Бездыханные ІІІ
Шрифт:
— Ладно, я уйду. Но при условии, что ты выполнишь одну ма-а-аленькую просьбу.
Я насторожилась.
— Какую?
Парень вновь широко улыбнулся и выпалил:
— Приготовь мне яблочный пирог!
Я чуть не свалилась со стула, на котором так не вовремя решила побалансировать.
— Чего?!
— Приготовь мне яблоч… .
— Да слышала я! На кой черт тебе пирог? Ты же не чувствуешь вкуса?
Грим удивленно приподнял бровь.
— Кто тебе такое сказал?
— Ну… — Я задумалась. А ведь действительно никто не говорил о том, что демоны, когда полностью захватывают наше тело, не приобретают способность чувствовать вкус.
— Так! — Парень хлопнул в ладони и, сложив их, указал на меня. — Приготовь мне пирог и мы поговорим. И я, так же,
Немного подумав и решив, что от простого разговора я ничего не теряю, я согласно кивнула.
— Но у меня нет продуктов. Нужно будет пойти в магазин.
Услышав мои слова, Грим ухмыльнулся и выудил из-под стола белый пакет.
— Все нужное — здесь!
«Значит, он с самого начала на это рассчитывал. Да уж...» — подумала я, закатив глаза. — «Что ж, надеюсь, Крис как всегда опоздает. А то кровь плохо отстирывается, а я ведь только-только постирала ковры! Секундочку… Помнится, Мелори говорила, что демоны могут окончательно убить умершего, просто сделав это умышленно. А так как Крис может вывести из себя даже самого ленивого демона, то… ох ты ж черт!..»
Глава 4
Я начала вытаскивать продукты из пакета, попутно раздумывая, как бы побыстрее выпроводить Грима. Ведь если Крис увидит его здесь, то, ясное дело, сразу же начнет возмущаться или, того и смотри, полезет драться. Но ничего в голову не приходило, поэтому я решила оставить все как есть и просто приготовить этот чёртов пирог.
— Я помогу! — неожиданно прозвучало прямо позади меня, из-за чего я испуганно подскочила.
Повернув голову, увидела лицо Грима, который с интересом глядел мне через плечо. По коже пробежали мурашки, когда я почувствовала, что парень стоит ко мне почти впритык. Злость и недовольство уже давно испарились. Остался лишь страх, вызывающий неконтролируемую дрожь в коленках. Особенность демонов, которая позволяет им убить нас одной смертельной раной, совершенно не давала мне покоя.
— Хорошо, — произнесла я слегка дрогнувшим голосом и достала из пакета целлофановый мешочек яблок. — Вот, порежь их.
— Кубиками или дольками?
— На твой вкус.
Я дала ему две миски и, слегка помедлив, нож. Грим помыл яблоки и спокойно потопал к столу, напевая под нос какую-то песенку. Он выглядел беззаботно, но после того, как вручила ему потенциальное оружие, я старалась не поворачиваться к парню спиной спиной.
Внутри пакета с продуктами также имелся листик с рецептом пирога. Видно, если бы я заявила, что не умею печь пирог, Грим вручил бы мне рецепт, и после этого я точно никуда бы ни делась. Но я действительно не знала рецепта на память, так что этот листочек оказался как раз кстати.
Разбив в миску яйца и добавив сахар, я, опершись спиной на столешницу, начала всё это взбивать.
— Так вы всё же чувствуете вкус пищи, да? — начала я, глядя на гостя.
Грим в это время мастерски срезал кожицу с яблок и нарезал их маленькими кубиками.
— И не только, — ответил он. — На самом деле в физическом плане у нас есть несколько отличий. Во-первых, вкус пищи. Причиной того, что вкусовые рецепторы умерших по-особому реагируют на все съестное, является простое моральное давление. Как посмертный шрам, например. Он напоминает вам, что вы уже мертвы, заставляет чувствовать отчаяние. То же самое задание и у вкуса. Вы не можете насладиться нормальной пищей и обречены вечно «пожирать» своего Бога. Естественно, некоторые умершие не знают истинную причину, почему вся вода и еда настолько вкусна. Но это ничего не меняет. Слишком частое удовольствие нередко перерастает в пытку. Человек падает духом, слабеет, и демон может спокойно захватить его тело. Когда же душа человека поглощена и демон становится на его место, то надобность в этом вкусе отпадает, и всё приходит в норму. Это простой механизм. Всё, что происходит с человеком, ставшим умершим, имеет свои причины. То же самое со шрамом. После того, как демон полностью овладевает телом, поврежденные органы, порванные сухожилия и кожа восстанавливаются. Остается
И в доказательство Грим отодвинул ворот своей кофты, демонстрируя мне небольшую розовую полоску немного ниже солнечного сплетения.
