Бежать нельзя остаться
Шрифт:
— К чему вы клоните?
— Будь ты членом семьи, тебя никто не посмел бы тронуть, — отрезал Грегуар.
— Я не сменю фамилию, если вы об этом, — помотал головой Люциус.
— Да нет же! — засмеялся тот. — Вон, гляди, за этим столом и Шанталь, и Смиты, и Шаллеры, и Джакометти, и еще бог знает кто… Но — это все родственники. Ясно?
— Н-не вполне…
— Ладно, растолкую, — ухмыльнулся Шанталь. — Раз уж ты наш вдвойне — считая старшую ветвь вашего семейства — несостоявшийся родственник, предлагаю исправить эту ошибку к обоюдной пользе.
— А?.. —
— Женись на Катрин, как собирался, и точка, — завершил свою мысль Грегуар. — Будешь считаться ближайшей родней, а за таких мы…
— Я… — Малфой взглянул на девушку, но та смотрела в другую сторону. — Я…
Деваться было некуда. Или сидеть взаперти и заниматься вон хоть цветоводством, или… Катрин ведь симпатичная, она ему нравилась, и если бы не отцовские амбиции, неизвестно, как бы все сложилось! Правда, тогда, возможно, возле кроватки Драко лежала бы не Нарцисса, а она, и Драко бы не было, а был кто-то другой… Что толку гадать?
А что до отцовских амбиций, то если бы он знал, что собой представляет семья Шанталь (хотя бы поверхностно), еще неизвестно, которой из девушек он бы отдал предпочтение!
— Я согласен, — сказал Люциус твердо, — если Катрин не возражает.
— Она не возражает, — ответил Грегуар таким тоном, что стало ясно: в этом доме никакие возражения от младшего поколения не принимаются. Мать Катрин — редкое исключение. — Верно, внучка?
— Совершенно верно, дедушка, — ответила она, не поднимая глаз.
Да что же такое, то его женили, не спросив согласия, теперь ее выдают замуж точно так же… А может быть, она уже присмотрела кого-то из кузенов?
— Но мой сын…
— Твой сын остается наследником рода Малфой. Что у вас там получится с Катрин, дело другое. А мальчику, когда подрастет, Доминик подарит мэнор и виллу или продаст за символическую сумму, по обстоятельствам видно будет. Ну и у тебя найдется, что ему передать. Кстати, Доминик, у нас договор купли-продажи от какого числа? Ага… Дивно, Люциус еще не был преступником, формально все остается в силе. А ты волновался!
Люциус в очередной раз онемел.
— Благодарю, — сказал он, обретя дар речи.
— Ну и прекрасно. Завтра мы вас и поженим, — заключил Шанталь.
— Как… завтра? — опешил Малфой.
— Нечего тянуть. Скоро налетят стервятники, — усмехнулся тот. — Младшие, прочь из-за стола, старшим нужно обсудить церемонию!..
Он догнал Катрин на лестнице.
— Послушай… — заговорил Люциус.
— Знаешь… — начала она, и оба умолкли.
— У тебя еще год траура по Нарциссе, — напомнила Катрин наконец. — Имей это в виду.
— Я что, настолько тебе неприятен? — нахмурился Люциус.
— Это был мой вопрос.
— В критических ситуациях срок траура можно и сократить. Если ты не против. Если я вообще устраиваю тебя в качестве мужа: беглец, убийца…
— Идиот, — заключила она.
— А?..
— Ты так и не понял, что я влюбилась в тебя еще тогда, в школе?
— Знаешь, ты могла бы хоть намекнуть, — Малфою было неловко, а этого он не любил. — Я бы сумел убедить отца… наверно…
— О нет. Я же урожденная Шанталь. Мы гордые.
— Ага, мы, Малфои, тоже.
— И тупые, обе семейки, — добавила Катрин. — Знаешь, Люциус, а мне и замуж-то не в чем выходить. У меня из нарядных платьев только то, бальное, но оно мне маловато уже, я же выросла.
— Вот оно и подойдет! — вдруг загорелся он. — Что мало, не беда, на кой иначе нам трансфигурация? Пойдем, примеришь!
— Жених не должен видеть невесту в свадебном платье до церемонии!
— Но я-то все равно уже видел, — логично заметил Люциус. — Идем. Только сперва я загляну к Драко, ладно?
Повисло неловкое молчание.
— Я буду хорошей мачехой, обещаю, — сказала Катрин. — Он у тебя такой… его нельзя не полюбить. Главное — не избаловать!
— Ну, я посмотрю, как это у тебя получится…
— А почему у меня-то? Отец — ты! А я так точно выйду злой мачехой!
— Господа! — шипение домовухи было слышно на полкоридора. — Нельзя ли потише? Только Софи убаюкает ребенка, вы снова начинаете кричать! Может, вам переселиться в другое крыло?
— Нет-нет, мы будем вести себя тихо, — заверила Катрин, переглянувшись с Люциусом и шепнула: — Мегера!
Свадебная церемония плохо отложилась у него в памяти. Да, собственно, никаких торжеств и не устраивали: их с Катрин отвели в самый центр поместья, к древнему кругу камней, старый Шанталь проделал несколько малопонятных непосвященным обрядов (хотя вот смешение крови в чаше с вином Люциусу о чем-то напомнило) и назвал их мужем и женой. Потом был праздничный ужин, на который явилась такая масса народу, что у Люциуса зарябило в глазах, и… да, собственно, и всё.
Комнаты у молодых были соседние, но раздельные. Для большинства — потому, что Малфой буквально на днях потерял первую жену и вынужден был соблюдать траур, формальный же акт женитьбы на другой никаких обычаев не нарушал. Для них самих… Нет, морально Люциус готов был исполнить супружеский долг, но чувствовал, что торопиться не стоит. Катрин — это не Нарцисса, которую с детства приучили, что нужно просто закрыть глаза и думать о родине, тут, простите, техническим актом не отделаешься. Да и спешить особенно было некуда. Катрин, кажется, тоже придерживалась того же мнения. Если на то пошло, они друг друга и не знали-то толком…
Она вместе с Жозефиной возилась в оранжереях или занималась с ребятней, он пытался разобраться в запутанных делах семейства Шанталь и хотя бы приблизительно понять, где что находится в поместье и кто кому кем приходится. На последнее он вскоре махнул рукой, отметив только, что Катрин тогда не ошиблась: Грегуар в самом деле собирал всех, в ком имелась хоть капля крови Шанталь. За общим столом оказывались и полукровки, и квартероны, и сквибы, и внебрачные дети, и даже магглы — в основном супруги и дети вышеперечисленных. Это тоже пришлось пережить, и, как ни странно, особенных душевных мук при этом Люциус не испытал. Правда, при случае спросил Грегуара, в чем причина такого… хм… гостеприимства.