Безумный Рудокоп X
Шрифт:
Так вот, по примерным расчётам прибыль с приобретённого раба в первую неделю было не высокой. Его нужно было учить, находить ему рабочее место, организовывать процесс. Прибыль за первый месяц также не была слишком хороша, но уже приближалась к тому, сколько зарабатывали ростовщики, а вот прибыль за два месяца и больше превосходила и значительно превосходила прибыль ростовщиков. В этом и была радость от производства товаров высокой степени передела. Если на сырьё можно было сделать небольшую наценку относительно прикладываемых усилий, которую можно было подсчитать в десятках процентов прироста. То вот прибыль в товарах высокого передела, по крайней мере, на ранней стадии или в отсутствии конкурентов, могла достигать сотен процентов. На Земле, например, продукция компании Эпл по стоимости деталей стоила не сильно дороже, чем продукция конкурирующих фирм, но вот из-за хорошего бренда, и что ещё более важно ввиду отсутствия сильных конкурентов в своём сегменте устройств, в которых и гаджет и операционную систему к нему делает одна компания в едином процессе, компания делает огромную наценку на свою продукцию. Даже если из-за бренда можно сделать на какое-то сырьё высокую наценку, например, на зелёную
Биг Босс покупал всё больше и больше рабов. Так как их начало не хватать, фракции уж начали за них бороться, назначая более высокую цену. Но они не могли бороться с бездонными карманами Макса, даже если все его деньги — это деньги, взятые в долг. За то короткое время, которое раб работал на фракцию, они не могли вынуть из него достаточно количество капитала, как это мог сделать реинкарнатор. Поэтому миссионерам приходилось либо больше работать самим, либо чаще устраивать рейды на поселения местных, либо покупать более качественные инструменты и оборудование, чтобы ускорить добычу. В действительности вторым вариантом фракции смогли воспользоваться недолгое время, залетать далеко от крепости только за новыми рабами было как-то глупо. Риск и вложения не оправдывались выгодами. А поблизости поселения местных быстро закончились. Поэтому остались первый и третий варианты. Тут уже каждому приходилось думать самостоятельно. По крайней мере, из-за наличия фабрики Макса в крепости часть инструментов, оборудования и даже оружия стала стоить дешевле. Например, паровые ружья, выпускаемые его фабрикой были надёжнее, точнее и мощнее, чем используемые ранее. Кирки были прочнее, удобнее и острее. Броня легче и надёжнее, и так далее.
Тоннель, который прокопали вражеские фракции, просуществовал недолго. После того, как магистраль, в которую выходил этот тоннель, была перекрыта мешками с песком с обеих сторон, туда подвели пожарные шланги, по которым под давлением пустили отработанный воздух из котельных. Горячий воздух, в котором осталось мало кислорода, но было много углекислого и угарного газа под высоким давлением отправился в тоннель и мгновенно вытеснил свежий воздух. И хотя здешние бойцы не были дураками, быстро обнаружив проблему, бежать быстрее потока воздуха они не могли. Выбежала из тоннеля длинной в несколько сотен метров только половина бойцов, остальные были отравлены и умерли из-за недостатка кислорода. Это повергло в шок не только фракции, но и администрацию крепости. Нима! А что, так можно было? Познав такое губительное оружие, от которого было сложно спастись, миссионеры и чиновники крепости стали опасаться глубоких тоннелей. Теперь перед любым делом под землёй они заранее планировали решение проблем с вентиляцией. Пожарные шланги производства фабрики Макса внезапно стали самым популярным товаром на рынке на протяжении нескольких дней. Хотя крепость и могла производить что-то подобное, но их шланги пропускали воду в нескольких местах. Что уж говорить о воздухе. Тут сказалась разница в качестве производимой ткани и её обработке. Для лучшего качества нужны были более качественные станки, а для лучшей обработки нужна была хорошая химическая лаборатория. В этот момент администрация крепости поняла, что уже начинает отставать от фабрики Макса по части технологий.