— Парень, что был в этом теле, — продолжил он, — погиб от ранения кинжалом в сердце. Убийца сделал это умышленно. Забрал всё ценное и скинул тело в реку. Зачастую умершие мстят обидчикам за свою смерть, но он не запомнил убийцу и не смог найти его после воскрешения.
— А, — заговорила я, воспользовавшись паузой, — как звали того умершего? Ну, которого ты… пожрал.
— Гримуальд Боттега. Я оставил его имя себе. Веселый был парень. Мне в конце даже жаль его было. Обычно мы меняем имена после того, как заняли место человека. Но иногда оставляем, если они нас устраивают. Так, например, Беатрисс оставила себе имя своего умершего — Беатрисс Байонет. Но имена, это так, формальности. Третье наше отличие с умершими — это физическое состояние. Наша кровь всегда находится на стабильном уровне и пополняется в случае её потери. Так же мы можем заставить сердце вновь работать, чтобы передвигать кровь по телу. Но мы не оживаем. Остальные органы не начинают вновь работать. Кровь просто передвигается по венам, не перенося никаких питательных веществ. Это нужно, чтобы в случае надобности заставить кожу стать вновь мягкой и убрать бледность. Четвертое отличие, как ты уже успела заметить, это цвет глаз. С ним уж ничего не поделаешь, приходится носить линзы. Хотя у вас никого уже не удивишь демоническими глазами. Люди сами любят менять себе цвет глаз. Да даже будь у нас рога, никто, наверное, даже не обратил бы на это внимание, сваливая все на очередную новую моду. Хотя всего некоторое время назад нас бы сожгли на костре.
Его слова вызвали у меня смешок. Да, вот такие мы люди. От нас в шоке сами демоны!
— Также наша физическая сила больше, регенерация быстрее, мы чувствуем появление каждого умершего на Земле… Есть ещё несколько незначительных отличий, — продолжал тем временем Грим. — Но главное отличие — это кровавый след. Он появляется после того, как мы присваиваем себе тело человека, которого пожрали.
Парень встал и, повернувшись ко мне спиной, медленно задрал свою кофту до самой шеи, обнажая голую спину. То, что я увидела, вновь напомнило мне, что передо мной стоит не кто иной, а сам демон смертного греха. На спине у Грима красовалась огромная темно-бордовая татуировка. Хотя татуировкой назвать это будет неверно. Это был именно знак, демонический знак — фигуристый узор, который начинался в районе лопаток и, сужавшись, заканчивался за линией штанов.
«Кровь от крыльев, которая стекала по спине, начала впитываться в кожу, формируя странные узоры, а там, где заканчивался хребет, она затвердела и стала хвостом» — вспомнились давние слова Локки, когда мы искали информацию о демонах в библиотеке особняка.
— Это кровавые узоры, — подтверждая мои мысли, объяснил Грим. — Демоны смертных грехов, частичками которых мы являемся, когда-то были ангелами. Но они отреклись от Божьих правил, за что тот изгнал их в Бездну. Огонь Бездны был слишком мучителен, поэтому падшие были обречены на вечные муки. Но Владыка увидел это и даровал ангелам силу, которая спасла их от мук, но сделала созданиями Бездны — демонами. В благодарность за спасение новоиспеченные демоны стали служить Владыке. Символы на моей спине — следы от крови, которая стекала с крыльев, когда ангелы становились демонами. У нас у всех есть такие следы, кроме Лилит. Она не была ангелом и присоединилась к нам немного позже. Но, подозреваю, эту историю ты знаешь?
Я кивнула, все еще пристально глядя на темные узоры.
— Кровавый след является напоминанием нам, демонам, что мы есть существа высшие, выше людей. И, несмотря ни на что, мы должны хранить верность Владыке, ведь именно он подарил нам силу и спас от вечных мук.
Закончив говорить, парень опустил кофту и сел обратно за стол.
— Вот и всё.
Только тогда я увидела, что яйца, которые я взбивала, уже давно стали однородными, поэтому начала работать с остальными ингредиентами.