Безумные дни в Эстерате
Шрифт:
– Когда я того стою? – арленсийка попятилась к стене.
Зверь присел, оттопырив короткий хвост, подняв голову и глядя на луну. В какой-то миг показалось, что он сейчас завоет. Отчасти он походил на волка. Очень большого волка. Только морда чуть приплюснута, длинные клыки топырятся над губой. И шерсть… она черная с синеватым отливом, намного пышнее и жестче волчьей.
– Скажешь мне? – переспросила Эриса, пугаясь своего же вопроса.
– Когда хозяйке хорошо, – ответил он и начал растворяться, превратился в тень, исчез вовсе.
Спаситель исчез, хотя нить ведущая к нему по-прежнему
Конечно, Нобастен ее ждал. Очень ждал и переживал. Он сидел на кровати, рядом валялись две пустых бутылки эля.
– Девочка моя! – слуга вскочил, испуганно оглядывая стануэссу: спутанные волосы, платье влажное, почти мокрое и передник какой-то грязный надет. А в голубых глазах!.. В них страх, слезы!
Эриса тут же бросилась к нему, обняла старика и затряслась в рыданиях.
– Пришла, слава богам! – приговаривал он, сжимая ее и даже не смея думать, что с ней могло произойти.
– В речку упала! – соврала она, отстранившись от старика. – Представляешь, споткнулась там на спуске – бултых. Еще течением немного понесло. И еще много чего было. Познакомилась с кое-кем.
– Больше не уходи так! Пожалей старика! Сердце мое слабеет и болит… – Нобастен, не сводя с нее глаз, тяжело опустился на табурет.
– А ты за меня теперь не переживай. У меня теперь есть защитник. Даже не можешь представить какой! Очень-очень сильный защитник. С таким не страшно, где угодно, – приговаривала она, размазывая слезы. Как же не вовремя она разревелась. Ведь не хотела проявлять такую слабость при старом слуге.
– Это кто ж такой? – Нобастен настороженно воспринял такую новость.
– Потом познакомлю. Если будет подходящий случай. Можно эля? – она решила перевести разговор на другую тему. Ну не рассказывать же ему про Вауху.
Нобастен мигом распечатал бутылку последнюю бутылку, стоявшую на столе, и подал хозяйке.
– Ты расскажи, как погулял сегодня, – Эриса отпила два глоточка. – Ого, вижу у тебя новые сандалии! – она улыбнулась, кивнув на обновку на ногах старика.
– Да вот купил. Ходил до вечера по району до порта. В лавки всякие. Интересно здесь гулять. Лучше, чем в Арсисе, ели деньги имеются. Да, кстати, корабль в Арсис собирается через четыре дня и потом еще один будет. Так что если надумаешь, госпожа, то… – он неопределенно развел руками. – И еще случилось кое-что. Может не сильно важное, но приходил тут один. Только ты сначала расскажи, нашла ли того… – вспомнить заковыристое имя старик не мог, поэтому ткнул пальцем в сторону, где, по его мнению, был Восточный караванный двор.
– Тархана Хобрухана, – подсказала Эриса. – Да, разыскался. Не знаю, говорить тебе или нет, но дело дрянное и странное. – она шмыгнула носиком, глотнула еще эля и почувствовала, что даже несмотря на неимоверные потрясения этого вечера при мыслях о Дженсере начинает выходить из себя. – В общем, торговец говорит, будто в Эсмире у моего мужа есть еще другая. Якобы жена…
– Как это то есть? – старик, так и схватился за бутылочку с элем, но она уже была к огорчению пуста.
– Вот так это. Наверное, поэтому он не сильно сюда спешит. И зачем? Деньги у него есть. Много денег. И жена дополнительная есть. Зачем ему я? – госпожа Диорич усмехнулась, попивая эль.
Она даже начала свыкаться с мыслью, что Дженсер теперь как бы не совсем ее муж, только от этого не стало меньше возмущения, что этот козел посмел поступить с ней так. Нобастен же сначала не мог поверить в сказанное, так разволновался, что вскочил, заходил по комнате. Потом позволил себе сжать плечи стануэссы и умиленно глядя на нее сказал:
– Ну ты не нервничай. Не плачь. Мало что там. Может все не так. Вдруг она не жена ему, а просто… – старик не хотел произносить слово «любовница», чтобы еще больше не расстраивать свою госпожу, поэтому замялся, и выкрутился так: – Может она его какая-то родственница или вообще сестра. У аютанцев все так перепутано в их родовых отношения. Может наврал тот эсмирец. Да всякое может быть. Главное… Главное не плачь пока, не сходи с ума от этого.
– С ума? Плакать? Нет, Нобастен. С ума сходить и плакать по Дженсеру я точно не буду. Но я очень разозлилась и ничего не могу с собой поделать, – она замолчала, вертя пальцами бутылку эля. И заговорила с большим ожесточением. – Он бросил меня! Бросил без денег и исчез. Ни весточки от него. Ты это понимаешь? Намеренно так сделал! А если эта сука… – как ее? – Сульга, ему в самом деле аютанская жена, представляешь, какое мне унижение будет в Арсисе! Стануэссу Эрису Диорич муж поменял на другую! Ха-ха-ха! Госпожа Диорич – запасная жена! Хи-хи-хи!
– Боги, помилуйте! Если это так, то какой же он негодяй! Извини, госпожа, но никогда твой муж мне не нравился. Эх! Вот знаю я наверняка: ты достойна лучшего! Намного лучшего! – сокрушался Нобастен.
– Ладно, хватит о нем. Не хочу о нем так часто думать. Что там случилось? Ты хотел что-то рассказать, – в бутылке оставался еще эль, но пить больше не хотелось
– Да, сразу как ты ушла днем, прибегал мальчишка-посыльный. Сказал, что послал его некий господин ростовщик Гюи. Знаешь такого? – когда Эриса кивнула, старик продолжил: – Вот Гюи тот очень просил зайти к нему как можно скорее. Говорит, для тебя есть важные новости.
– Это хорошо, – арленсийке подумалось, что Лурацию удалось что-то выведать о Дженсере, а значит завтра ростовщика лучше навестить с самого утра.
Глава 9
Брат мой
Ночи в пустыне такие звездные. Как же звезд много! Как они безумно сверкают! Но ярче всех светит луна – луна Андра. Ее голубым светом пронизано все вокруг. Жрецы говорят, будто Андра вся из снега и льда, точно вершины Самоских гор. Наверное, поэтому ночью в пустыне бывает холодно.