Безумие
Шрифт:
– Если ты возьмешь его на себя сегодня во второй половине дня.
– Не уверена, что все ограничится только второй половиной дня.
Мюррей поднимался к ним по лестнице, и она улыбнулась ему, а затем Дэннису и сказала:
– Хорошо, я еду на пару часов домой.
Дома Элла села в кресло у окна и задремала. Проснулась она в три часа, переоделась и в половине четвертого уже ехала в машине в сторону Рэндвика.
Дом инвалидов «Коттедж на склоне» находился в конце улицы. Элла прошла мимо ухоженных клумб перед входом и направилась внутрь.
В регистратуре сидела молоденькая медсестра.
– Добрый день.
– Здравствуйте, меня зовут Элла Маркони. Я – давняя подруга Поля Хоткемпа.
Медсестра приветливо улыбнулась в ответ.
– Тогда, наверное, вы приехали, чтобы повидать Джейн.
– Едва ли она помнит меня, – соврала Элла, не моргнув глазом.
– Уверена, она будет рада вас видеть. – Медсестра двинулась по коридору, и Элла последовала за ней. – Поль должен приехать с минуту на минуту.
Элла знала, что здание закрывают около четырех. Хоткемпу понадобится пятнадцать-двадцать минут, чтобы привести себя в порядок и доехать сюда, а когда он войдет в комнату, то увидит ее и Джейн болтающими, как старые добрые приятели.
Медсестра открыла дверь и пропустила Эллу вперед.
– Джейн, это Элла. Ты помнишь ее?
Пациентка кивнула головой. В одноместной палате на кровати, подобрав ноги «по-турецки», сидела круглолицая женщина лет тридцати с небольшим. Она. На ней была хлопчатобумажная рубашка с изображением мультяшного героя Снупи, а к волосам был прикреплен пластмассовый цветок. Женщина держала в руках красный карандаш, перед ней лежал большой альбом для раскрашивания. Увидев Эллу, она широко улыбнулась:
– Привет.
– Привет.
– Присаживайтесь, – предложила медсестра. – Как я уже сказала, Поль скоро будет, – напомнила она и вышла из комнаты.
Элла села на пластиковый стул у кровати Джейн и осмотрелась.
Джейн протянула ей альбом.
– Хочешь пораскрашивать?
– Может, чуть позже.
Элла заметила на стене какую-то фотографию и встала, чтобы рассмотреть ее. Это была свадебная фотография, на которой, были изображены Хоткемп и женщина, находившаяся сейчас в палате. Элла стала всматриваться в лица.
– Это ваша фотография?
– Да, моя, – ответила Джейн.
Она. вытянула вперед руку, и Элла увидела у нее на пальце золотое кольцо.
– Я люблю Поля, и он любит меня.
Пациентка дома инвалидов мало походила на женщину на фотографии.
– Когда вы поженились?
– Очень давно.
Джейн продолжала что-то раскрашивать.
– А вы давно здесь?
– Не очень давно.
Элла еще раз посмотрела на фотографию и снова села на стул у кровати.
– У тебя здорово получается с раскрашиванием.
– Я могу раскрасить одну картинку и для тебя, чтобы ты взяла ее с собой, – предложила Джейн.
– Это будет замечательно.
Дверь распахнулась, и в комнату ворвался Поль Хоткемп.
– Убирайтесь отсюда!
У него в руках был пакет, завернутый в газету, и Элла уловила запах горячих чипсов.
– Мы всего лишь беседуем.
– Вы солгали медсестре, назвавшись моей давней приятельницей, и не сказали, что вы из полиции.
– Чипсы! – воскликнула Джейн. – Элла, ты не будешь возражать, если я закончу картинку после полдника?
– Конечно, нет.
Поль улыбнулся своей жене, а затем наклонился к уху Эллы:
– Вы не имеете права здесь находиться.
– Я лишь хочу поговорить с вами.
– Поль, я хочу есть.
Джейн потянулась к пакету в руках у Поля, и он отдал ей пакет.
– И вы ничего лучше не придумали, чем наврать тут всем с три короба.
Элла разжала кулаки и спросила:
– Вы, наверное, чувствовали себя неловко, когда мы заявились к вам на работу.
– Ничего подобного, – возразил мужчина.
– Кто прислал вам цветы?
Поль смотрел на Джейн, разворачивавшую пакет. Комнату наполнил запах уксуса.
Вам кто-то угрожает? – напирала Элла.
Поль промолчал, но Элла не сводила с него глаз.
– Хочу найти пропавшего ребенка, только и всего.
– Я люблю малышей, – вставила Джейн. – А еще я люблю жареную картошку.
– Я не имею к этому никакого отношения, и попробуйте доказать, что это не так.
– Элла, хочешь пирожок?
– Не знаю, разрешит ли мне Поль, – сказала Элла.
– Поль, можно ей дать пирожок? У меня их четыре, так что один могу дать Элле, один – Полю, а два – останется мне!
– Можешь ей дать один пирожок, – после некоторой паузы произнес Поль.
Элла оторвала кусок оберточной бумаги и взяла пирожок. Джейн похлопала ладонью по краю кровати, приглашая Поля сесть рядом с ней, и протянула ему пирожок.
– Ты что, не голодный?
– Не очень.
Элла заговорила снова:
– Если вы хотите, чтобы я ушла, я это сделаю. Но я уверена: происходит нечто странное, и, если это имеет хоть малейшее отношение к делу Филипсов, я разберусь в этом. Вы можете мне рассказать обо всем сейчас или продолжать умирать от страха каждый раз, когда кто-то стучит в дверь, поджидает вас после работы или преследует вас на машине.
– Я знаю, кому не поздоровится, но это буду не я, – буркнул он.