Без правил

Леонард Элмор Джон

Адвокат построил свою защиту на том, что пациентка якобы все сочинила с целью опорочить честное имя доктора Толби. Хотя в клевете ее не обвиняли. Она спокойно отвечала на все вопросы адвоката, время от времени поглядывая на доктора Толби. На суде он вел себя спокойно. Выслушивая показания своей пациентки, он время от времени улыбался и покачивал головой.

Защитник не стал его допрашивать. Вместо этого присяжные заслушали показания двух других пациенток Толби. Одна утверждала, что однажды он вел себя странно. Клал руку на плечо и все спрашивал, нет ли у нее месячных,

мол, в противном случае обезболивание способно спровоцировать кровотечение. Другая сообщила, что после того, как она побывала на приеме у доктора – он удалял ей зуб под наркозом, – ей показалось, будто у нее одежда в беспорядке, как если бы она спала одетая либо ее раздевали и одевали.

Доктора Толби лишили лицензии практикующего врача и приговорили к сроку от одного до трех лет лишения свободы в тюрьме Эддивилла. Пока он отбывал срок, его жена, с которой он прожил двадцать лет, развелась с ним.

Да! Фрэнк Лонг покачал головой. Тюрьма в корне изменила жизнь этого типа. За решеткой он познакомился с бутлегерами, самогонщиками, и, очевидно, их занятие пришлось ему по душе. Через год доктора Толби освободили. Два года исправительного срока он вел себя примерно. Последние пять лет его четыре раза арестовывали за нелегальное хранение спиртных напитков, но ни разу не осудили. Нынче он зарабатывал кучу денег и мог себе позволить нанимать лучших адвокатов, не таких, как тот, что защищал его по делу об изнасиловании.

Дела у Толби процветали. На него работала целая армия наемников. Свои сети он раскинул на огромной территории – от Кентукки до Огайо и Индианы.

Да! Фрэнк Лонг подошел к окну. Толби – отличная кандидатура. Можно сказать, единственный из всех, кто способен справиться с партией первоклассного бурбона стоимостью в сто тысяч долларов.

Фрэнк Лонг так и не решил, что думать об отношениях доктора с женщинами. Раз ему нравится трахаться с бабами, спящими под наркозом, – его дело. Но ведь гораздо приятнее, когда они под тобой стонут и извиваются.

И из-за такой малости отправлять человека в тюрьму?

Да эти бабы чаще всего сами лезут в штаны! Уж он-то знает...

Чем больше Лонг думал, тем прекраснее казался ему его план "Лонг и Толби"... Фирма! Они – партнеры. Разумеется, пока... Не собирается он все же становиться на преступный путь. Это дельце обтяпает и завязывает! Уедет в Калифорнию или еще куда-либо. Сто пятьдесят бочонков бурбона и больше никогда ничего подобного!

Не дожидаясь, когда телефонистка на коммутаторе перезвонит, Лонг снял трубку.

Услышав ответ, сказал:

– Отмените, пожалуйста, заказ на Франкфорт. Соедините меня с номером в Луисвилле.

Глава 5

Джеф Мидерс велел служащему на бензоколонке залить в бак десять галлонов и стал ждать, выставив локоть в открытое окно машины. Его серо-голубые, почти бесцветные глаза были полуприкрыты небольшой коричневой шляпой, надвинутой глубоко на лоб на манер кепки. На нем была дешевая, неопределенного вида одежда – открытая голубая майка, темно-серые брюки, буро-коричневый пиджак

и красный хлопчатобумажный платок вместо воротника. Он то и дело поправлял его огромными узловатыми, грубыми руками.

Доктор Толби, сидевший на заднем сиденье слева, сказал:

– Спроси у него, где здесь можно перекусить и не отравиться.

Майли Митчелл, сидевшая рядом с доктором Толби, миловидная восемнадцатилетняя шатенка с ямочками на щеках, поморщилась:

– Господи, в такой дыре?

– Спроси, – повторил доктор Толби.

Джеф Мидерс вышел из "линкольна-версаля", подошел к заправщику. Тот как раз приставил наконечник шланга к отверстию бензобака.

– Где здесь можно нормально почавкать? – спросил Джеф Мидерс.

– Разуй глаза! Кафе у тебя перед носом. – Заправщик кивнул на белый каркасный дом у дороги. На шесте перед входом красовалась вывеска: "Кафе "Четыре звезды".

Мидерсу ответ не понравился. Находись заправщик ближе и обрати он внимание на глаза Джефа, он предпочел бы улыбнуться и добавить что-либо дружелюбное. Словом, показать, что он не насмехается, не умничает и ничего обидного в виду не имеет. Но он не видел злобных глаз Джефа, который подошел к машине, открыл дверцу и сказал:

– Кафе через дорогу. Доктор Толби нахмурился:

– Узнай, далеко ли до Марлетта.

– Я и так знаю, – ответил Джеф. – Корбин отсюда в пятнадцати милях, а до Марлетта час с небольшим.

– Вполне можем потерпеть до Корбина, – сказала Майли Митчелл.

– Мы можем, а мой желудок – нет, – возразил доктор Толби.

Майли разглядывала парковку у кафе. Сейчас она была пуста. Ни одной машины.

– Не знаю. Уже четвертый час. Может, даже они не обслуживают...

– Детка, – рыкнул доктор Толби, – ты выйдешь из машины или нет?

Джеф не мигая смотрел на заправщика. Тот проверял давление. Джеф распалялся все больше и больше. Этот козел вонючий, как посмел он так ему ответить? Вот тупарь, вот гаденыш...

Доктор Толби, оглянувшись, позвал его:

– Чего ты ждешь?

Джеф запер машину и пошел за ними.

– Эй, а машину-то куда? – окликнул служащий с заправки.

– Оставь, где стоит! – бросил Джеф, переходя дорогу. Служащий кричал что-то вслед, но Джеф не оборачивался.

Ублюдок недоделанный! Чего орет? И солнце шпарит, как в середине августа!

Джеф поспешил ко входу в кафе и резко рванул на себя дверь.

Внутри было пусто. Ни за стойкой, ни за столиками, ни в кабинках – ни души! На кухне орало радио. Оттуда доносились голоса.

Они уселись за столик в кабинке, отгороженной от общего зала перегородкой.

Из кухни вышла официантка средних лет. Она оглядела гостей с ног до головы и пошла за стойку налить им холодной воды из кувшина.

В ответ на вежливый кивок доктора Толби она улыбнулась.

А девица хорошенькая... Личико, правда, детское, а грудь как у взрослой женщины. Если, конечно, она не запихала в лифчик носки. А вообще-то люди как люди. Наверное, едут навестить родню. А может, на свадьбу или похороны. В отпуск в такое время года вроде рановато.