеся работает кассиром в кинотеатре, а Мила продает кухни.
– Лето – самый сезон ремонтов, – жалуется Мила уже в автобусе. Все форточки распахнуты настежь, и ветер раздувает наши волосы и дарит прохладу, не позволяя свариться живьем в консервной банке старого ПАЗика. – Мне отпуска до сентября не видать.
– Ты уже закончила учебу? – спрашиваю я.
– Ага, дипломированный дизайнер, – хмыкает она. – Почти по специальности устроилась, шкафчики теперь ваяю, посудомойки красиво встраиваю.
Мы дружно прыскаем и умолкаем под строгим взглядом пенсионерки в белой хлопковой блузе. Выходим у единственного приличного торгового центра в городе. «Лето» – гласит яркая надпись. Я почти не ориентируюсь, но девчонки не дают пропасть. В крайнем случае всегда можно вызвать такси – адрес бабушки я помню, так что ночевать на улице не останусь.