Без суда и следствия
Шрифт:
Но все-таки это было моим, личным приключением, и глупо как-то сразу взять и отступить. Я вздохнула и постучалась в тяжелые двери. На стене вспыхнула кнопка переговорного устройства (оно сливалось с желтым камнем, и я его не заметила).
— Пожалуйста, говорите, — произнес хриплый голос.
— Я хотела бы поговорить с вашим директором.
— Директор в отъезде. Может, кто-то другой сможет вам помочь?
— Может. Я ищу одного человека, и мне нужен тот, кто занимается в вашем офисе арендой помещения.
— Одну минуточку.
Прошло несколько секунд. Замок щелкнул.
— Пожалуйста, заходите.
Я вошла в небольшой светлый коридор, где рядом
— Я менеджер, что вы хотите?
— Вы занимаетесь арендой этого офиса?
— Вы из налоговой?
— Нет. Просто я ищу одного человека.
— Какого человека?
— Который жил раньше в этом подвале.
Пожилой охранник из будки внимательно слушал наш разговор. Девица не пригласила меня внутрь офиса.
— Этого человека звали Толик, он жил здесь, в подвале, и был художником. Я бы хотела узнать, куда он переехал. Может, он стал бомжем, когда ваша фирма выкупила этот подвал. Я бы хотела узнать о его судьбе.
— Сожалею, но я ничем не могу вам помочь. Мы арендовали наш офис с помощью одного крупного агентства по недвижимости, и я не знаю никакого Толика. Я понятия не имею, кто тут жил раньше. Что-нибудь еще?
— Может, ваш директор или кто-то из ваших сотрудников что-либо знает?
— Никто ничего не знает. Я вообще о каком-то Толике первый раз слышу. Мы не можем знать всех окрестных бомжей. До свидания.
Охранник открыл дверь. Все было бесполезно. Я успела выйти из офиса и даже пройти несколько шагов по двору, когда услышала громкий оклик сзади:
— Подождите! Да постойте же!
Я обернулась. За мной бежал охранник из фирмы, который открывал мне двери. Я удивилась:
— Вы зовете меня?
— Вас! Кого же еще! Зачем вы его ищете?
— Мне нужно узнать об этом человеке, это очень для меня важно.
— Действительно важно?
— Вы даже не можете себе представить!
— Пять долларов не пожалеете?
— Не пожалею. Но у меня только рубли.
— Ничего, я возьму по курсу рублями.
В глубине двора, возле новых построенных гаражей, виднелись скамейки. Мы отошли туда, и я отсчитала ему нужную сумму. Он внимательно все проверил, потом сказал:
— Хорошо. Если вас это интересует, тогда слушайте. Когда директор приметил этот подвал, он думал, что в нем живет бомж. Здесь действительно долго жил какой-то мужчина. Хозяин думал, что это бомж и его легко выгнать, но оказалось, что тот здесь прописан. Велись переговоры, но человек отказался продать подвал. А нашему хозяину очень приглянулось место. Этот человек был художником. Однажды я сопровождал хозяина и зашел внутрь. В комнате стоял мольберт и вокруг валялись бумаги, картины. Ему угрожали, но он все отказывался продать. Он боролся сам и ни к кому не обращался за помощью. Но бороться с нашим хозяином было бесполезно. Однажды днем, когда тот художник был дома, хозяин подогнал к дому «Скорую», которой очень хорошо заплатил, человека связали и отправили в психичку. В психдоме хозяин уже договорился с врачами, трудного клиента признали шизофреником, невменяемым. В психичке он провел два месяца, потом его выпустили. За эти два месяца хозяин успел все сделать. По закону, если человек попадает в психдом, он автоматически теряет право на жилплощадь. Его признали душевнобольным, и хозяин забрал подвал. Тот оказался на улице. Когда его выпустили, он вернулся сюда и долго ходил возле дома. Ему было очень трудно понять, что произошло. Я разговаривал с ним, давал ему денег. У него были очень страшные глаза — глаза, в которых застыли слезы. Я боялся, что он кого-нибудь убьет. Мы разговаривали, он рассказывал про себя очень многое. Я живу один, в коммуналке, и несколько раз пускал его к себе ночевать. Один раз он даже прожил у меня неделю. А потом куда-то исчез — не знаю куда. Он не приходил, не звонил. Через три месяца я встретил его. Оказалось, он нашел женщину — и теперь живет у нее. И даже собирается с ней расписываться. Очень благодарил за все, что я для него сделал, и приглашал заходить в гости. Записал свой адрес.
