Безумный бог

Деннинг Трой

– Попридержи свою руку. Разрушитель! – Голосок был тоненький, но громкий. – Я не хочу причинить зла.

– Не хочешь? – Талос хоть и был в ярости, выбросил свои молнии, и они с шипением погасли в море. – Тогда почему ты гонишь Гончего Пса через толпы моих Преданных?

Маск засеменил по облаку, пока не приблизился к Талосу.

– Прости, я не хотел. – Повелитель Теней сложил руки на коленях и превратился в нолла. – Стоило мне войти в бурю, как Кезеф учуял меня.

– Тогда ступай отсюда.

Из самой сердцевины разбушевавшейся стихии опять донесся

вой, и Маск боязливо оглянулся.

– Скоро уйду. – Повелитель Теней остался в образе нолла, понимая, что ему понадобятся силы, чтобы удрать от Кезефа. – Я хочу поговорить с тобой о той мороке, которую ты затеял.

– Я гоню бури куда хочу и когда хочу.

– С этим никто не спорит, – сказал Маск. – Но жалко все-таки растрачивать столько усилий на смертного, которого ты даже не можешь убить.

– Мне незачем его убивать, я хочу лишь замедлить его продвижение.

Маск кивнул:

– Значит, мы пришли с тобой к одному и тому же выводу. Малик по-прежнему охотится за «Кайринишадом».

– Этого я точно не знаю. – Пока Талос говорил, тучи докатились до Кэндлкипа. Яростный мысленно приказал своим Преданным усыпать берег молниями, сопровождая их раскатами грома, после чего снова взглянул на Маска. – Но я не знаю ни одной другой причины, с чего бы Кайрику дарить ему такого коня.

– Правда. Но все это… настолько очевидно, – Маск взмахнул рукой в сторону грозовых облаков, – что даже если тебя не остановит Тир, то сам Кайрик наверняка что-то предпримет.

Талос пожал плечами:

– Тут уж ничего не поделать.

– Да, но, возможно, более тонкие меры окажутся действеннее… а также помогут тебе в деле с Мистрой.

Из сердцевины шторма раздался пронзительный крик души, охваченной агонией, а потом, прозвучал счастливый вой. Талос нахмурился и бросил злобный взгляд на Маска:

– Говори, зачем пришел, и ступай себе дальше. Если я потеряю еще одного Преданного, то позабуду об этикете, и ты у меня получишь.

– Как угодно. – Маск показал на ведьму Арфистку и ее компаньона, которые все еще летели на гиппогрифе над равниной. – Видишь, как решительно настроена ведьма? Она хочет поймать Малика. Может быть, ей немного помочь?

– Помочь той, которая поклоняется богине Магии? Ни за что.

– Ты зол, потому что Мистра ослабила магию разрушения?

Талос промолчал, ибо такой вопрос не заслуживал ответа. Магия давно уже не служила силам разрушения, ситуация в целом настолько ухудшилась, что Талос частенько маскировался в аватаре нового божества и самолично отправлялся на землю сеять смуту и творить разрушения.

Не получив ответа, Маск продолжил:

– Сражение не всегда лучший способ одолеть противника. Иногда полезнее действовать украдкой.

Талос сердито взирал на Повелителя Теней:

– Какое тебе дело до моих трений с Мистрой?

– Никакого. – Оглушительный вой на этот раз раздался внутри того самого облака, из которого вышел Маск. Повелитель Теней содрогнулся, но продолжал, не мигая смотреть на Талоса. – Мне нужен Кайрик. До тех пор пока я не верну того, что он украл, у меня не будет сил прогнать от себя Кезефа.

Разрушитель прищурился:

– Но Безглазый разделил обвинение. Вынося приговор Кайрику, нам не нужно будет принимать то же решение в отношении Мистры и Келемвара.

– Для меня это слишком поздно, – ответил Маск. – Я уже устроил ловушку Келемвару и не хочу, чтобы после суда Мистра начала мне мстить. Если только не уничтожить их вместе с Кайриком, мне несдобровать.

Талос ухмыльнулся и покачал головой:

– По-моему, из-за одной такой интриги Кезеф и вышел на твой след, разве нет?

– Я не виноват! Откуда мне было знать, что Тир разделит обвинения? – Маск чуть ли не перешел на крик. – Кроме того, приговор, вероятнее всего, будет вынесен не в пользу Кайрика, если Совет уже настроится против Келемвара и Мистры.

– Ты, как обычно, оказался пойманным на собственный крючок. – Талос понаблюдал, как Арфистка со своим помощником посадили гиппогрифа на землю и спешились: ветер теперь вовсю бушевал по равнине, и даже самый храбрый возница не осмелился бы летать во время грозовой бури. – Не вижу, зачем мне с тобой связываться.

– Даже для того, чтобы избавиться от Мистры?

Из облака вырвался неистовый вой, в котором чуть не потонул вопрос Маска. Кезеф, Гончий Пес Хаоса, вырвался из черного облака. В его пасти судорожно дергалось тело одного из Преданных Талоса.

Маск продолжал смотреть немигающим взглядом на Разрушителя и не думал бежать.

– Даже если дело обернется против меня, ты будешь ни при чем. Все будет выглядеть так, будто ты пытался всего лишь остановить Кайрика.

Теперь Маск все-таки взглянул на Кезефа, который обнюхивал клубящиеся облака, – как любая собака, он часто полагался на свой нос, забывая, что глаза могли бы служить ему лучше.

Талос обдумал план Повелителя Теней и тут же мысленно велел своим Преданным больше не швырять молнии в сторону ведьмы.

– Мое волшебство не такое, как у Мистры, – сказал он. – Если я начну помогать Арфистке, она тут же что-то заподозрит.

Гончий Пес Хаоса снова оглушительно гавкнул, затем отбросил недоеденного слугу Талоса и помчался по облакам.

– Предоставь моим заботам подозрения Арфистки. – Маск подошел к краю облака и взглянул в клубящуюся тьму. – Просто надели ее способностью поймать Малика.

Сказал и прыгнул.

17

Каждое божество имеет одного любимчика из смертных, и для Мистры таким смертным был Адон Щеголь. Родился он в зажиточной семье в Сембии больше тридцати лет тому назад и жил в праздности и роскоши до пятнадцати лет, когда обычная увлеченность мальчишки женской красотой приобрела такую силу, что он вступил в Церковь Сьюн Огневолосой. Там он изучил всю науку любви: приворотные заговоры, искусство ухаживания и мастерство «ближнего боя». Именно благодаря этим талантам Адон оказался в компании Кайрика и Келемвара, когда все трое повстречали Миднайт – так в то время звалась Мистра – и вместе отправились на поиски Камней Судьбы.