Без Сна
Шрифт:
Есть лишь один способ выяснить это.
И лишь один человек, который может показать мне это.
Слова моей мамы звучат в моём сознании: «Некоторые вещи в этом мире настолько удивительны, что нужно рисковать всем, чтобы получить их».
Что может быть удивительнее, чем спасти чью-то жизнь?
Я представляю Джесса. Живого Джесса. Как мы работаем вместе у меня дома над нашим художественным проектом — один единственный одноклассник, который когда-либо приходил сюда.
И потом я вижу его мёртвым в снегу. Я вижу фиолетовые синяки на груди и представляю, как мучительно это должно быть, когда жизнь буквально задушили в тебе.
Может быть, мне это не удастся, но я должна попробовать.
Глава 12
Я нервничаю. Нервничаю как на первом свидании.
Не то, чтобы я знаю каково это.
Я решила, что мы должны встретиться в более уединенном месте. Поэтому я выбрала библиотеку, где есть закрытые аудитории, которые можно забронировать.
Я должна была понимать, что Смит будет там раньше меня.
— Ты взяла его?
Ни тебе привет, ни я так рад, что ты приняла решение.
— Да, — отвечаю я немного раздражённым тоном. Смит не выглядит убежденным, я достаю мешочек из кармана и передаю ему.
Он распускает завязки и заглядывает внутрь, чтобы проверить.
— Может быть тебе нужно научиться мне доверять, — говорю я сухо.
Он не смотрит мне в глаза, но кивает.
— Я знаю. Я знаю, — говорит он почти себе. — просто потратил так много лет… — он замолкает, когда кулон выскальзывает ему на ладонь. — Нужно начинать.
Волна страха пробегает по всему телу, но решение принято. Я узнаю всё, чему он может меня научить.
— У меня вчера вечером снова было видение, — говорю я, после того как закрываю кабинет и опускаю жалюзи. — О Джессе.
— Точно такое же?
— Думаю да.
— Расскажи мне о нем.
Несмотря на закрытые двери и толстые стены, я наклоняюсь вперёд и понижаю голос до шёпота. Я рассказываю ему о Джессе, следах удушения и что я помню о месте. Смит сжимает пальцы и подносит их к губам, обдумывая несколько секунд.
— Я могу научить тебя как изменить место по своему желанию и я это сделаю, — добавляет он. — Но для начала я должен войти в твоё видение и давать тебе указания.
— Что ты имеешь ввиду под «войти»? — спрашиваю я, страх возвращается с новой силой.
— Мы оба установим контакт с камнем и я смогу войти в видение вместе с тобой. У меня не будет там власти, но я могу помочь.
Это кажется настолько невероятным.
— Ты действительно должна мне доверять.
— Хорошо, — он должно быть услышал сомнение в моем голосе.
— Не только доверять мне тайны. Мне нужно чтобы ты доверяла мне и я мог бы попасть в твою голову. Это только на несколько минут, но ты должна полностью открыться. Ничего не утаивай.
— Ты можешь спасти его? — спрашиваю я, позволяя просочиться последним ноткам сомнения.
— Я могу показать тебе, как его спасти.
— Ты уверен?
— Да.
— Тогда я верю тебе, — я должна ему доверять. Ради Джесса.
— Хорошо, — говорит Смит, притягивая стул ближе, так что наши колени соприкасаются. — Мы оба должны быть в контакте с камнем. Ты должна вернуться в своё видение, чтобы я смог пойти с тобой.
Мой желудок сжался при мысли, что кто-то ещё посетит мои видения. Моя жизнь, моя и так уже странная жизнь, полностью перевернулась.
— Шелби и я делали это сотни раз, — говорит Смит, когда я не протягиваю руку к ожерелью. — Я обещаю, это безопасно. Странно, но безопасно.
Я киваю, а потом кладу руку поверх его, так что камень оказывается между нашими ладонями.
— Нет, нет, — говорит Смит, двигая мою ладонь. — Будет проще, если ты будешь видеть камень.
Я подстраиваюсь и мы начинаем снова.
— Хорошо, смотри на камень и вспомни сцену которую ты видела с Джессом. Затем верни себя туда.
Вернуть? Вернуть себя в одно из самых страшных впечатлений в моей жизни? Но именно так я могу изменить это. Нет риска, нет награды. Ничего не случается просто. Я смотрю на камень, он кажется розовым сейчас, и представляю картину. Когда я уверена, что она закрепилась в моей голове, я говорю:
— Ладно.
— Нет. Ты используешь разум. Твой разум это не твой…эм, вы наверное зовёте это «третьим глазом»? Может быть «вторым зрением»?
Я смотрю на него, напрягая лоб.
— Я знаю эти слова, но я не знаю, что ты имеешь в виду
Он вздыхает.
— Трудно описать то, чего ты никогда не делал. Хорошо, когда у тебя случаются видения, не те которое получилось отбить, а те, что ты испытала, ты держишь глаза открытыми, но внутри тебя… ты идёшь в каком-то другом месте и темнота покрывает твоё физическое зрение, верно?
Я киваю, странно напуганная тем, что он описал именно то, что происходит. Словно какой-то незнакомец описывает в деталях твоё нижнее белье, когда ты полностью одета.
— Посмотри снова на камень и, эм… пусть темнота покроет твой физический взгляд. И ты… когда ты борешься, делаешь ли ты что-то, чтобы не видеть видение?
— Накладываю ткань, — говорю я, всё ещё пытаясь прогнать ужас от разговора, который казался невероятно интимным.
— Хорошо! Прекрасно! — говорит он, цепляясь за что-то. — После того как твоё физическое зрение станет темным, за исключением камня прямо в центре, оттяни ткань в сторону. Не просто загляни за нее, а убери. Будь уверена. Твой разум почувствует, если ты будешь сомневаться.
— Хорошо, — я пробую снова только с одной мыслью: «Я это сделаю». На этот раз вместо того, чтобы вспоминать картину с Джессом, я представляю темноту перед своим физическим зрением, которую обычно вызывает видение. Как только я делаю это, я почти полностью теряю концентрацию, это кажется правильным, но без ощущения, которое всегда сопровождает предсказание. «Хорошо», — думаю я, пытаясь успокоить себя, «я просто представлю и это произойдёт».
Когда я снова сосредоточиваюсь, темнота кажется противоестественной и начинает медленно-медленно нарастать от краев, оставляя в центре круг света. Я шире открываю глаза и это, кажется, помогает. Круг света становится меньше и меньше, пока не остаётся только сияющий фиолетовый камень. Крошечный плотный центр среди непроглядной темноты.