— Адрес у вас с собой?
— Вот он, — охранник достал блокнот, — ношу всегда. Сейчас я вам запишу. — Вырвав чистый листок, он быстренько переписал адрес.
Я добралась до нового района, где жил этот самый Толик, очень быстро. Сказать по правде, я немного мучилась от происшедшей с ним трагедии. Конечно, Андрей ничего не Знал о его беде, именно поэтому он — не помог. Но все-таки… все-таки он был его другом. И мог бы помочь… Я искренне жалела его, хотя он всегда относился ко мне враждебно. Что ж, отлично, что у него все закончилось хорошо. И просто здорово, что я могу его найти.
Дверь мне открыла миловидная женщина средних лет в кухонном переднике.
— Кто вам нужен?
— Мне нужен Толик.
Женщина заметно насторожилась:
— Кто вы такая? Зачем?
— Я — жена его близкого друга. Мне очень нужно с ним поговорить.
— Насколько я помню, у него не было близких друзей, когда его лишили дома!
— Поверьте, с моим мужем тоже случилась непоправимая, страшная беда, и если б он мог помочь, то обязательно бы это сделал.
Женщина окинула меня пристальным взглядом и сказала:
— Ладно, заходите. Толик, к тебе пришли.
Он очень изменился внешне, но я его узнала. В скромной гостиной обычной квартиры мы молча стояли друг против друга. Он тоже меня узнал, и первым словом, сказанным мне, стало сухое и отрывистое:
— Уходи.
— Я не уйду. Мне нужна твоя помощь.
— Я был другом Андрея, но никогда не был твоим. Уходи, Андрей почти мертв. А тебя я почти не хочу видеть.
— Я не причинила тебе никакого зла.
— Вы с Андреем мне вообще ничего не причинили.
— Он не знал о твоей беде.
— Неправда. Я ему звонил, и он ничего не сделал, чтобы мне помочь. Уходи. Я не хочу тебя видеть.
— Андрей скоро умрет, но, возможно, ты еще сможешь помочь ему…
— Никогда! Я рад, что его скоро расстреляют как убийцу!
— Это вполне справедливо с твоей стороны. Но может, ты все сделаешь для того, чтобы обвинить его еще в одном убийстве?
— Что ты имеешь в виду?
Я вытащила из сумки портрет женщины. Он отшатнулся так, словно увидел перед собой змею. Потом неистово замахал руками:
— Убирайся! Оставьте меня в покое! Все! Я не хочу ничего знать, ничего видеть! Зачем ты принесла это? Она мертва, ее нет! И Андрея тоже почти нет — он скоро станет трупом. Зачем ворошить прошлое? Кому это нужно?
— Ты ее знал? Скажи, ты ее знал? Кто она была? Просто скажи мне!
— Спроси лучше у своего мужа!
— Я не могу спросить об этом Андрея. Он в тюрьме. Скорей всего его никогда оттуда не выпустят. Но я хочу знать для себя, а не для него. Я очень прошу тебя мне ответить. Понимаешь, это важно не столько для Андрея, сколько для меня самой. Помоги мне! Тем более если ты его ненавидишь! Подумай, своим правдивым рассказом ты можешь причинить ему зло. Ведь, узнав правду, я могу никогда его не простить. И он умрет с этой мыслью. Подумай. Расскажи мне.