Безумные дни в Эстерате
Шрифт:
– Добираться в темноте? Вы шутите, госпожа Диорич? Ваша красота настолько ослепительна, что вокруг вас светло будет даже ночью, – ростовщик тоже рассмеялся. Отошел к дальнему шкафу и зазвенел монетами. Какое-то время он молчал, наверное, пересчитывая салемы. Вернувшись, положил на стол холщовый мешочек:
– Ровно пятьсот. Считайте сразу. И если вдруг сумерки застигнут вас у меня, то не стоит переживать. Мой телохранитель – очень надежный человек, проводит вас до дома.
Эрис не стала считать деньги. Только расширила горловину мешочка, пощупала серебряные кругляши, удовлетворенно кивнула, и затянула бечевку. Не может уважаемый в Эстерате человек пускаться в мелочный обман.
– Тогда к приятному, – предложил Гюи. – Вы
– Располагайтесь, где нравится. Я принесу обещанное тайсимское и чего-нибудь вкусного.
Лураций ушел, а гостья, бесшумно ступая по мягкому ковру, дошла до средины комнаты и огляделась. С двух сторон располагались тучные диваны с красивой, зеленовато-бардовой драпировкой. К одному из них прислонился низкий столик на резных ножках. Столик, судя по всему, из кедра редкой породы. Эти деревья росли в далеких тайсимских горах (мебель из такой древесины стануэсса видела в покоях Олрафа – короля Арленсии). Совпадение или нет? Гюи имел какие-то особые связи с Тайсимом – далекой страной на юго-западе?
Глава 3
Тайсимское волшебное
Ростовщик появился бесшумно. Почти сразу в комнату вошла темнокожая служанка, несшая поднос с высоким бронзовым кувшином, бокалами дымчатого стекла и вазочками со сладостями: халвой, медовыми орехами, шербетом. Поставила поднос на столик, белозубо улыбнулась и с поклоном удалилась. Сам же хозяин занес небольшую шкатулку, в которой находился неизвестный Эрисе предмет похожий на похожий на короткую флейту со сдавленным концом и несколькими отверстиями, прорезями. Любопытную стануэссу заинтересовала эта вещица, сделанная из кости какого-то животного. Резьба и серебряные вставки придавали ей изящности и загадочности.
– Тайсимские вина, столик тайсимского кедра и эта вещь… она из слоновой кости, да? – предположила Эриса, указывая на предмет в шкатулке. – У вас какие-то связи с Тайсимом? – Эриса поглядывала, как Гюи разливает вино в бокалы и чувствовала снова подступающее волнение. Тот неуместный, глупый поцелуй, когда Дженсер был в другой комнате. Ну зачем она позволила себе такое? Так хотелось поиграть ростовщиком? Не поиграет ли теперь он ей?
– Вы проницательны, госпожа. Тайсим, да… Но не совсем все так. Прошу, – он подал ей бокал и предложил: – По аютанской традиции, перед первым глотком, осмелюсь высказать пожелание. – Лураций поднял бокал, глядя на блеск свечей, играющих на гранях стекла: – Несравненная, милая Эриса, пусть ваши неприятности скорее кончатся. Исчезнут, как сон в миг пробуждения солнечным утром. И пусть вы скорее узнаете другую сторону Эстерата, полную радости и неземных удовольствий. Кто как не вы достойны этого? Всей душой желаю вам, стануэсса! – он отпил, любуясь гостьей, ощущая как сначала великолепный вкус, а затем сладостное тепло растекается от языка по всему телу.
Эриса поблагодарила кивком. Умеют же льстит мужчины в коварном, богатом Эстерате. Пригубила напиток, распознавая оттенки вкуса, облизнула губы. «Сладкое, одновременно терпкое с приятным букетом. Да, в самом деле хорошее вино, но не волшебное», – мысленно заключила она, позволяя более смелые глотки. И поспешила вернуться к беспокоящему вопросу:
– Так, господин Гюи, перейдем к главному, ради чего мы здесь собрались. Вы же поможете мне с поисками мужа? Я заплачу, сколько потребуется. Я не бедный человек, господин Гюи, вы же знаете. Но все мое состояние, увы, далеко отсюда. Пока далеко. В случае необходимости, я могу составить распорядительное письмо и отправить с ним слугу в Арсис. Конечно, на это уйдет много времени. Однако я хочу, чтобы вы были уверены в моей платежеспособности, если при поисках Дженсера потребуются значительные траты.
