Бездна. Дилогия
Шрифт:
Ямы тянулись вдоль склона и сколько их вырыли, я посчитать не мог. Да и не хотел. Не ходить же с этой целью взад-вперёд! В общем, я и не стал, а вместо этого просто направился в сторону надгробий. Или, что там оно…
Чёрт, действительно памятники: кресты и прочая хренотень, украшающая погосты. Откуда это здесь?
Твою же мать! Холодно, липкий туман оседает на коже, смердит какой-то дохлятиной, а вокруг — долбаное кладбище. А если ещё вспомнить, где я нахожусь и что вреди крестиков блуждает некая смутная тень…
Что-то коснулось плеча, и
— А?! — нет, ну прямо, как в том анекдоте: «Вижу, что моя собака, но перестать срать уже не могу», — Мать твою!
— Спокойно, — тихо сказал Лис и теперь я отчётливо различил акцент в его голосе. Видимо, боец тоже нервничал, — Тут кто-то есть…Быстрый, собака!
Он похлопал меня по плечу и двинулся вперёд, поворачивая ствол автомата из стороны в сторону. Послышалось глухое сопение и туман родил Черепа, который выглядел ещё угрюмее, чем прежде. Возможно, этому способствовала свежая царапина на щеке.
Воздух коротко толкнул в затылок волной ледяного смрада ия тут же оглянулся. Вроде бы что-то…Нет, не видно.
— Что там? — просипел Череп, нависая надо мной, — Вот же пизд…лядское место!
Спорить никто и не собирался.
Я медленно двинулся между памятниками и остановился у ближайшего. Не знаю даже, что именно собирался увидеть. Надписи: «Покойся с миром» или даты смерти и рождения? Ну, то есть, если предположить, что мы реально на каком-то кладбище.
Хренушки! Шершавая поверхность камня носила на себе какие-то царапины, но явно природного происхождения. Да и вообще, вблизи вся эта пародия на погост превращалась в заурядное нагромождение валунов разных форм и размеров. Даже кресты прекратили притворяться таковыми и теперь больше походили на застывших осьминогов.
Мимо меня прошёл ещё один боец, нервно тыкающий дулом автомата во всё подряд. Фиговые дела. Если сейчас кому-то из автоматчиков привидится ёжик в тумане, то станет совсем весело.
— Ну что тут?
Сердце опять устроило пробежку к пяткам, но уже не с такой скоростью, как прежде. А вообще, такое ощущение, будто все прикалываются, доводя меня до сердечного приступа. В этот раз отличились Валя, Маруся и ещё какая-то деваха, синяя, от ужаса. Мои же старые знакомые выглядели много приличнее. В смысле, не пучили глаза, не повизгивали и не пытались сломать пальцы рук. Пообвыклись, стало быть.
— Это — Катя, — представила Девушку Валентина, но всем, в том числе и самой Кате, оказалось пофиг, — Куда дальше?
Мимо проплыла призрачная троица: Диана батьковна, в сопровождении свиты из пары бойцов. Королева не удостоила челядь даже беглым взглядом. Ибо очковала королева, почище королевской кобры.
— Вперёд двинули, — я пожал плечами, — И если услышите, как из автоматов начали шмалять, мой вам совет: падайте на пузо. Думаю, раненых никто искать и тащить не станет.
Изо рта начали вылетать крохотные облачка белого пара. Стало быть, температура продолжала понижаться. Вонь тоже не ослабевала и рвотные позывы становилось сдерживать совсем нелегко. Судя по звукам в тумане, у кого-то и не получилось.
Валуны вокруг теперь напоминали злобных великанов, притворившихся спящими. Стоило пройти мимо и начинало казаться, будто подлец открыл светящиеся жёлтым глаза и теперь подкрадывается, чтобы…
Я резко обернулся и кто-то, из девчонок, издал тихий писк.
— Что там? — донёсся из тумана чей-то голос, — Кто кричал?
Нет, если подумать, разделиться в такой ситуации, казалось верхом идиотизма! Ни черта не видать, у всех — куча автоматов, да ещё и какая-то мерзость притаилась во мгле. Не думаю, что местные жители ограничатся заурядными пугалками.
Не то место. Не те жители.
— Ни хрена! — отозвался я и предложил, — Давайте, соберёмся вместе?
— Давайте, — согласился холодный безжизненный голос откуда-то слева и по воздуху прошла сильная рябь, — Соберёмся.
Это определённо говорил кто-то, не из наших. И кажется этот факт дошёл не только до меня, потому что, Катя немедленно начала тонко подвывать. Что-то негромко зашелестело, и я заметил расплывчатое тёмное пятно в том месте, откуда прозвучал голос.
— Ходу! — я подтолкнул спутниц, — Быстрее, коровы, быстрее!
Сам я продолжал следить за тенью, поэтому успел заметить, как она, в одно мгновение оказалась на верхушке ближайшего надгробия. Вспыхнули яркие точки глаз. Четыре точки.
Где-то недалеко раздался громкий вопль и такой звук, словно рвалась материя. Я на мгновение отвлёкся и четырёхглазый исчез из поля зрения.
После этого из тумана начали вопить практически непрерывно и под эти непрекращающиеся вопли мы неслись вперёд. То и дело кто-то натыкался на камни, спотыкался о какие-то борозды и падал. Маруся расшибла себе лоб и теперь бежала, прижимая ладонь к ссадине. При этом она тихо визжала. Катерина же просто выла, точно сирена и лишь Валя пыталась вести себя пристойно, то есть материться вместе со мной.
Громыхнула близкая очередь, над ухом мерзко взвизгнуло и полетело каменное крошево. Понеслось. Ну, мля, куда ещё веселее?
— На землю! — рявкнул я и дёрнул ближайшую, из спутниц, за руку, — Ложись, бля!
Вовремя, мать мою! Палили со всех сторон и рикошетящие пули визжали, точно бешеные свиньи, научившиеся летать. На голову летели куски битого камня и мелкое крошево оседало на волосах. За ближайшим камнем кто-то кровожадно заурчал и вновь принялся за кройку и шитьё. Кажется, он кроил совсем не ткань одежды. Одежда не умеет так вопить.
— Ползём! — я злобно ткнул кулаком чей-то зад, — Ползём, мать твою! Быстрее жопами шевелите!
Ещё пара одиночных выстрелов и стрельба прекратилась. Слышалось только урчание и чавканье откуда-то справа. Катя повернула ко мне бледную маску лица и я показал ей: подымайся, мол. Она бешено завращала головой и пришлось натурально тащить дуру за волосы. Остальные вскочили сами и я прижал палец к губам. Никто не пытался задавать вопросы или возражать, так что дальше мы шагали молча, тихо и на цыпочках…