Безрассудная любовь

Лоуэлл Элизабет

— Тай, приляг, ну пожалуйста, — упрашивала его Жанна срывающимся от волнения голосом. — Жар спал, и тебе, несомненно, лучше, но требуется отдых.

— Пить хочу! — пробормотал он.

Жанна тут же схватила флягу и, налив в жестяную кружку янтарного цвета травяной чай, поднесла ее к его губам. Вкус жидкости воскресил другие воспоминания: он много раз пил из этой кружки, поддерживаемый тонкими руками, которые потом гладили его, пока он снова не погружался в лихорадочное забытье.

Глубоко вздохнув, Тай позволил Жанне снова уложить его.

— Как долго? — спросил

он.

— Как долго ты здесь находишься?

Он чуть заметно кивнул.

— Четыре дня.

Он широко распахнул глаза и недоверчиво воззрился на девушку.

— Ты был болен, — принялась объяснять Жанна. — Ты промок под дождем и подхватил лихорадку. И не стоит забывать о твоих ранах, — добавила она срывающимся голосом, машинально подаваясь вперед и убирая со лба Тая прядь черных волос.

Он вздрогнул от этого прикосновения и изучающе уставился на Жанну сузившимися зелеными глазами.

— Ты сам выглядишь не лучшим образом, костлявее, чем прежде. Если не научишься заботиться о себе, никогда не вырастешь и не возмужаешь.

— Не все мужчины похожи на огромный кусок говядины, — оскорбленно возразила Жанна, задетая тем, что он отверг ее прикосновения. Она открыла свой мешочек с травами, вытащила маленький бумажный пакетик и высыпала его содержимое — белый порошок — в другую чашку травяного чая. — Вот, выпей это.

— Что это?

— Яд.

— Врешь и не краснеешь, а, парень?

— Ты наполовину прав, — чуть слышно, чтобы Тай не услышал, пробормотала Жанна. Про себя она поклялась, что заставит его сходить с ума от любопытства, прежде чем откроет ему свой секрет.

Тайрелл выпил содержимое кружки, и на лице его появилась гримаса отвращения. Он воззрился на девушку своими зелеными глазами.

— Что это такое? По вкусу похоже на лошадиную мочу.

— Поверю тебе на слово, так как сам никогда не пробовал эту жидкость.

Тай засмеялся было, но его смех тут же сменился стоном, и он схватился за левый бок:

— Меня словно осел лягнул.

— Через несколько минут полегчает, — ответила она, поднимаясь с земли. — Тогда я сниму повязки и осмотрю твои раны.

— Куда ты идешь?

— Суп проверить.

При мысли о еде рот Тая заполнился слюной.

— Голоден? — криво усмехнулась Жанна, безошибочно распознав этот взгляд.

— Лошадь могу съесть.

— Тогда мне лучше предупредить Зебру, чтобы держалась от тебя подальше.

— Эта старая кляча наверняка слишком жесткая, — подчеркнуто медленно произнес Тайрелл, откидываясь на одеяле.

Издалека Жанна наблюдала, как его веки отяжелели и закрылись, напряженное выражение исчезло с лица и он погрузился в сон. Только тогда она снова подошла к нему и, опустившись на колени, подтянула одеяло, укрывая его до подбородка. Девушка опасалась, что он может снова простудиться, даже невзирая на солнечные лучи, падающие прямо на каменистый козырек у него над головой. Она не знала, что ей делать, если Тай снова заболеет. Она вымоталась и очень хотела спать, но постоянно переживала, что помогла ему убежать от мятежников только для того, чтобы он умер от лихорадки, попав под холодный дождь по дороге в ее тайную долину.

Эти дни были самыми тяжелыми в жизни Жанны с тех пор, как пять лет назад скончался ее отец, оставив четырнадцатилетнюю девочку сиротой в грязной дыре в Южной Аризоне. Наблюдая, как тело Тайрелла борется с лихорадкой и ранами, Жанна сама глубоко переживала. Сначала он горел огнем, затем его бросало в холодный пот, потом он снова принимался метаться, в бреду произнося имена людей, которых она не знала, и участвуя в сражениях, о которых она даже не слышала, звал погибших товарищей. Девушка делала все от нее зависящее, согревая его теплом своего тела в холодные предрассветные часы или обтирая холодной водой, когда снова подступал жар.

А теперь Тай уклонялся от ее прикосновения.

«Не глупи, — сказала себе Жанна, наблюдая за спящим мужчиной. — Он ничего не помнит, и к тому же считает тебя костлявым мальчишкой. Неудивительно, что он не хочет, чтобы ты его гладила. Интересно, как Тайрелл может быть таким слепцом и не подозревать, что перед ним девушка?»

Направляясь к костру, чтобы проверить суп, она не переставала гадать, как бы отреагировал Тай, знай он ее пол.

Страстное желание, чтобы Тай видел в ней женщину, переполняло ее. Жанна осознавала, что слишком привязывается к чужому человеку, волею случая ставшему частью ее нынешней жизни. Как только раны Тайрелла исцелятся, он без сожаления покинет ее и отправится в погоню за своими мечтами. Он был всего лишь еще одним мужчиной, жаждущим золота или славы человека, сумевшего поймать Люцифера, жеребца-духа, слишком тупоголовым, чтобы за личиной костлявого мальчишки разглядеть одинокую девушку.

Одинокую?

Рука Жанны, помешивающая кипящий в котелке суп, замерла в воздухе. Она жила одна уже много лет, но никогда прежде не считала себя одинокой. Мустанги составляли ей компанию, ветер напевал свои мелодии, земля учила премудростям, а старые книги отца открыли ее разуму тысячи новых миров. Если ей требовалось услышать людские голоса, она отправлялась в Пресные Воды, Каменную Шляпу или Индейские Ключи. Но всякий раз, оказываясь в одном из этих поселений, Жанна вынуждена была уходить через несколько часов, сопровождаемая алчными взглядами мужчин, которые видели, как за покупки она расплачивалась кусочками золотой руды. В отличие от Тая, ее мальчишеский вид не вводил их в заблуждение относительно ее пола.

Жанна подавленно смотрела на булькающий в котелке суп, пока упоительный запах мяса, трав и овощей не подсказал ей, что он готов. Она налила немного в глубокую оловянную миску, чтобы дать похлебке остыть, вовсе не желая, чтобы Тай обжегся. Немного погодя девушка вытащила ложку и направилась к нему.

Тай все еще спал, но, внимательно осмотрев его тело, девушка убедилась, что он идет на поправку. Тай был гораздо более крепкого телосложения, чем ее исхудавший отец. Синяки на его теле стали тускнеть по сравнению с тем, какими были еще несколько дней назад. Припухлость кожи спала, шишка на голове рассосалась.