Безрассудная Джилл. Несокрушимый Арчи. Любовь со взломом
Шрифт:
– Само собой, дружище, мигом обернусь! Потопали, Элджи! Шевели копытами, Ронни!
И Фредди зашагал прочь в компании приспешников, весьма довольный, что помог Дереку разбить лед и прикрыл спину друга в первые неловкие минуты. Теперь можно было с легким сердцем ретироваться и подзакусить.
Леди Андерхилл проводила молодых людей горящими глазами. Маленькие, пронзительные и черные, они отличались от больших и карих у Дерека, но в остальном родство матери и сына было неоспоримо: та же длинная верхняя губа и тонкие сжатые губы, решительный подбородок и крупный прямой нос – фамильные черты Андерхиллов, которые вступали в мир, будто шли в атаку боевым клином.
– Еще немного, – прошипела леди, – и эти несносные субъекты отведали бы моего зонтика! Никогда не могла понять, Дерек, почему ты выбрал в друзья этого слабоумного Рука?
– Скорее уж, он меня выбрал, – примирительно улыбнулся Дерек. – Фредди не так уж плох, надо только узнать его поближе.
– Слава небесам, я в этом не нуждаюсь!
– Очень добр к тому же, – добавил сын, – пустил вот меня к себе в Олбани, пока наш дом сдается. Между прочим, еще и взял нам билеты на сегодняшнюю премьеру… и пригласил перед театром к себе на обед. – Дерек на миг замялся. – Джилл тоже там будет, – добавил он, решившись наконец произнести имя невесты, и с облегчением перевел дух. – Ей не терпится тебя увидеть.
– Могла бы уже увидеть.
– Хочешь сказать, здесь, на вокзале? Ну… я хотел, чтобы вы познакомились в более приятной обстановке.
– Ясно! – фыркнула леди Андерхилл.
Печально сознавать, что от излишней осмотрительности мы страдаем в жизни не меньше, чем повинуясь внезапным душевным порывам. Не будь жених столь благоразумен и возьми Джилл с собой на вокзал, многих неприятностей удалось бы избежать. Конечно, на первых порах леди Андерхилл была бы неприветлива, зато в ней не проснулись бы тревожные подозрения, а точнее, не окрепли бы, превратившись в твердую уверенность в самом худшем. Своей осторожной дипломатией Дерек лишь убедил мать, что такую избранницу без подготовки не покажешь.
Леди Андерхилл пристально взглянула на сына.
– Кто она? Кто эта девушка?
Дерек вспыхнул.
– Кажется, я все ясно изложил в письме!
– Мне ничего не ясно.
– Посторонись! – донеслось сзади, и багажная тележка разлучила мать с сыном.
– Ну как разговаривать в такой толчее! – раздраженно бросил Дерек. – Сядем в такси, доедем до отеля… Что ты хочешь узнать о Джилл?
– Все! Откуда она, кто ее родители? Ни с какими Маринерами я не знакома.
– Допросов я не устраивал, – поджал губы Дерек. – Знаю только, что родителей ее нет в живых. Отец был из Америки…
– Американец!
– Полагаю, у них тоже иногда рождаются дочери.
– А вот раздражаться совсем ни к чему, – заметила леди Андерхилл с железным хладнокровием.
– По-моему, ни к чему весь этот разговор, – парировал Дерек, гадая с досадой, почему мать вечно выводит его из себя. Как тут ощутишь себя скалой, что невозмутимо высится над людскими слабостями! – Мы с Джилл помолвлены, и дело с концом.
– Глупости! – бросила леди Андерхилл, отступая перед очередной тележкой носильщика. – Ты прекрасно знаешь, – возобновила она атаку, – что твой брак – дело первостепенной важности для меня и всей нашей семьи.
– Послушай, мама! – От долгого ожидания на сквозняке раздражение одержало верх над сыновним почтением, закрепленным долгими годами поражений в битве характеров. – Давай я коротко изложу все, что знаю о Джилл, и оставим эту тему. Во-первых, она из хорошей семьи. Во-вторых, у нее полно денег…
– Андерхиллам нет нужды жениться на деньгах!
– Я не на деньгах женюсь!
– Хорошо, продолжай.
– Ее внешность я тебе уже описал – очень приблизительно, хоть и старался. А насколько она мила и прелестна, о ее неповторимых достоинствах будешь судить сама.
– Непременно!
– Вот и хорошо… Живет она у своего дяди, майора Сэлби…
– Майор Сэлби? В каком он полку?
– Я не спрашивал! – сердито фыркнул Дерек. – Ну какая к чертям разница? Если тебя беспокоит его репутация, добавлю, что он был знаком с моим отцом!
– Что? – взметнула брови мать. – Когда? Где?
– Давно, в Индии, когда отец служил в Шимле.
– Сэлби… Сэлби… Не Кристофер ли Сэлби?
– О, ты его помнишь?
– Еще бы! Сама не была знакома, но твой отец не раз его поминал.
Дерек вздохнул с облегчением. Неприятно, что такие мелочи имеют значение, но увы, для его матери – имеют. То, что покойный отец знал дядюшку Джилл, все меняет.
– Кристофер Сэлби… – задумалась леди Андерхилл. – Ну да, я частенько слышала о нем. Тот самый, что задолжал отцу в карты, а потом расплатился чеком, который не приняли в банке.
– Что?
– Не расслышал? Могу повторить!
– Тут какая-то ошибка!
– Только со стороны твоего отца, который доверился этому типу.
– Должно быть, мы говорим о разных людях.
– Ну, разумеется! – усмехнулась леди Андерхилл. – Ведь твой отец знал сотни Кристоферов Сэлби!
Дерек закусил губу.
– В конце концов, – упрямо начал он, – правда это или нет…
– С какой бы стати твоему отцу лгать?
– Ну хорошо, пускай правда… только какая разница? Я женюсь на Джилл, а не на ее дяде!
– Тем не менее, было бы приятнее, не окажись ее единственный родственник жуликом! Скажи, где и как ты познакомился с этой девицей?
– Буду рад, если ты прекратишь называть Джилл «этой девицей». Ее фамилия, если ты забыла, Маринер.
– Ну и где же ты познакомился с мисс Маринер?
– У «Принца», сразу после твоего отъезда в Ментону. Меня представил Фредди Рук.
– О, твой смышленый друг ее знает?
– Они дружат с детства. Их семьи жили рядом в Вустершире.
– Насколько я помню, ты говорил, она американка.
– Я говорил про ее отца. Он переехал в Англию, и Джилл не была в Америке лет с восьми-девяти.