Бездна кошмара
Шрифт:
— Ну да, — Таня понимающе улыбнулась, и я почувствовал себя ребёнком, который оправдывается перед своей мамой. Неловкое положение. Я уже было задумался, как и куда сменить тему, когда Таня резко приподнялась и сказала:
— Мне надо... По делам! — а затем ретировалась
Фух... Ну пусть так.
Я выдохнул и посмотрел в окно. Из него открывался вид на тротуар и заросли травы возле бордюра, которая покачивалась на ветру. Мирная картина, мирная и приятная, но вот какой вопрос: всё ли в ней было «в порядке» ?..
Прошло уже довольно много времени с тех пор, как я случайно заразил свой мир туманом. Я внимательно читал и перечитывал свою памятку, но не заметил между нею и оригиналом никаких особенных изменений; тем не менее я был уверен: что-то изменилось. Просто моя записи были такими пространными, что я не имел ни малейшего понятия, что именно это было.
Угадать было невозможно, ведь вместе с миром менялось моё восприятие, мои воспоминания. Вся моя жизнь, по сути. Признаться, мне сложно было вообразить, что представляла собой последняя без Тани... И Ани, её ведь тоже не было. Мама и дочка, сестра и племянница занимали добрую половину моих детских и юношеских воспоминаний. Даже нет, не половину: больше. Я попытался вспомнить что-нибудь такое из своего прошло, в чём ни первая, ни вторая не играли никакой роли. У меня не вышло. Пустота.
Даже странно немного...
Я задумчиво упёрся пространством между верхней губой и носом в указательный палец... Совсем
...Впрочем, наверное, дело было в самой природе перемены. Мои настоящие, изначальные воспоминания были не столько дополнены, сколько изменены. Диктаторы постоянно вырезают нежелательных людей на фото — в моём случае их наоборот пририсовали, и не только в мои воспоминания, но в прошлое, настоящее и будущее... В саму реальность.
Интересно, а от этого изменился мой изначальный характер?..
— Ваш заказ, — прозвенел высокий голос, и официантка, чёрненькая девушка с ямочкой на правой щёчке, поставила на столик две тарелки с мясом и блюдце густого грибного соуса.
— Благодарю.
Я выбросил мысли из головы, схватил нож, отрезал себе кусочек и проверил прожарку. Мясо внутри было красное. Я надавил на него ножиком, и на белую тарелку побежали красные капели. С кровью. Я просил без. Ну ладно. Пусть. Я макнул свой кусочек в соус и сунул в рот. Мясо немедленно растаяло на моём языке под воздействием. слюны. Было вкусно, очень вкусно, и даже медные нотки здесь были к месту.
И кстати, где Таня?
Задерживается?
Стейки остывают довольно быстро; она всегда говорила, что не против есть холодное, но ведь это же трата мяса.
Я отрезал ещё один кусочек. Потом ещё, и стал быстро уплетать свою порцию, время от времени постукивая ножиком и вилкой по тарелке и тем самым нарушая царившую в ресторане гробовую тишину...
...
...
...