Безнадега
Шрифт:
— Извини. — Она прикрыла лицо рукой, поскольку ветер в очередной раз швырнул в них песком. — Это просто пауки… бр-р-р-р… или какие-то особенные?
— Зачем тебе это знать? — Он застегнул «молнию» и обнял Синтию. — В грузовике ничего не оставила?
— Рюкзак, но, думаю, сегодня я обойдусь без смены белья. — Тут она улыбнулась. — А как же твой телефон?
Стив похлопал себя по левому карману джинсов, оставшихся под комбинезоном.
— Я без него никуда.
Что-то побежало по его шее, и он со всего размаху ударил по ней рукой, думая о коричневых пауках, выстроившихся у края стола, солдат неизвестно чьей армии.
— Ты чего?
— Показалось, что по шее кто-то ползет. В путь. Пошли смотреть кино.
— О! — Синтия говорила голоском маленькой девочки. — Так вы меня приглашаете? Благодарю.
Том Биллингсли завел Мэри, Карверов и величайшего из ныне живущих писателей Америки в узкий проулок между «Американским Западом» и булочной. В проулке ветер выл еще сильнее.
— Не зажигайте фонари, — предупредил Ральф.
— Правильно, — кивнул Биллингсли, — но смотрите под ноги. Не поскользнитесь на какой-нибудь банке из-под пива.
Они обогнули кучу мусора. Мэри вскрикнула, когда Маринвилл взял ее за руку, поначалу не поняв, кто это. Когда же она разглядела его длинные волосы, то попыталась вырваться.
— Избавьте меня от вашей галантности. Сама справлюсь.
— А вот я — нет. Ничего не вижу. Словно ослеп. — Голос его звучал теперь иначе. Не смиренно, нет, смирение и Джон Маринвилл — понятия несовместимые, но более человечно. Мэри прекратила вырываться.
— Койотов не видите? — тихо спросил Ральф.
Она едва удержалась от резкого ответа. Но он впервые не назвал ее мэм.
— Нет. Но я с трудом различаю поднятую к лицу руку.
— Они ушли, — уверенно ответил Дэвид. — Сейчас их, во всяком случае, нет.
— Откуда ты знаешь? — поинтересовался Маринвилл.
Дэвид пожал плечами:
— Знаю, и все.
И Мэри подумала, что они могут верить ему на слово. В этом безумном мире другие доказательства и не требовались.
Они завернули за угол. Сзади кинотеатр огораживал заборчик. Но начинался он в четырех футах от стены. В этот зазор и направился Биллингсли, вытянув перед собой руки. Остальные гуськом последовали за ним. Мэри уже начало казаться, что Биллингсли, похоже, сам не знает, куда идет, но тут старик остановился.
— Мы прибыли.
Он наклонился, и Мэри увидела, как старик что-то поднял с земли, вроде бы ящик. Биллингсли поставил этот ящик на другой, залез на них, оказавшись на одном уровне с окном, то ли с матовым, то ли с закрашенным белой краской стеклом, вытянул руки, взялся за раму снизу и толкнул ее вверх. Окно поднялось.
— Это женский туалет. Будьте осторожны. Подоконник высоко.
И Биллингсли нырнул в окно. Дэвид — за ним, потом Ральф. Маринвилл чуть не упал, карабкаясь на ящики. Он действительно ничего не видит в темноте, подумала Мэри и сказала себе, что никогда не сядет в машину, если Маринвилл будет за рулем. Или на мотоцикл. Неужели он действительно хотел пересечь страну на мотоцикле? Если так, Бог любит его куда больше, чем когда-либо могла бы полюбить она.
Мэри схватила Джонни сзади за ремень, помогая удержаться на ногах.
— Благодарю. — Вот тут в его голосе действительно послышалось смирение. Тяжело дыша, Джонни полез в окно, седые волосы падали ему на лицо.
Мэри быстренько огляделась, и внезапно ей послышались голоса.
Разве ты не видел?
Не видел что?
На том знаке ограничения скорости.
И что там?
Дохлая кошка.
Теперь, стоя на ящике, она подумала: Люди, которые говорили это, на самом деле призраки, потому что они мертвы. Я — точно так же, как и он. Несомненно, Мэри Джексон, которая отправлялась в эту поездку, канула в Лету. И та женщина, что сейчас стоит позади заброшенного кинотеатра, — совсем другой человек.
Она передала в окно ружье и фонарь, а когда чьи-то руки забрали и то, и другое, легко нырнула в окно и соскользнула с подоконника на пол женского туалета.
Ральф помог ей спуститься. Дэвид включил фонарик, прикрывая его сверху рукой. Мэри сморщила носик: в туалете воняло сыростью и перегаром. В углу стояла коробка с пустыми бутылками, а в одной из кабинок — два пластиковых ящика, доверху заполненных банками из-под пива. Тут Мэри почувствовала, что неплохо бы облегчиться, пусть даже в такой вони. Да и есть хочется. А что тут удивительного? Последний раз она ела Бог знает когда. Наверняка с той поры прошло больше восьми часов. Тут ее кольнула совесть: как она может испытывать голод, если Питер уже никогда больше не сможет поесть. Но Мэри полагала, что совладает с чувством вины. Все равно деваться-то некуда, организм требует свое.
— Святое дерьмо. — Маринвилл достал из кармана рубашки фонарь и осветил ящики с банками. — Вот, значит, где вы веселитесь, Томас.
— Мы все убираем каждый месяц, — оправдывался Биллингсли. — Не то что те подростки, которые бесились наверху, пока прошлой зимой не рухнула пожарная лестница. Мы не отливаем по углам и не жалуем наркотики.
Маринвилл направил фонарь на коробку с бутылками.
— Если б вы добавили к спиртному наркотики, то тут бы и остались.
— А где вы отливаете, простите за бестактный вопрос? — обратилась к ветеринару Мэри. — Я вот чувствую, что самое время облегчиться.
— В мужском туалете есть переносное судно, какими пользуются в больницах. Его мы тоже держим в чистоте. — Старик виновато посмотрел на Маринвилла. Мэри показалось, что тот уже готов пустить какую-нибудь шпильку. Похоже, это понимал и Биллингсли. Таким, как Маринвилл, необходимо иметь объект для насмешек, а ветеринар по всем параметрам подходил на эту роль.
— Джонни, вы позволите мне взять ваш фонарь? — спросила она и протянула руку.
Джонни замялся, потом отдал фонарь. Мэри поблагодарила его и направилась к двери.
— Что… красота! — Тихий голос Дэвида остановил ее.
Мальчик направил фонарь на ту часть стены, где еще остался кафель. Именно там кто-то нарисовал разноцветными маркерами великолепную рыбину. Из тех полумифических чудовищ, какими иногда украшали очень старые морские карты. Только в рыбине, что плавала на стене женского туалета в заброшенном кинотеатре, не было ничего страшного. Синие глаза а-ля Бетти Буб [50] , красные жабры, желтый спинной плавник. Рыба казалась чудом в этом мрачном, пропахшем перегаром сортире. Одна плитка, к сожалению, отвалилась, прихватив с собой нижнюю половину роскошного хвоста.
50
Бетти Буб — персонаж короткометражных мультфильмов 20 — 30-х годов, кокетливая дамочка с огромными удивленными глазами.