Но им было всё равно, наоборот, они были счастливы. Создание промышленного производства не было обязанностью администрации крепости, это была вынужденная мера так как сами миссионеры этим не шибко занимались. Заслуги администрация получала только с добычи миссионеров крепости. Чтобы добыча была лучше, нужны были инструменты. А раз миссионеры этим не занимались из-за длительного срока окупаемости вложений, этим занималась крепость. Но они с этого почти ничего не зарабатывали, и с лёгкостью отказались бы от этого бизнеса, сосредоточившись на управлении, если бы кто-то взял вместо них эту ношу. Теперь они могли с высока смотреть на администрации других крепостей. Вы ещё сами делаете инструменты? Вот же придурки! Поэтому администрация начала постепенно переводить производственные процессы на фабрику Макса и даже активно рекламировать товары, произведённые фабрикой другим крепостям. Во-первых, чтобы заработать представительский процент, во-вторых, чтобы похвастаться.
Хотя крепость № 534 давала Максу много привилегий, не в его правилах было зависеть от кого бы то ни было. Он сумел найти большую но скрытную пещеру в почти трёх сотнях километров от крепости. Где и сделал выход, создав новое полноценное поселение, которое планировал в будущем развивать. По этому поводу было проведено тайное голосование среди адептов механики по выбору названия. И вариант, который ободрило большинство, вызвал головную боль у Биг Босса, но он уже обещал назвать поселение так, как выберут адепты. В результате, эта будущая мини-крепость была названа Максовия. Хорошо, что троица праведниц не знали о том, что он основал поселение, назвав его в свою честь. Нифига не высокомерно! Нет-нет!
От алмазного и молибденового рудника туда вёл сначала витиеватый путь, но потом общими усилиями был прокопан прямой тоннель длиной в почти сто пятьдесят километров. Вообще, эта цифра пугала своей величиной, ведь здесь не было Строительной Бригады Механоида, чтобы делать такие длинные тоннели, о в действительности он был всего четыре метра в диаметре и никак не укреплён. Однако, по нему уже можно было пустить одноколейку. Собранный на скорую руку поезд, ехавший на низкокачественных рельсах, преодолевал этот путь за два часа. Медленно для Земли, но сверхбыстро для Стилима. Нужно сказать, что Железные Города даже на подготовленных трассах передвигались со скоростью около шестидесяти километров в част. А это были огромные машины с гигантскими колёсами. В неизвестной местности они перемещались километров на десять-двадцать в час. Крейсерская скорость периферийных дирижаблей была около пятидесяти километров в час. Это были монструозные летающие крепости, даже если они парили над землёй сами по себе, вес их и инерция, как и сопротивление воздуха в полёте были очень велики, поэтому даже винты должны были перекачивать большое количество воздуха, чтобы их двигать, а КПД парового двигателя был так себе. Даже в дирижабли передовых крепостей с новейшими технологиями летали не шибко быстро. То есть, по пересечённой местности преследователи бы догоняли людей Макса в трёхстах километров на дирижабле шесть часов, а на Железном Городе — пятнадцать. В то же самое время водный путь в сто пятьдесят километров катамараны фабрики проходили за полтора часа, а в тоннеле проехать нужно было только два часа. Немного проблемным был первый путь в примерно шестьдесят километров до пересадочной базы. Но Макс пока не собирался никуда сбегать, а делать узкоколейку в этом месте было небезопасно. Если её случайно обнаружат шахтёры, то могут проследить до пересадочной базы и дальше. Можно было только слегка улучшить русло реки, чтобы преодолевать участок быстрее.
И вот уже от Максовии адепты механики начали делать экспедиции снаружи крепости. Поверхностных рек и ручейков на Стилиме было не меньше, чем подземных. Кроме того, здесь было огромное количество высохших русел и всяких трещин. Именно по ним, не оставляя никаких следов, перемещались экспедиционные группы на массово произведённых машинах магнолёт первый. Сокращённо МЛ-1.
Глава 248
Самой маленькой походной единицей вне крепости была команда из свободных авантюристов. Хотя, в действительности командой её было сложно назвать, это был отряд, который объединял в себе несколько или даже несколько десятков групп и свободных бойцов и рудокопов. В итоге, собиралось не менее сотни миссионеров, которые вскладчину арендовали Мега Машину у крепости вместе с водителем и обслуживающим техническим персоналом. За их питание команда не отвечала, у них был свои пайки. Но авантюристы были обязаны вернуть машину в срок. Так как игроки проводили на планете слишком мало времени, у них не было бы возможности долго накапливать свои силы, если учесть, что группы, вышедшие из крепости пешком, погибали в семи случаях из десяти. Только перемещаясь на большой и хорошо защищённой машине команды авантюристов могли успешно работать и добывать.
