Без следа
Шрифт:
— Какая-то проблема? — спросил он.
— Я как раз хотела спросить тебя о том же. Знаешь, ты не вылезаешь из размышлений с тех пор, как мы сели в самолет.
Трейс достал сигарету и повертел ее в пальцах.
— Не понимаю, о чем ты.
— Я говорю о том, что ты готов оторвать мне голову, если я прошу о такой мелочи, как передать мне соль. На мне ведь этот отвратительный парик, не так ли? И платье по последнему писку моды.
— Тебе очень идет.
— Так если тебя не отталкивает мой внешний вид, в чем же дело?
— Со мной все в порядке, — пробормотал он сквозь зубы. — Послушай, отстань от меня.
С трудом сдерживая гнев, Джиллиан отпила глоток белого вина, которое ей подал стюард. С жалостливой улыбкой, с отвращением подумала она.
— Нет, с тобой определенно что-то не так. Это я должна сходить с ума от волнения, но я абсолютно спокойна, потому что мы, по крайней мере, не топчемся на месте. Но если есть какая-то проблема… о которой мне стоит беспокоиться, я буду признательна, если ты расскажешь мне о ней.
Его пальцы забарабанили по ручке кресла.
— Ты всегда такая зануда?
— Когда дело касается важных вещей. На кону человеческие жизни, которые для меня дороже всего на свете. Если тебя что-то беспокоит, я должна об этом знать.
— Это личное. — Надеясь отвязаться от нее, он откинулся в кресле и закрыл глаза.
— Теперь у тебя нет ничего личного. Твои ощущения могут все испортить.
Он приоткрыл один глаз.
— Ты первая, кто жалуется, сестричка.
Она вспыхнула, но не сдалась.
— Я наняла тебя на работу и потому имею право требовать, чтобы у тебя не было никаких секретов от меня.
Он выругался, тихо, но с достаточной долей фантазии.
— Я давно не был в Чикаго. Даже у меня есть воспоминания, и это касается только меня.
— Прости. — Джиллиан глубоко вздохнула. — Я не могла думать ни о чем, кроме Флинна и Кейтлин. Мне и в голову не пришло, что тебе нелегко дается возвращение. — Он не производил впечатления человека, способного на глубокие чувства и искренние эмоции. Но Джиллиан хорошо помнила боль, застывшую в его глазах, когда рассказывала о Форрестере. — Чикаго… для тебя с этим городом связано что-то особенное?
— Я выступал в Чикаго в двенадцать лет, а второй раз — в шестнадцать.
— Выступал?
— Забудь. — Он покачал головой и попытался расслабиться. — Несколько лет назад я провел там несколько дней с Чарли. Последнее, что я видел в Штатах, — аэропорт О’Хэйр.
— А теперь это будет первое, что ты увидишь. — На коленях у Джиллиан лежал журнал, но вместо того, чтобы открыть его, она задумчиво провела пальцем вдоль края. — А я почти ничего не видела в Америке, кроме Нью-Йорка. Но всегда собиралась попутешествовать. Пару лет назад Флинн привозил ко мне в гости Кейтлин, вскоре после смерти ее матери. — Она глубоко вздохнула. — Они оба казались такими потерянными. Мы отправились в Эмпайр-стейт-билдинг, в Рокфеллеровский центр и выпили чаю в Плазе. Флинн купил ей маленькую крученную из проволоки собачку у уличного торговца. — Чувства нахлынули так внезапно, что она не успела взять себя в руки. — О господи. — Она закрыла лицо руками. — Господи, ей ведь всего шесть.
Уже много лет ему не доводилось утешать ни одну женщину, но Трейс не забыл, как это делается.
— Не волнуйся. — Его голос прозвучал ласково, и он обнял ее за плечи. — Они не причинят ей вреда. Им слишком необходима помощь твоего брата, они не могут рисковать.
— Но что они там с ней делают? Она, должно быть, очень напугана. Темнота… Она до сих пор не может спать в темноте. Включают ли они свет? Как ты думаешь, они оставляют ей свет?
— Я в этом не сомневаюсь. — Его рука ласкала ее волосы, а мягкий голос убаюкивал ее страхи. — С ней все будет в порядке, Джиллиан.
Слезы катились по ее щекам, хотя она изо всех сил пыталась успокоиться.
— Прости. Меньше всего я хочу выставлять себя идиоткой.
— Поступай как знаешь. — Он погладил ее плечо. — Я не возражаю.
Она рассмеялась сквозь слезы и стала искать салфетку.
— Я стараюсь особенно не думать о ней. Стараюсь сосредоточиться на Флинне. Он очень сильный и стойкий.
— И он сейчас с ней. И заботится о ней.
— Да, они заботятся друг о друге. — Господи, ей так необходимо в это верить! Верить в то, что она скоро увидит их живыми и здоровыми.
— Мы вызволим их оттуда, правда?
В подобных делах никогда ничего нельзя сказать наверняка, и Трейс знал это, как никто другой. Но в тот момент она смотрела на него глазами, полными слез, и такого отчаянного доверия, что у него просто не осталось выбора.
— Конечно. Разве Чарли не предупреждал тебя, что мне нет равных?
— Да. — Она с трудом перевела дух. Выдержка постепенно возвращалась, но она по-прежнему владела собой не так, как ей хотелось бы. Необходимо чем-нибудь отвлечься, чтобы время не тянулось мучительно долго. — Расскажи мне о своей семье. У тебя есть братья?
— Нет. — Он отдернул руку, потому что было невероятно соблазнительно оставить ее рядом с ней. — Сестры.
— Сколько?
— Трое.
— Вам наверняка не приходилось скучать.
— Они были отличными сестрами. — Его губы скривились, когда он прикурил сигарету. — Шантел была сорванцом.
— В любой семье есть такой ребенок, — начала Джиллиан. А затем ее вдруг осенило, и она резко выпрямилась в кресле. — Шантел О’Харли? Шантел О’Харли — твоя сестра? Я видела фильмы с ее участием. Она великолепна.
Неожиданная и сильная гордость захлестнула Трейса.
— Да, она ничего. Всегда склонялась к драме.
— Она самая красивая женщина, которую мне доводилось видеть.
— И она знает об этом.
— Значит, и Мадди О’Харли тоже твоя сестра. — Джиллиан потрясенно покачала головой. — Пару месяцев назад я видела ее выступление на Бродвее. Она очень талантлива. Сцена буквально озаряется светом, когда она появляется.
Так было всегда, подумал Трейс.
— Она номинирована на «Тони».