– Госпожа Диорич, берите щербет, наслаждайтесь без стеснения, – ростовщик подсел к ней ближе. Теперь его нога касалась ее бедра, лишь наполовину прикрытого платьем. Жаль, аютанские женщины не носили такие короткие одежды. То ли дело свободолюбивые северянки! Уж они умеют дразнить! Почти розовая бархатистая кожа манила невыносимо. – Как обещал, я помогу вам всеми силами, что у меня есть. Денег не потребуется. Но потребуется время. Караваны идут в Эсмиру не менее трех-четырех дней. Столько же назад. В самом городе необходимо время, чтобы что-то выяснить. Вы пейте вино, пейте, – Лураций потянулся к кувшину, замечая, как щеки гостьи все веселее наливаются румянцем. О, да, это вино очень необычно влияет на людей. Особенно молодых женщин.
– То есть может пройти дней десять и даже больше? – с опаской произнесла арленсийка. Ведь деньги, взятые под залог, она должна была вернуть не позже, чем через пятнадцать дней, иначе придётся платить высокие проценты. Словно стараясь скорее избавиться от вкуса этой горькой мысли, Эриса отпила несколько больших глотков и взяла сушеные финики.
– Вопросы долга пусть вас не беспокоят, – ростовщик небрежно махнул рукой. – В этом я могу пойти на очень большие уступки, – заверил он, и опустил руку на ее колено, словно стараясь этим жестом успокоить гостью. – Пока слуга готовил нам к столу, я кое-что обдумал. Сегодня уже поздно, но завтра с утра я переговорю с торговцами и отправлю письмо одному влиятельному господину в Эсмире.
Эриса аккуратно сдвинула его ладонь на диван.
– Мы же только пьем вино, правда? Пьем и решаем вопросы о поиске моего мужа, – теперь арленсийка начала чувствовать, что напиток и вправду необычный. Ее мысли словно вязли в легком тумане. Ростовщик рассказывал о шагах, которые он собирается предпринять для поисков Дженсера, говорил о своих связях с командованием стражи Эсмиры, а госпожа лишь кивала, все большее теряя нить важного разговора.
Что происходило? Ведь она выпила лишь один бокал вина и едва пригубила второй, а тепло, растекавшееся от живота, было таким сладостно-томным. Эриса облизнула губы. Ей захотелось прикрыть глаза, чтобы полнее ощутить пленительное наваждение. Она даже не сразу поняла, что ладонь Лурация снова вернулась на ее колено и уже бессовестно поглаживает бедро. Поднимается выше…
– Господин Гюи, пожалуйста, – сдавленно произнесла она. – Не надо этого. Я не могу это позволить.
– От чего же? – Лураций чувствовал, что ее напряжение постепенно растворятся. Ох, эти капризные замужние женщины. Капризные только поначалу… – Вы хотите, чтобы я забыл тот поцелуй, но, моя стануэсса, это выше моих сил. Вы знаете, что я много дней после думал о вас.
– Пожалуйста, не надо вспоминать. Мне очень стыдно за тот вечер, – Эриса отставила бокал, опасаясь разлить вино. – Мой муж, Дженсер… Я не могу… – арленсийка хотела сказать, что никогда не изменяла мужу и не сделает этого сейчас. Неуверенно попыталась остановить его руку, но не смогла. При всем этом Эриса не была слишком пьяна. Она ощущала лишь легкое головокружение и какое-то необычное томление, необъяснимую женскую слабость. Гюи поцеловал ее в шею. Ощущение было таким ярким, что Эриса затрепетала в его объятиях, пытаясь отстраниться и почему-то почти готовая сдаться.
– Шет вас! Ради всего святого!.. – прошептала она. – Ну, не мучьте меня!..
– Сколько страсти в юном теле, – ростовщик с восторгом и жадностью смотрел в глаза полуприкрытые вздрагивающими ресницами. Он поцеловал ее губы, она отвернулась и обессиленно уронила голову на спинку дивана.
В этот момент пальцы Лурация прикоснулись к сокровенному, ощущая влагу. Много влаги и волшебный женский жар. Эриса охнула и выгнулась. От ее резкого движения два пальца мучителя толчком проникли в тесное лоно.