Довольно часто даже сами рудники, в которых они работали, были арендованы. Точнее, право добычи в них. Эти рудники первоначально были открыты миссионерами предыдущих наборов и достались крепости после их ухода. Многие рудники нереально истощить за короткие шесть или двенадцать месяцев. Поэтому они переходили по наследству следующим поколениям авантюристов, либо их арендовали фракции. Крепость получала, конечно же, фиксированный доход, который по факту был налогом на добычу. Однако, аренда была рассчитана по дням, не по размеру добычи, поэтому миссионеры старались выкопать, как можно больше в самые сжатые сроки. Из-за чего так нещадно и эксплуатировали рабов. Конечно, искать новые рудники было не менее, а даже более выгодно, чем работать на старых. Во-первых, после нахождения такого рудника все участники экспедиции могли добывать в нём ресурсы, не платя арендную плату всё время их пребывания на планете. Во-вторых, за передачу прав на рудник крепости после своего ухода можно было получить хороший бонус. Часто бонус догонят миссионеров, когда они уже были на своих родных планетах.
Но, так или иначе, команды авантюристов были очень большими, а по мало изученной местности Мега Машины ездили со скоростью не более двадцати, а то и десяти или пяти километров в час. Кроме того, на Стилиме мне было никаких сканеров и локаторов. Поэтому приходилось останавливаться, чтобы изучить подозрительное место на предмет наличия минералов. Благо, за столько лет были выведены основные принципы поиска, и он не был обычным методом тыка пальцем в небо. Проблема, в основном, была в скорости передвижения. И здесь у МЛ-1 было существенное преимущество.
Фабрично произведённый магнолёт представлял в основе своей крепкий металлический каркас, на который навешивали всё остальное. Он был высотой немногим более трёх метров, шириной около пяти и длиной чуть больше десяти метров и состоял из двух ярусов. Защитные стенки МЛ-1 были откидными. С каждого борта на каждом ярусе было по три откидные стенки. Нижние откидывались вниз и повисали на металлических цепях, верхние откидывались вверх и поддерживались пружинно-гидравлическим механизмом. Задние стенки откидывались. Аналогичным образом. Только стенки кабины пилота были стационарными. В безопасной зоне внутри фабрики кабина пилота была открытой, и пилот свободно видел всё перед собой. В крайне опасной среде устанавливалась перегородка со встроенным в неё перископом, который нужно было передвигать вручную, но там и движение было минимальным. В сравнительно безопасной зоне на патрулировании уже изведанных территорий устанавливалась перегородка с узкими смотровыми щелями. В небезопасной зоне, где проводится разведка, на МЛ-1 монтировали специальную перегородку в передней части которой находилось пять больших линз, расположенных крестом. По центру, вперёд-вверх, вперёд-вниз, вперёд-влево, вперёд-вправо. Линзы собирали в пучок фотоны света, передающие изображение в выбранном направлении, и отправляли этот пучок на линзы поменьше позади них. Пройдя через две промежуточные линзы, встроенные в толстую защитную металлическую перегородку, изображение после второй линзы было расфокусировано и отправлено на четвёртую линзу, уже больше, чем промежуточные. Последняя линза представляла из себя что-то похожее на старый телевизор с кинескопом. То есть, перед пилотом было пять экранов, передающих изображение снаружи в достаточно хорошем качестве. А так как промежуточные линзы были относительно небольшими, в них было сложно попасть стрелой или пулей. Поэтому пилот был хорошо защищён. Были также ещё два небольших боковых экрана, передававшие изображение прямо сбоку от МЛ-1, и ещё два чуть выше первых, которые передавали изображение с «зеркал заднего вида». На самом деле изображение сзади шло с двух труб, в которых была установлена система зеркал и линз. Эти трубы торчали с боков спереди магнолёта. В задней его части также были два перископа — сверху и снизу МЛ-1, чтобы осматривать всё вокруг, а также крышу и днище машины.