Безумный Рудокоп XVI
Шрифт:
И вот, свершилось! Это была не самая крупная атака нежити, исходя из числа атакующих, но самая концентрированная с самого начала вторжения. Двадцать пять миллионов скелетов первого ранга и несколько миллионов немертвых второго ранга атаковали одновременно. С ними смешалась также нежить третьего ранга, и не стоит забывать о других войсках немертвых, которые не останавливали своих атак. Технически это были регулярно поступающие подкрепления. Избавиться просто от одной волны и отдохнуть не получилось бы.
Автоматические турели атаковали непрестанно, лазерные пушки, переброшенные к горячей точке, работали на пределе технических
Поезда перемещались довольно быстро из одного места в другое, их огневая мощь достаточно велика, чтобы раскатать в блин нежить третьего ранга и остановить четвертый ранг, а скорости передвижения хватало, чтобы немертвый четвертого ранга из ветви зомби или рыцарь смерти, передвигающийся на костяном коне, не смог бы догнать поезд. Несмотря на все это, он был намного дешевле, чем обычные канонерки, на которых перемещался спецназ, охотящийся на высокоранговую нежить. К сожалению, на данный момент было всего четыре таких поезда. Они уничтожали скелетов первого ранга сотнями, а зомби и призраков второго — десятками в секунду, но врагов были миллионы.
Единственным возможным выходом было только медленное отступление. Хотя враги поднимали уровень из-за этого, количество их уменьшалось со временем. Только отдав еще несколько километров пространства, армия защитников смогла, наконец, остановить продвижение врага. Все это время призыватели Макса не сидели без дела, отправляя небольшие группы скелетов первого ранга по мере уничтожения их отряда. Хоть немного очков опыта, но они могли бы урвать. Сам большой Босс не смог бы совершить ритуал на глазах у всех, особенно на глазах у нежити седьмого ранга, поэтому довольствовался тем, что к нему вернулись несколько тысяч некромантов и рыцарей-скелетов. Когда все немертвые второго ранга под его началом были убиты или подняли ранг и вернулись, войско Большого Босса развернулось и пошло обратно к десантным островам.
В следующие несколько недель, щедро приплатив растениями, команда Макса посетила три частных портала, где атаковала примерно по четверти круга. Но и этого было достаточно, чтобы солидно прокачать уровни его подчиненных. Были также атаки через общественные порталы призраков и зомби. Защитники наращивали свои силы со временем, а также прокачивались уровни их солдат и игроков. Но и нежить становилась сильнее, в особенности качество и количество войск команды Макса росло стремительными темпами. И это без учета торговли, которая каждый день придавала армии Биг Босс новых немертвых второго ранга.
И только сейчас защитники, а также специалисты Макса начали замечать долгоиграющие последствия вторжения. Не только в почве, но и в воздухе, и в воде планеты содержалась жизнь. Как минимум, всякие бактерии, вирусы, споры грибов и прочее. Но воздух, проходящий через территории нежити, полностью очищался от всякой жизни. Также как и вода в протекающих мимо ручьях или выпадающая с дождем. Там оставалась только чистая, но абсолютно
Прямо сейчас эффект был незначительный, но с годами это повлияет на климат планеты. Прогнать Мир Преисподней было невозможно, но можно было постараться его остановить. Естественно, Вселенная Эрпиджен не смирилась бы с потерями, и приток игроков на Реалитию был увеличен. В особенности — новых игроков из других Вселенных. Волей или неволей теперь они должны были сражаться с нежитью, если хотели прокачать себе уровни и заработать местной валюты. Тем более, что скорость возрождения монстров в различных инстансах стала уменьшаться в целях экономии жизненной энергии планеты. Игрокам ничего не оставалось делать, кроме как идти в армию для сражения с нежитью. Так они могли получить хотя бы энергию души, раз уж с квантовыми парами не срослось.
Две стороны не хотели уступать друг другу. И Лидер гильдии Надежда воспользовался своими торговыми каналами, чтобы привлечь на свою сторону несколько хозяев островов. Он также смог подкупить Владыку Смерти, чтобы тот позволил атаковать через свой портал без ограничений. В ответ Макс позволял его армии выступать в своих атаках в последних волнах, когда обороноспособность защитников была самой минимальной. Атаковавшая через его портал армия Большого Босса позволила Владыке Смерти получить много энергии души и заслуг, а его собственная атака через портал Биг Босса или иные порталы, но вместе с союзником, позволяла качать личные войска. Владыка Смерти также был хитрым немертвым. Он отправлял скелетов подчиненных в первых волнах, а своих призванных скелетов в последних. Таким образом, его собственный уровень качался быстрее, чем у подчиненных.
Вскоре и другие хозяева порталов прознали про эту договоренность и присоединились к веселью. Сначала был массовый прорыв через их собственные порталы, а потом были атаки через другие места. Все были довольны. Выгоды были большими. Само собой вышло, что они даже организовали небольшую фракцию с Большим Боссом во главе. К ней присоединились еще пара десятков хозяев островов. Фракция обычно собирала все силы в единый кулак и атаковала какой-нибудь портал в случайном порядке. Это мог быть и частный, и общественный портал. Во всех частных порталах, к тому же, были нанесены насыпи и вырыты тоннели. Для защитников было бесполезно укреплять защиту только около портала Макса. Им нужно было делать это у всех порталов, что увеличивало стоимость строительных работ сразу в несколько раз. И даже опытный и способный генерал находился под большим давлением из-за тактики случайных атак.
Глава 395
Группа из двадцати человек вышла из портала, открывшегося где-то в лесу. Среди них были закованные в цельнометаллический доспех рыцари, лучники в изящной кожаной броне и маги в длинных разноцветных мантиях.
— Где мы? — спросил один из магов.
Мантия на нем выглядела самой роскошной, да и магический камень в его посохе был самым крупным.
— Понятия не имею, — ответил другой маг. — Может быть, в искусственно высаженом саду?
— Нет! — сразу же отвергла предположение женщина-лучница. — Это настоящий, живой лес, которому сотни или тысячи лет. Он не был посажен недавно.