Безупречный план
Шрифт:
«Где же ты, любовь моя? — мысленно обратился он к Насте. — Я скучаю!»
А потом решительно влез в список контактов и позвонил двум людям, знавшим его с самого детства.
Первый звонок старинному дядькиному приятелю дался легко. Поболтали о том, о сем, справились о здоровье друг друга. И дядя Слава — душа человек — без всяких церемоний поинтересовался:
— Тебя что-то беспокоит, Олег?
— Я тут слышал, что Христофор Бараниди на Крите кости греет, а давно должен в земле
— Не знал, — рявкнул генерал полиции Щербаков. — Дам своим орлам задание связаться с Интерполом и все проверить. Если что, потребуем экстрадиции. Не волнуйся, Олег, настоящий убийца твоего дяди и моего друга не уйдет от возмездия. Я в этом на могиле Гарьки поклялся.
— Спасибо вам, дядя Слава, — душевно поблагодарил Курбатов.
Прежде чем сделать следующий звонок, он долго раздумывал. Знал, что только от голоса испортится настроение.
— Я на работе, сыночек, — пробормотала мать. — Вечером домой позвони.
— Что-то ты припозднилась, дорогая, — с издевкой в голосе заметил он. — Или ты там еще собой приторговываешь?
— Сыночек, — попыталась остановить его мать.
— А что? — фыркнул он. — Для тебя привычное дело.
— Перестань, — миролюбиво заметила она. — Хозяева в Грецию собираются. Вот и дел невпроворот. Зато потом отпуск дают. Могли бы встретиться.
— Меня нет в городе, — привычно отмахнулся Курбатов. — Лучше расскажи про мою девочку. Не обижают там ее?
— Олег, — предупредила мать. — Ты бы нашел кого другого. Настя замужем, ждет ребенка.
— Это ты у нас, Валя, мастерица других находить и к ним сразу в койку прыгать. А я, как и отец, однолюб, — отрезал Курбатов и нажал на кнопку отбоя.
— Значит, скоро встретимся, Настенька, — пробормотал Олег, понимая, что неведомая идиотка, оторвавшая его от вечерней прогулки, оказалась права.
Крит. Остров Крит. Всего лишь час на самолете.
Поговорив с сыном, Валентина вгляделась в потухший экран.
«Кого винить, что жизнь пошла наперекосяк? Мужа? Любовника? Так оба давно погибли. Да и сын оказался потерян навсегда», — Валентина вытерла слегка намокшие глаза и поспешила в прачечную. Там крутились центрифуги двух стиральных машин, а в небольшой светлой комнате, отведенной под гладильную, Бэлла любовно утюжила рубашку Ильи. Постельное белье и прочий домашний текстиль приходилось гладить Валентине, а личные вещи хозяйка дома наглаживала сама.
Вот и сейчас, развесив на вешалке цветастую гавайку, водила по ней утюгом с парогенератором.
«Кажется, не заметила, — мысленно выдохнула Валентина. — И ни о чем не догадывается. Да и столько лет прошло. Может, не знала ничего, — подумала она с надеждой, лишь на секунду
Внезапно перед глазами всплыло круглое как блин лицо давнего любовника. Так хорошо ни до, ни после негони с кем не было.
«Егор на него почти не похож, — мысленно вскинулась она. — В Бэлкину породу удался. О родном отце никогда даже не вспоминает. Все вокруг Легатова ужом вертится».
— Ты что застыла, как жена Лота? — фыркнула Бэлла. — Дел невпроворот, а ты ворон считаешь.
— Да я… — замешкалась Валентина.
— Сегодня тебе придется здесь заночевать, — отрезала Бэлла. — Мне твоя помощь нужна.
— Хорошо, — кивнула Валентина. — Я домой съезжу и приеду.
— Нет, — мотнула головой Бэлла и, бережно сняв с крючка вешалку с гавайкой, перевесила ее к другим рубашкам Аллигатора.
— А что делать-то? — развела руками Валентина. — Я вроде управилась.
— Сиди и жди указаний, — рявкнула Бэлла.
Домработница пожала плечами и, достав сотовый, решила позвонить сожителю, предупредить. Но Бэлла тигрицей метнулась к ней, вырвала из рук телефон и, ухватив за шиворот, быстро затолкала в прачечную. Повернула замок.
— Изабелла Георгиевна, — проскулила из-за двери Валентина. — Вы что себе позволяете?! Откройте.
— Ага, сейчас, — рыкнула Бэлла. — Ты думала, что я никогда не узнаю? На кого работаешь, тварь? Курбатову стучишь, мамаша хренова?
— Я… Я не имею на него влияния, и он меня не считает матерью. Просто звонит иногда, узнает, как дела.
— Сиди тихо, — рявкнула Бэлла. — Своими воплями ничего не добьешься. Тут хорошая звукоизоляция.
— Вы не имеете права! — крикнула Валентина.
— Заткнись, — зло бросила Бэлла и, выйдя из гладильной, заперла помещение на ключ. Трясущимися руками ткнула в номер Славки Пугачева, первого помощника Христофора, на время отсутствия брата оставшегося на хозяйстве. Руки чесались позвонить Форе, зареветь навзрыд в трубку. Но Бэлла сдержалась. Во-первых, все телефоны в доме до сих пор прослушивались. Шутка ли, родной брат во всероссийском розыске, а во-вторых, не хотелось, чтобы ее расстроенную морду видел Илья. Ему сейчас нервничать ни к чему. В трубке долго шли гудки, а когда на том конце провода заспанный голос пробормотал: «Да, Бэлла!», она удивленно хмыкнула: