Безумная парочка
Шрифт:
– О'кей. Говори.
Употребленный Алексис американизм удивил Харри, показался ему неуместным. Харри посмотрел через пыльное стекло на поток машин, в котором преобладали красные двухэтажные автобусы с адресованными туристам броскими рекламными призывами посетить исторические достопримечательности Лондона. Он слышал, что «Адамс-отель» сам имел интересное прошлое, но почему-то сомневался в этом.
– Мне кажется, что яд – самое разумное средство, – начал Харри. – Вот мое предложение: скоро вы снова пригласите Сару и меня на обед. После трапезы, когда
Сначала полиция заподозрит в убийстве меня, поскольку у меня есть убедительный мотив: после смерти Сары я наследую её состояние. Потом, когда станет известным, что не я, а Иэн имел доступ к цианистому калию, полиция изменит свою точку зрения. Зачем Иэну было убивать Сару? Совершенно незачем. Однако он мог иметь причины убить тебя и пытался это сделать – так решит полиция, – только его план обернулся неожиданностью.
Кофейные чашки оказались переставленными, и моя бедная невинная жена по ошибке выпила твой «Хэг». Эту версию подкрепит тот факт, что цианистый калий найдут только в одной чашке с «Хэгом», а не с обычным кофе. Иэн навсегда отправится в тюрьму, я получу деньги Сары, и мы с тобой наконец обретем возможность быть вместе.
Харри замолчал, довольный тем, как четко он изложил свой план.
– Ну? Что ты думаешь?
– Что ты сумасшедший, – тотчас ответила Алексис.
Харри нахмурился.
– Я боялся, что ты произнесешь нечто подобное.
– Что ещё ты мог от меня ждать? – повысила она голос, потом встала и прошлась по комнате. – Это самая безрассудная, невообразимая идея, которую я когда-либо слышала. В ней столько слабых мест, что я не знаю, с чего начать.
– Начни с чего угодно, и ты поймешь, что она не такая безумная, как тебе показалось.
– О'кей. Цианистый калий. Где, по-твоему, я должна его достать?
– Ты – нигде. У меня есть немного цианистого калия, и установить его происхождение практически невозможно. Я купил это вещество в Нью-Йорке, когда решил стать фоторепортером. Это была одна из множества моих несостоявшихся карьер. Оно используется профессионалами для снижения плотности негативов. Следующий вопрос.
– Это вещество – белое? – спросила Алексис, слегка обезоруженная его невозмутимым ответом. – Как мое снотворное?
– Конечно, иначе я бы не предложил воспользоваться им. Однако цианистый калий – не порошок, а кристаллы размером с рисовое зернышко.
– Это плохо. Иэн немедленно заметит разницу.
– Да, если ты заменишь снотворное цианистым калием, и нет, если ты смешаешь эти два вещества.
– Зачем Иэну убивать меня? Какой у него мотив? Нас считают счастливой парой. Это покажется абсурдом.
Харри улыбнулся. Именно этого вопроса он и ждал.
– Иэн захочет убить тебя, потому что безумно приревнует тебя к любовнику.
– К любовнику?
– Да.
– Но к кому? Ты хочешь, чтобы я изобразила, будто у меня есть любовник, или чтобы я на самом деле —?
– На самом деле.
Она медленно встала. Зашнурованные кожаные сапоги темно-красного цвета обтягивали её длинные ноги. На Алексис были темно-серая твидовая юбка, «водолазка» цвета красного вина, жакет и серебряные украшения, блестевшие в обшарпанной комнате. За окном потемнело; похоже, дело шло к дождю.
– Погода в Лондоне меняется стремительно, – сказал Харри. – Чего нельзя сказать о людях. Они остаются прежними на протяжении многих лет. Как Иэн. Не забывай – когда были убиты Полетт и Роуз, все сочли, что это сделал некто близко знавший одну из женщин. Вероятно, Полетт.
– При чем тут она?
– Когда Джинна даст показания о ревнивом характере отца, полиции придется принять во внимание, что главной женской фигурой в парижском деле могла быть Полетт, а не Роуз. Они решат, что Полетт завела адюльтер, а Иэн, вероятно, узнал об этом и убил её. Или нанял убийцу. Ему определенно не пойдет на пользу нераскрытое убийство первой жены, по-прежнему висящее над ним. Можешь быть уверена, что следователь поднимет то дело.
– Я не поняла твои слова о якобы ревнивом характере Иэна. С чего ты это взял?
– Мне так сказала Джинна. В Сент-Морице. На самом деле она даже обрисовала некоторые детали. Заявила, что он относится к дорогим ему женщинам, как средневековый тиран с развитым чувством собственности. Думаю, показания единственной дочери Иэна окажутся бесценными.
– Но это абсурд. Я никогда не замечала проявлений ревности со стороны Иэна.
– Возможно, у него не было причин для ревности. Однако, полагаю, он не обрадуется, узнав о твоей связи с Томом. Отнюдь не обрадуется. – Харри выдержал паузу, чтобы его слова получше проникли в сознании Алексис. – Как и Джинна, – добавил он.
– С Томом? – Она искренне удивилась. – С каким Томом? О ком ты говоришь? Кто этот Том?
– Шотландский рок-певец, кумир Джинны, группа которого выступала в Сент-Морице. Тот самый, в которого влюбилась Джинна. Именно его ты и соблазнишь.
На этот раз Алексис не просто села на кровать, как прежде. Она как бы погрузилась в нее, ища спасения от этого безумия. Выражение тревожного интереса на её лице сменилось откровенным страхом, и, несмотря на слабое отопление, она начала покрываться испариной. На верхней губе Алексис появились маленькие капельки пота.
– Это какая-то нелепая шутка, Харри. Я не нахожу её забавной.
– Это не шутка.
– Но Том? Этот жалкий клоун? Ты, конечно, не можешь ожидать, что я
– Что ты займешься с ним любовью? Почему бы и нет?
– Нет, – глухо произнесла Алексис. – Это смешно. Тут нечего обсуждать. Я на это не пойду.
Харри был готов к такому осложнению. Он быстро встал, подошел к шкафу за своим пальто и надел его.
– Куда ты? – обеспокоенно спросила Алексис.
– Похоже, мне больше нечего сказать.