Бездна. Первые после бога
Шрифт:
– Товарищ капитан! Вижу перископ – впереди и двадцать градусов правее.
Капитан всмотрелся:
– Вижу. Иди галсами.
Володя начал перекладывать руль.
Капитан подошел к трубе переговорного устройства, вынул пробку:
– Машина! Лукич, давай самый полный – все что можешь!
Суденышко постепенно увеличивало ход, из трубы повалил густой черный дым – это кочегары закидывали в топку уголь, стараясь не снизить давление в котлах.
Володя шел то одним курсом, то потом перекладывал штурвал. Так подводникам тяжелее
В один из моментов Владимир заметил бегущую к судну дорожку.
– Капитан! Торпеда!
А сам стал перекладывать штурвал круто вправо. Даст бог, он успеет, и судно разойдется с торпедой на встречных курсах.
С высоты ходового мостика был виден след приближающейся торпеды.
Нервы у Володи были напряжены до предела – успеет он отвернуть или торпеда попадет в цель? Ведь тогда судну конец. Уж немецкие подводники не откажут себе в удовольствии всплыть и расстрелять пароходников из пулемета.
Торпеда прошла рядом с кораблем.
Володя даже дышать перестал. Но как только торпеда прошла мимо, он шумно выдохнул.
Рядом кашлянул капитан.
– Меня Федором Савельевичем звать. Похоже, ты из наших, из морских. Пойдешь ко мне рулевым?
– Пойду.
– Ты как на Вайгач попал? Не из этих ли, что там руду добывали?
– Из каких?
– Ну, политические на Вайгаче были. Добывали на руднике свинец и олово. Некоторые, у кого срок закончился, перебрались потом на Большую землю, кое-кто – в Амдерму. На Вайгаче-то рудник закрыли, уж года два как гиблое место. Там ненцы богам своим поклоняются, игрища разные с шаманом устраивают, жертвоприношения.
– Видел я там кости оленьи и рога.
– Вот-вот! А по мне, даже если ты из этих, бывших, мне все равно. Вон, в Молотовске половина грузчиков – из зэков.
Володя слушал капитана вполуха – он следил за морем.
Перископ исчез. Лодка погрузилась, но кто знает – ушел капитан немецкой субмарины искать другую добычу или решил все-таки их потопить?
В поврежденную рубку вошел механик. Он увидел перевязанного капитана и убитого рулевого.
– Савельич! Ты как?
– Живой пока. Саньке не повезло – наповал. А в машине как?
– Трубки потекли. Надо бы встать на полчасика, подтянуть все, иначе до Молотовска не дойдем.
Капитан взялся за бинокль, осмотрел спокойное море.
– Хорошо, Николай. Стоп машина! Но только полчаса даю – тут подлодка ходит. Кочегаров пришли, пусть Саню и других убитых в трюм пока опустят. Вон рулевой новый говорит, у пулемета на корме еще один.
– Видел уже.
Механик ушел.
Пароход сбавил ход, потом прошел еще немного по инерции и встал. Не работали машины, не сотрясали железный корпус.
Володя взялся за бинокль. Обездвиженное судно – добыча легкая. Сейчас акустики на подлодке доложат командиру, что не слышат шума винтов их транспорта. Если подлодка не ушла далеко, она вернется.
Володя
– Ты чего крутишься? – недоуменно глядя на него, спросил капитан.
– Хода нет, субмарина где-то рядом – тревожно мне.
– Говоришь ты как-то… «субмарина». Наши говорят – подлодка.
– Один черт.
– О, не поминай черта всуе, а то появится.
Пришли кочегары. Пока ремонтировали машину, котлы не требовали постоянной подпитки углем.
– Капитан, троих уже в трюм снесли, Саня четвертым будет.
– Как всех найдете – доложите.
Кочегары унесли убитого рулевого. Капитан схватился за голову:
– Год ходил – таких потерь не было! А теперь: рулевой, радист, штурман, боцман! Где новых людей взять? Да чтобы не забулдыг каких-нибудь? Людей в порту в первую очередь на транспорты для конвоев определяют, нам дают остатки. Вовремя ты подвернулся.
Капитан поднялся, недовольно сказал в переговорное устройство:
– Николай, полчаса истекают.
– Еще немного, капитан, пяток минут!
Владимир взялся за бинокль, осмотрел морскую поверхность. Ничего подозрительного не обнаружив, он опустил бинокль и едва не вскрикнул: прямо перед ним, в кабельтове, торчал из воды перископ. Он был неподвижен. Сейчас командир немецкой подлодки осмотрит горизонт и даст команду на всплытие.
– Капитан, – сдавленным голосом сказал Володя, – подлодка перед нами.
– Где? – Капитан встревожился.
– Вон прямо перед нами, в кабельтове.
Капитан увидел головку перископа и выматерился. Подскочив к переговорному устройству, он закричал:
– Николай, ход нужен, срочно!
– Уже готово, две минуты, – откликнулся механик.
– Ход давай!
Паровые машины провернули винты. Корабль пока стоял на месте – слишком велика была масса судна для слабосильной машины.
Из воды внезапно показалась рубка. Лодка всплывала!
– Капитан, таранить ее надо, иначе она нас потопит! Из пушки расстреляет! – внезапно осевшим голосом почти прокричал Володя.
Капитан молча подошел к телеграфу и передвинул ручку на «Самый полный вперед».
За кормой забурлила вода, и судно медленно сдвинулось с места. А из воды уже показалась почти вся рубка. «Да скорее ты набирай ход, старая посудина!» – взмолился Володя – он, не отрываясь, смотрел на лодку.
Из воды показалась палуба, из шпигатов текла вода.
Рядом с лодкой появились бурлящие пузыри – это подводники продували цистерны. Надо успеть! Лодка их просто раньше не могла обнаружить, потому что не работала машина, не вращались винты. Сейчас, когда лодка сама производит много шума, акустики на ней «глухи». Но пройдет минута-две, откроют люк в прочном корпусе, и командир лодки сразу увидит надвигающуюся на него «Софью Перовскую». И стоит лодке дать ход, как она уйдет из-под удара. И тогда уже думать о спасении придется на судне. Ситуация называлась – ухватил тигра за хвост.