Безнадежны в своем предназначении
Шрифт:
— Кир, — позвала почти беззвучно.
Знаю, что он услышит меня, даже если я и вовсе буду молчать.
'Пожалуйста, надо поговорить', — пронеслось в моей голове.
Мир привычно быстро стал становиться черно-белым, потушив сознание реальности. Серое марево граней встретило меня привычными клубами тумана, большими сгустками, витавшими в безразмерном и безграничном пространстве.
— Кир, — позвала я громко.
И глаза закрыла, пытаясь найти желанного собеседника. Но он не приходил. И я не чувствовала его. А ведь должна!
— Здравствуй, Аэлин, — услышала я тихий и вкрадчивый тон супруга.
Горячие широкие ладони коснулись лица, и я открыла глаза. Черные словно сама бездна глаза сегодня хранили оттенки печали, сожаления и... укора?
— Тебя не было долго, — произнесла вслух.
Ответом послужил легкий поцелуй. Мужчина резко отстранился. Задумчиво склонил голову чуть влево, и... тьма поплыла в глазах падшего Палладина. Опомниться не успела, как он схватил и прижал к себе так крепко, что дышать стало трудно, а последующий поцелуй длился и длился. Властно и в тоже время медленно. Бесцеремонно и одновременно осторожно.
И вот как-то не по себе мне стало. Да Кир не целует меня! Властелин моей души и сердца снова за свое. За то самое, что называется дознание самым действенным способом!
— Кир, — попыталась я произнести его имя сквозь неотрывные ласки, они же добыча информации из моей как всегда в его присутствии плохо соображающей головы.
— Кир!
Даже оттолкнула, но все тщетно.
В итоге мне ничего не осталось, как дождаться, пока он не решит остановиться самостоятельно. Минут через... не знаю сколько. Не скоро, в общем.
— Женщина, — наконец оторвался он от меня.
Его величие безграничная власть надо мной всей был зол. Еще больше, чем в момент нашей последней встречи. Бездна отразилась в черных глазах, заставляя меня совершить попытку отодвинуться назад. И, как и раньше — не получилось. Он-то сильнее меня. А хватку ослаблять ему и не думалось. Думалось ему, как я успела сообразить, об архимаге Арханиэлиусе Ашерро.
Иначе как объяснить разошедшиеся не только по лицу, но и по всему телу, вены фиолетового цвета и тьму, что плыла за пределами его глаз?
— Женщина, — прорычал он снова.
— Ревнуешь? — деловито поинтересовалась я.
Он злится, а мне что — нельзя?
— А не фиг было умирать и оставлять меня одну в таком положении! — и на свой живот демонстративно указала взглядом, как объяснение.
Глаза супруга гневно сузились, а затем он и вовсе прикрыл их.
'Вдох. Выдох, Кир. Просто дыши', — проснулся ехидный внутренний голос, желая поучаствовать в семейных разборках.
Пока супруг собирался с мыслями или успокаивался (тут я точно определить пока не смогла), я уже целую речь составила, чтобы добить невменяемость бывшего Прайма Алнаира. Жаль, высказаться мне не позволили.
— Неужели так трудно просто ничего не делать, Аэлин? —
Судя по тому, что глаза так и не открыл, приступ бешенства еще не прошел, а потому решила просто ответить, а не умничать. Пока.
— Ты не оставил мне выбора, Кир.
На лице властелина моей души и сердца, а еще и разума зачастую заиграла горькая усмешка.
— Я тоже так думал. Оказалось, твоя изобретательность превосходит все мои ожидания. Снова. Кесарь Альтерры? Серьезно? Лучше варианта для компании не нашлось? Ведьмы? Целый ковен измерения, где ты слабее них?! Я думал намек о том, что тебе не удается боевая магия, весьма прозрачен!
— Ревнуешь, — уже не спрашивала, а утверждала я.
— Если он прикоснется к тебе еще раз, я..., — тут он запнулся, что и позволило мне подлить масла в огонь.
К тому же глаза он открыл, и тьма уже была в своих пределах, свидетельствуя о том, что мне можно и понаглеть немного.
— Что. В грани сошлешь до конца дней моих? Или... что, Кир? — елейно так и с большим любопытством протянула я.
Мне, правда, было интересно. А то вдруг у него еще сюрпризы есть в запасе, а я не в курсе. Мужчина совершил глубокий вдох и заговорил не сразу.
— Ты больше не вернешься сюда. До тех пор, пока нас не станет трое, Аэлин.
Он говорил шепотом. Почти неслышно, а нежные прикосновения к моим губам тыльной стороной его ладони были едва осязаемы. А так хотелось почувствовать их сильней, потому и прижалась обратно к сильному мужскому телу.
— Родная моя. Единственная. Любимая, — тихо говорил он, проходясь руками по волосам. — Твоя задача только подождать немного. Я все сделаю сам. Ты должна доверять мне, Аэлин. Я прошу тебя. Очень. Ты понимаешь?
Неосознанно кивнула. Я вообще сейчас на все согласна. Пусть и не расслышала большей части из того, что он произнес только что.
— Вот и хорошо, — улыбнулся Киринион. — Забудь про часы. Бажен разберется. Забудь про Самаэля. Этот вопрос уже решен. И про ковен ведьм земного измерения забудь. Тебе пока это не по силам.
Тут у меня слух стал гораздо восприимчивее.
— Решен?
— Решен.
Твердость и уверенность, с которой он это произнес, несомненно не вызывало сомнений в том, что это именно так. Только вот напросились другие сомнения.
— Как?
— Я сказал — решен, — с нажимом на последнее слово произнес Кир.
'Ладно, решен, так решен', — подумалось мне. — 'В конце концов, узнать все в обход любимого мужчины мне не в первой'.
— Аэлин, — тихий рык со стороны супруга заставил поднять лицо и взглянуть на него.
Улыбнулась. Такой улыбкой полного согласия, принятия и всего чего он так ожидал от меня. Хотя, нет. Он-то как раз знал меня прекрасно и сразу понял, что я нагло вру.
— Ты меня поняла?
Кивнула. А что мне еще осталось? Вот вернусь обратно, тогда и пересмотрю свое видение. На все.