Безбрежное чувство
Шрифт:
— Ну и ну! — буркнул он, качая головой. — Что ты за человек, Рыжая! Другой такой нет, это точно.
— И другого такого.
— Тебе-то откуда знать? — поддразнил Джерри. — Насколько я понял, других мужчин в твоей жизни не было.
— Может, как раз потому, что никто из них не был похож на тебя. Иначе я не оказалась бы «У Вульфа».
Ее простодушная откровенность стерла усмешку с губ Джерри. Он наклонился для поцелуя, но, ощутив в ответном движении губ уже знакомое нетерпение, отстранился и спрыгнул на пол.
— Не уходи!
— Это было в первый раз,
Рэй хотела заверить, что с ней все в полном порядке, но это была бы ложь, и она это знала. Боли она не чувствовала, но все внутри казалось неприятно чувствительным. Запоздалая стыдливость вынудила ее прикрыться простыней.
— Я бы хотела вымыться, — сказала она смущенно.
— Потерпи немного, и все тебе будет, — заверил Джерри с легкой улыбкой.
Отмахнувшись от протестов, он вымылся сам и натянул брюки, заметив: «Против всяческих соблазнов». Потом снова наполнил тазик и принес его на постель. Эта была третья водная процедура за время их знакомства, но несравненно более интимная, чем две предыдущие. Когда все следы их близости исчезли, Джерри помог Рыжей облачиться в импровизированную ночную рубашку и коснулся губами ее опущенных век.
— Что с тобой? — спросил он, ощутив соленую влагу. — Ты плачешь?
— Ничего подобного!
— Плакса, — со снисходительной нежностью констатировал он.
Вылив из тазика воду в реку, он вернулся в каюту, подобрал с пола одеяла, задул свечу и прилег рядом с девушкой.
— Она, конечно же, никогда не плачет? — вдруг спросила Рыжая.
Джерри сразу понял, о ком идет речь. Плохо замаскированная ревность в ее голосе неожиданно порадовала его.
— Понятия не имею, — ответил он. — Не забивай себе этим голову. Если хочешь знать, ты ошибаешься насчет моего отношения к Эшли.
— Да? Как же ты на самом деле к ней относишься?
— Думаю, у Маклелланов тебе будет хорошо, — сказал Джерри, пропустив вопрос мимо ушей. — Это прекрасные люди.
— Ты уже говорил с ними?
— Их не оказалось дома.
— Тогда почему ты так уверен, что они меня непременно наймут? Может, у них хватает прислуги.
Рэй пожалела о том, что голос ее был полон надежды, но ничего не смогла с этим поделать.
— У них свободна вакансия няньки, — усмехнулся Джерри. — Пару лет назад за первым ребенком Эшли присматривала девушка по имени Мег. Она была ярко-рыжая и темперамент имела под стать. — Он ощутил, как Рыжая встрепенулась, и мог бы поклясться, что глаза у нее ревниво потемнели. — С той самой минуты, когда она положила глаз на Шеннона, лучшего друга хозяина дома, на нем можно было поставить крест. Очень скоро она его заарканила и утащила к алтарю. Эшли так и не сумела подыскать ей замену.
— Потому что не очень-то и хотела, — хмыкнула Рэй.
— Не спеши с выводами. Насколько мне известно, сейчас у Маклелланов живет родная сестра Салема. Должно быть, она и помогает.
— Тогда зачем им я? Этой девице не понравится, что я отбиваю у нее кусок хлеба, — едко заметила Рэй. — Она первая
— Если и будет, то совсем не поэтому. Понимаешь, Эшли давно старается нас свести. Не знаю точно, в чем там дело… какая-то расторгнутая помолвка или что-то в этом духе. Так вот, эта девушка держится недотрогой, хотя родня из кожи вон лезет, чтобы как-то устроить ее личную жизнь.
Джерри подавил вздох, припомнив, как снова и снова отклонял приглашение в дом Маклелланов. Ему не улыбалось портить отношения со своими лучшими друзьями, а попытка поухаживать за Рахаб не привела бы ни к чему хорошему: врачевать разбитые сердца — это было не его амплуа. Чтобы не отказывать напрямую, он вечно искал отговорки. Эшли делала вид, что верит, но явно полагала, что Джерри упускает хороший шанс.
— Если ты начнешь нянчить детей, у сестры Салема уже не будет причины отсиживаться дома, — добавил он. — Интересно, как она к этому отнесется?
— Не стоит и проверять.
— Отчего же? Может, она только и ждет, чтобы обстоятельства переменились.
Рэй вздохнула, примиряясь с неизбежностью, и теснее прижалась к Джерри в поисках тепла.
— А сколько у них детей?
— Двое. Кортни четыре, а Трентону нет еще и года.
— Как мило. — Она зевнула и обвила его руками. — Я никак не смогу растлить таких крошек.
— Рыжая! — предостерег Джерри.
— Я просто шучу.
— Лучше спи.
— Спокойной ночи…
Джерри показалось, что он услышал еще и слово «любимый», но чтобы уснуть, вынужден был убедить себя, что ошибся. Впрочем, его сон и так оказался не слишком спокойным.
Глава 8
Джерри неожиданно проснулся, но еще какое-то время находился во власти сновидения. Уже само по себе это было странно, потому что ему почти никогда ничего не снилось. Но на этот раз сон был таким ярким и четким, что стоило смежить веки, как перед глазами возникал большой, в рост человека, кусок камня. Джерри смотрел на него всю эту ночь, и часы сна, казалось, растянулись на десятилетия. Он видел, как сменяются времена года, он замечал, что плоский обломок гранита не остается совершенно невосприимчивым к силам природы. Его палила летняя жара, по нему хлестали весенние ливни, осенью его облепляла мокрая палая листва, а в одни особенно жестокие зимние морозы по скале пробежала тонкая, как волос, трещина.
Джерри лежал, размышляя над тем, чего ради ему привиделся такой странный сон, и вдруг вспомнил, что не так давно завидовал неуязвимости камня. Он сел в постели.
— Джерри? — В тихом оклике Рэй была тревога. — Что с тобой?
Сама она крепко спала, а проснулась оттого, что матрац сильно дрогнул.
— Со мной все в порядке, — сказал Джерри сквозь зубы.
Когда он свесил ноги с постели, то ощутил ласковое прикосновение к обнаженной спине и едва не отскочил. Ему показалось, что нежная рука Рыжей поставила на нем клеймо раба. Эта женщина успела многого добиться в своем стремлении занять место в его жизни, а ведь еще совсем недавно он сам себе казался хорошо защищенным от подобного вторжения.