Безумный курортный роман или чокнутый Ромка с курорта
Шрифт:
– Зараза ты, Сусанина! Невыносимая зараза! Ведь прекрасно понимаю, что с этим Стасиком что-то не так, и ты намеренно меня достаешь, и… А все равно злюсь! Женек – будь человеком! Скажи честно – чего ты от меня добиваешься?
Женька вздохнула и положила ему голову на плечо:
– А что ты можешь предложить?
– Хочешь, чтобы я сказал это вслух? – мягко улыбнулся Ромка, взял с тарелки кусочек сыра, посмотрел его на свет и поднес к Женькиным губам: - Открытым текстом? Бить не будешь?
–
– Ок. Предлагаю выпить!
Женька рассмеялась.
Ромка отправил откушенный сыр себе в рот и опять плеснул в стаканы:
– Так и спиваются люди. И все-таки, в чем подвох со Стасом? Нетрадиционная ориентация? Гнилые зубы? По ночам мучает кошек?
– Точно ревнуешь! – довольно улыбнулась Женька и взяла со стола стакан. – Стасик – нормальный парень. Просто мне он не нравится.
Ромка повернул голову и несколько секунд смотрел ей в глаза:
– А я нравлюсь?
И было что-то в его взгляде, что Женька не смогла ни сострить, ни отмолчаться:
– Ты – да.
Он кивнул, выпил залпом водку, но закусывать не стал. Просто ухватил зубами кончик ее косички.
Женька покраснела и осторожно пристроила свой нетронутый стакан между тарелками. Она помнила, что норма – три стопки – уже выпита. А дальше включалось искусство манипуляций, им Женька владела в совершенстве.
– Тогда помоги, Женек. Видишь же, трудно мне.
– Что трудно?
– Начать, - вздохнул Ромка, крепче прижимая ее к себе. – Не подумай, со здоровьем все в порядке. Это с мозгами какая-то хрень, сам не пойму. То ли одичал, то ли стесняюсь. Проявишь инициативу?
Женька во все глаза вытаращилась на Ромку. Такого она точно не ожидала! И даже хуже – никогда раньше не встречала. Взяв со стола стакан с минералкой, она в несколько глотков выпила его почти полностью и поставила куда-то между тарелками.
– Это ты-то стесняешься? – наконец вырвалось у нее обиженное. – А кто ко мне целый день бессовестно приставал?!
– Оттого и бессовестно, что не всерьез. Ответка на твои дразнилки дурацкие. Но я ж не совсем чокнутый, прекрасно понимал, что ты так не согласишься. А чтобы по-настоящему… Один раз было. У костра. Когда про кресало и воскресение. Давай продолжим с этого места, а?
Женька изумленно смотрела на Ромку, не находя, что ответить. И он это понял по-своему.
Его губы были мягкими и теплыми. И этот поцелуй ни капли не был похож ни на тот, что у реки, когда они удирали от вертолета, ни на тот, за который Ромка получил ложкой по лбу.
Восхитительно это было… волшебно… чарующе…
Женька обвила руками шею Ромки и закрыла глаза. За окном шумело море, его гул мешался с доносящейся откуда-то лирической композицией.
«Действительно,
– Теперь ты поцелуй… - шепот Ромки прервал ее сладкие грезы. – Сама. Чтобы я больше не сомневался в удачном продолжении вечера. Сусанина, ты что больше всего хочешь в сексе?
«….!!!» – пронеслось в голове нечто не облекаемое в слова.
И очень тянуло ответить, что мозг. Ромкин. Долго и интенсивно.
Женька отодвинулась, но промолчала. Во-первых, потому что воспитание. Во-вторых, испугалась, что дальше будут те самые разборки. А в третьих…
– Я тебя поцелую, Ромка, - спокойно выговорила она.
– С удовольствием. Только без продолжений.
– Все-таки замуж, - понимающе усмехнулся он и потянулся за бутылкой. – Невтерпеж. Извини, я в этом плане ничего предложить не могу. Не готов ни морально, ни финансово, ни организационно. И куда жениться в двадцать четыре года? Не нагулялся еще.
Ромкины слова отчего-то царапнули. Неглубоко, но чувствительно.
Но Женька вспомнила про свои двадцать семь, окинула Ромку снисходительным взглядом и рассмеялась:
– Согласна! Какой из тебя муж, Илларионов? Смех один! Не волнуйся, и мысли такой не было!
Удивительно, но Ромка не подхватил веселья. Он налил водки – Женьке в чистый стакан, вложил его ей в руки и коснулся своим:
– За понимание!
Женька сделала вид, что глотнула из стакана и так и держала его в руке.
Ромка выпил водку до дна и зажевал веточкой укропа.
– Ты тоже не бойся, Женек – я все прекрасно понимаю, - он не спеша положил на хлеб несколько кусочков колбасы, добавил тоненький ломтик свежего огурца и украсил все зеленью: - Для замужа есть Стасик с двумя квартирами. Он тебе не нравится, зато квартиры нравятся. А оторваться можно и на курорт съездить. Дело житейское.
От подобных откровений у Женьки на миг пропал дар речи. Но только на миг. Она гневно сверкнула глазами и поставила, почти швырнула, на стол нетронутый стакан с водкой:
– Рома, ты дурак?!
Ромка сунул ей в руки бутерброд и отвел взгляд:
– Нет, просто реалист. Ты мне нравишься, остальное – мои проблемы. Расслабься, Сусанина, все норм.
Женька надкусила бутерброд и положила его на стакан с водкой, точь-в-точь, как на поминках:
– Прощай, разум! Ты реально чокнутый, Илларионов. Это же надо на ровном месте целую историю сочинить! Нет никакого Стасика. Точнее, есть, но у нас ничего не было и не будет. И плевать, сколько у него квартир! Хоть целый небоскреб! Это понятно?!