Безбожный паладин
Шрифт:
Она становится рядом, одной рукой все еще обнимая сестру, а другой покачивая собственные дыньки. У нее они чуть меньше, чем у старшей, но тоже очень привлекательны.
— Твоя очередь, дорогая! — говорит она, подталкивая ее к бассейну. — Иди отмывайся, пока я... Ого! Что за запах?!
Обе драгонидки усиленно втягивают аромат, доносящийся с другой комнаты, как вдруг одновременно из их животиков слышится звериный рык:
— Гр-р-р-р-р-ро-о-о-оу-у-у-ур-р-р-р!
— Эх. Я бы сейчас съела того ящера! — мечтательно говорит Алдуина, вертясь перед зеркалом. — Сестра, как думаешь, я нравлюсь Ричарду?
— Еще бы! — фыркает та, с наслаждением принимаясь тереть себя мочалкой. — Ты бы видела, как он на нас смотрел... Стоп... Ты серьезно? Ты хочешь с ним...?! С ума сошла?! Он же хуманс!
— Он не просто хуманс! — строго возражает ей Алди. — Пусть я и младше, но чувствую его доброту. Да и мало ли он для нас сделал? И ведь ничего не потребовал взамен!
Она тоже верится перед зеркалом, рассматривая собственное тело. Пусть ее грудь и меньше, чем у сестры, но "яблоки" не меньше нравятся мужчинам, чем "дыни". А она заметила взгляд Рича, не раз останавливающийся на ее прелестях.
Партурнакса некоторое время молча отмывается. Наконец и она просит помощи у сестренки. Самой расчесать и прополоскать такую роскошную гриву, как у нее не предоставляется возможным.
— Подумай лучше о том, куда нам направиться, — говорит она, наконец. — Портал выбросит нас у самых стен. В город возвращаться опасно — не дай Духи, мы попадемся работорговцам! Даже без печатей мы легко можем снова стать рабынями. Все наши умения и навыки не помогут нам воевать с целой Империей!
— Что же делать?! — испуганно спрашивает сестра. — Нам некуда идти! Не думаю, что родственники Гая будут нам рады! Или у тебя есть кто-то знакомый?
— Есть, — нехотя отвечает Нокси. — Не самый лучший вариант, конечно... Помнишь, Жирную Марту?
— Владелицу борделя для аристократов?! — удивляется та. — Конечно! Но зачем...? Ох, кажется, я поняла.
— Вот именно, — отвечает драконидка. — Перекантуемся у нее первое время, а потом потихоньку свалим из города. Надо только подготовиться. Но, сама понимаешь, никто не вступится за нас, если у нас не будет средств...
— Ах, как бы я хотела вернуться на родину, — вздыхает Алдуина. — Знаешь, сестренка, я почти ничего не помню из нашего детства! Только смутные образы. Но я уверена, там было очень хорошо...
— Не теряй надежду, дорогая моя, — поддерживает ее Партурнакса. — Рано или поздно мы преодолеем все преграды и вернумся домой! Верь мне! Но сейчас нам надо больше золота... Духи! Как же пахнет!..
— Еда готова! — слышится голос Ричарда. — Налетайте, пока горячо!
— Ура! — вскрикивает Алдуина, бросаясь к выходу. Но у самой двери она резко останавливается, с отвращением глядя на грязные лохмотья.
— Ничего не поделаешь, — вздыхает Партурнакс, подбирая с пола тряпки, служившие им одеждой. — Придется постирать, а нам — завернуться в полотенца... Думаю, Ричарду будет только приятно...
Когда я заканчиваю расставлять в гостевой на обеденном столе тарелки и чашки, дверь тихонько приоткрывается, и внутрь проскальзывают вымытые девушки, завернутые в полотенца. Сейчас на них еще приятнее смотреть. Оказывается, что у Алдуины на самом деле черные как смоль волосы и серебристая «металлическая» кожа, в то время как у ее сестры, Партурнаксы, волосы серые, а кожа скорее зеленоватого отлива или цвета морской волны. Обе драконидки, выпучив глаза, резко тормозят перед богато уставленным столом.
— Это...это что? — слабым голосом спрашивает, наконец, Нокси.
— Это.. это нам?! — не веря собственным глазам, вторит ей Алди.
— Верно! — киваю, убирая в мойку использованный инструмент и грязные кастрюли. — Садитесь и приступайте. Вот это — борщ. Осторожно — горячо! — показываю на бадейку, наполненную горячим красным содержимым, в котором плавают куски мяса. — Это — салаты. Тут — жареные корнеплоды под соусом и со сметанкой. Здесь морс и компот. Алкоголя не нашел, извините. На сладкое — блинчики с медом и вареньем.
— Ты... вы сами это все приготовили?! — Партурнакс недоверчиво оглядывается по сторонам, словно пытается найти удивительную фею кулинарии.
— Естественно, — отвечаю, разрушая ее иллюзии. — Садитесь! Вот ваши места!
Девушки робко садятся на указанные стулья. Наливаю им в тарелки дивно пахнущий борщ, на изготовление которого мне понадобились почти все найденные ресурсы. Но в итоге я справился, несмотря на некоторые трудности. Бульон, например, пришлось варить из мяса незнакомой птицы, но в итоге получилось очень наваристо. С остальными специями в кухне убежища был полный порядок. Алдуина первой подносит ложку ко рту, глубоко вдыхает аромат борща и открывает ротик, проглатывая первую порцию. Ее глаза восторженно раскрываются, она мычит от восторга и тут же начинает табанить ложкой, спеша поскорее расправиться с угощением.
— Не спеши! — предупреждаю ее. — Обожжешься! И аппетит испортишь. Тут еще много чего вкусного!
Последовав примеру сестры, Партурнакс тоже пробует борщ. Проглотив первую порцию, она замирает, забыв вытащить изо рта, вцепившись обеими руками в стол. Из ее глаз медленно выкатываются крупные слезы. Наконец, она вытаскивает ложку и смотрит на меня. Впервые за все время вижу в ее глазах что-то доброе. Она пытается что-то сказать, но душащие ее слезы не дают ей этого сделать. Наконец, она усилием воли загоняет эмоции внутрь и выдыхает:
— Мама... Наша мама тоже готовила такие вкусные похлебки! Я впервые за все годы вспомнила Маму! Спасибо вам, господин!
Она порывается встать, но я жестом приказываю ей оставаться на месте. Тогда она вторит сестре, принимаясь наслаждаться каждой новой ложкой борща, салатика, второго, третьего, десерта пока, наконец, обе девушки одновременно не отваливаются на спинки стульев.
— Я... ща лопну, — вздыхает Алдуина.
— Б-больше не влезет, — кивает ей Партурнакс.
Они молча смотрят на меня, не в силах выразить словами всю благодарность. Думаю, им давненько не приходилось вкушать вкусную еду. Прошлый их хозяин, Гай, был не самым конченным ублюдком, но совершенно не заботился о рабынях, давая им ровно столько, сколько считал нужным. Тогда я просто киваю им и говорю: