Безрассудная
Шрифт:
Он провел указательным пальцем по темному кончику ее полной груди и увидел, как ее сосок в ответ затвердел, а тело шевельнулось. Александр сделал то же самое с другой ее грудью, и это вызвало такую же реакцию. Но на этот раз Эйлис еще и хлопнула его по руке. После этого она повернулась на бок и обняла свою подушку. Отворачиваясь, Эйлис пробормотала:
– Отпусти меня, насильник. Именем всех святых, ты когда-нибудь дашь мне отдохнуть?
Сдавленный смех от дверей заставил Александра повернуться. Он согнал с лица улыбку и нахмурился, однако не смог прогнать смех из своих глаз. Одного движения пальцем было достаточно, чтобы Барра и Кейт молча
Когда Барра направился к большому залу, от былого удивления у него не осталось и следа. Кейт двигалась за ним следом.
– Дело плохо, – произнес Барра.
– Нет, – возразила Кейт. Она не церемонилась, поскольку выросла в замке, где ее родители жили долго и принимали участие во всех делах Макдабов. – Очень хорошо, что эта девушка из Макфарланов не получила травмы и не запугана, но плохо то, что его светлость нашел ее общество столь приятным. Она все же из Макфарланов. После того, как за нее заплатят выкуп, она уедет.
Глядя на спящую Эйлис, Александр какое-то время размышлял, сколь долго Эйлис может оставаться в Ратморе. Он протянул руку и осторожно, но твердо повернул ее на спину. Когда она взглянула на него из-под тяжелых от сна век, он улыбнулся в ответ. Его улыбка стала шире, когда она пробурчала, чтобы ее оставили в покое и дали поспать. После этого она снова закрыла глаза. Но затвердевшие кончики ее грудей ясно говорили, что она не столь равнодушна к Александру, как пыталась показать.
– Тогда спи, – произнес он и лег между ее красивых ног и оперся на локоть. – А я продолжу.
Эйлис все еще была в полусне, но это не помешало ей шевельнуться от ощущений, вызванных лежавшим на ней телом. Однако она не торопилась. Всю ночь она если и протестовала, то только на словах, да и то мало. Но мысль, что то, что делает с ней Александр, будет делать Дональд Маккорди, переворачивало в ней все. А раз судьба выбрала для нее Александра, то было бы глупо не получить удовольствие, если такая возможность существует. Поразмыслив, она решила, что если бы она не наслаждалась прошедшей ночью, она бы вынуждена была пережить только страдания, поскольку Александра все равно было не остановить, а гнева Дональда позднее не избежать.
– Будешь продолжать, когда я буду спать? – пробормотала она еще хриплым ото сна голосом, чувствуя, как в ней разгорается желание оттого, что Александр ласкал ее грудь. – Это отвратительно.
– Если ты собираешься спать, тебя это не должно беспокоить, – весело произнес он и взял кончик ее груди губами.
Эйлис не знала способа, которым могла бы скрыть свое желание. С ее губ сорвался негромкий крик, когда она погрузила руки в его длинные густые волосы. Из царства полусна она стала постепенно переходить в царство желания. Он был ее врагом, человеком, лишившим ее девственности и чести, однако его прикосновения разжигали в ней огонь. И сейчас не играло роли, что еще с младых ногтей ее учили считать Макдабов врагами – она страстно желала все новых и новых его прикосновений. Когда Александр медленно вошел в нее, она вздохнула от восторга, который была не в силах скрыть, поскольку ее тело наполнилось сладостной болью от новых ощущений.
– Ты, похоже, уже совсем проснулась, – произнес Александр, после чего начал осыпать ее лицо мягкими поцелуями.
– Трудно уснуть, когда какой-то мошенник тебя терзает. – Она обхватила его своими стройными бедрами и притянула к себе,
Александр хрипло рассмеялся, встретившись с ней взглядом. Лаская, он провел рукой по ее телу. Он обнаружил, что ему доставляет большое наслаждение смотреть на нее в те мгновения, когда она приближается к освобождению. Ему было приятно осознавать, что именно он является человеком, который вызывает безумное наслаждение на ее лице, и что он является первым человеком, который это видит. Но на этот раз Александр видел это лишь мельком, поскольку, двигаясь к вершинам наслаждения вместе с ней, они одновременно достигли пика, которого так страстно желали их тела. Они слились воедино, когда их тела содрогались от освобождения, а после этого еще какое-то время томились от наслаждения. Прошло немало времени, прежде чем Александр собрал силы и высвободился из тесного захвата.
Осторожно выскользнув из томных объятий Эйлис, он перекатился на спину и натянул на себя одеяло. Теперь, получив удовольствие, Александр встревожился. На этот раз он не мог просто так отбросить или отрицать чувство полного единения с ней. Любовный акт был столь полон, что он не мог припомнить чего-либо хоть отдаленно подобного за всю свою жизнь. Он понял, что ему будет очень трудно от этого отказаться, однако она была из клана Макфарланов и для нее места в Ратморе не было. На руках Макфарланов была кровь Макдабов после предательского убийства, и за это убийство следовало отомстить.
Именно об этом он несколько раз пытался себе напомнить. Александр мог бы попытаться успокоить себя тем, что если одна женщина может столь сильно взволновать и пресытить его, то должна существовать и другая. Когда Эйлис отправится обратно, он приступит к поискам этой другой женщины.
Эйлис молча наблюдала за Александром, пока он одевался. То, что он внезапно замолчал, ее обеспокоило, как и отрешенный взгляд на его лице. В его голубых глазах уже не было прежней теплоты. Она не могла понять, о чем он сейчас думает и что чувствует. Поскольку он вел себя иначе, чем до того, как они занялись любовью, она могла только предполагать, что заставило его измениться.
Внезапно у Эйлис округлились глаза. Как она могла забыть? Она была племянницей и наследницей человека, который убил отца Александра и забрал его земли. Она также являлась невестой человека, которого он ненавидел. Их любовная игра была для него не столь прекрасной, как для нее, потому он и не остался с ней. Для него это был просто акт мести. Эйлис заметила, что Александр наслаждался ею, жаждал ее – и эти чувства должны были его обеспокоить, поскольку она была из клана Макфарланов, а он, ее похититель, – из клана Макдабов. Она могла только молить Бога, чтобы это не заставило его обращаться с ней грубо.
Мысль, что Александр может отдать ее своим людям, змеей прокралась в ее мозг и вызвала такой леденящий страх, что Эйлис поежилась. Она не хотела верить, что он может быть столь жесток, но ей приходилось признаться себе, что, несмотря на их близость, он был для нее совершенно посторонним человеком. В конце концов, целью Александра было нанести удар по ее дяде и Дональду и сделать ее шлюхой для своих тяжеловооруженных солдат. Последнее позволит ему избавиться от всего, что его стало беспокоить. Он мог сделать это для того, чтобы доказать всем – и ей тоже, – что в том, что они испытали вместе, нет ничего особенного. Это также покончит с желаниями, которые он испытывал по отношению к ней.