Безвозвратно

Кэллахан Скай

— Роуз. Почему? — Не думаю, что он верит, будто я позвоню и попрошу о помощи, если она понадобится. Ничего, о чём стоило бы беспокоиться.

— Это обычное настоящее обязательство для копа.

Мне не следовало позволять такой подробности слететь с языка.

— Я не готова в это углубляться, Чей. Расскажи мне о себе и Питере. Подкинь мне сплетню о маме и папе, дяде Бэне, что-нибудь, просто дай мне что-то нормальное.

— Мы помолвлены и посещаем семейного консультанта раз в неделю. По всей видимости, я тоже не слишком хороша в общении,

но у нас всё налаживается. Прости, что втянула в самую гущу всего этого и потом бросила тебя.

— И меня прости, что была упряма как баран и не желала слушать. Давай просто оставим это позади. Речь идет о чёртовом времени, правильно?

Чей сменила тему на сумасшедшие истории из нашего детства, о тех временах, когда она хотела съехать вниз на доске, но зацепилась штанами и порвала их.

К тому времени, как мы закончили наш долгий часовой разговор, я была слишком сонной, чтобы даже подумать об ужине, но, по крайней мере, уже не чувствовала себя так, словно схожу с ума.

Я хватала ртом воздух, цепляясь за одеяло, слёзы текли по моим щекам. Или, может быть, это были новые слёзы, слишком тяжело было об этом судить.

Перевернувшись, я взглянула на часы и обнаружила, что было три часа утра. Я не могла дышать. Моё тело прибывало в состоянии шока. И чем больше всё это прокручивалось в моей голове, тем хуже становилось. Я схватила телефон и смятый листок бумаги, который закинула в ящик, и начала набирать номер, прежде чем оцепенение не сошло достаточно, и я не приказала себе оставить эту затею.

— Да, — ответил едва слышимый голос.

Я всхлипнула от звука его голоса, не в состоянии произнести ни единого слова.

— Алло, — на этот раз громче повторил он. — Ты в порядке?

Я сделала вдох.

— Нет.

На том конце воцарилось молчание, и я надеялась, что он не сбросил звонок по какой-либо причине.

— Роуз?

— Мне жаль, — заплакала я.

— Что я могу для тебя сделать?

— Говори… Скажи что угодно… Просто... Она мертва, — я уткнулась в подушку, когда очередной приступ рыданий отозвался болью в раненном плече.

— Знаю, — прошептал он, — дыши, Роуз.

Мне хотелось попросить его приехать. Хотелось, чтобы он пришёл и обнял меня. Прогнал тоску и страх.

— Прости за то, что сказала тогда.

— Я всё понимаю. Тебе было необходимо высказать свои мысли. Я рад, что ты так поступила, и рад, что позвонила.

Я прикусила губу. Не было ни единой мысли о том, что ещё сказать. Буря эмоций бушевала в моей груди, но не было слов, которые могли бы это выразить.

— Ты в порядке? — спросил Джеймс после долгого молчания.

— Нет, — «да», казалось, даже не существовало. Я чувствовала вину за то, что не помогла Аллее. Она была моим другом. Она сыграла роль в том, чтобы ужасная

ситуация не была такой плохой, и я ни разу не подумала сделать то же самое для неё. Следователи и доктора сказали мне держаться подальше от всех, кто был в это вовлечен, но она нуждалась в ком-то, и этим кем-то должна была быть я.

— Ты сможешь держать себя в руках, пока я одеваюсь и еду?

— Я... — «Давай, это то, чего ты хотела». — Смогу, — всё, что необходимо было сделать — убедить в этом себя. Я обошла весь дом и включила везде свет, в надежде, что это поможет чувствовать себя менее одинокой, но затем меня начали мучать мысли о том, что кто-нибудь снаружи увидит мою тень сквозь шторы, поэтому снова везде выключила его.

После разговора с Джейсмом прошло всего десять минут, но ощущались они словно два часа, и я не знала, как далеко он находится. Я расхаживала по коридору, дергая себя за волосы, пока не увидела свет фар на улице. Он даже не успел подняться по ступенькам, когда я распахнула дверь.

— Полегче, милая, — сказал он, касаясь руками моего лица и целуя в лоб. Оглядев всё вокруг, он подтолкнул меня в гостиную.

Мы устроились на диване, и я долгое время просто наслаждалась теплом его тела, прижимающегося к моей спине, прежде чем мы заговорили.

— У меня только один вопрос, — произнес Джеймс, — откуда у тебя мой номер?

— Хм… — я закусила губу.

— Трент?

— Когда он пришёл сказать мне о...

Охотница спустилась по ступенькам и остановилась в фойе, потягиваясь, после чего продолжила свой путь на кухню.

— Это моя маленькая бродяга, — пробормотала я. — Я была... я бы хотела, чтобы ничего из этого со мной не происходило. Это всё была Серебро, и теперь её нет, — я покачала головой и повернулась к нему лицом. — Я злилась, что ты исчез, но отделила Серебро и позволила ей умереть, так что между нами ничего не существует.

Он откинул мои волосы.

— Невозможно всё делить на белое и чёрное. Ты выжила. Мы выжили вместе. И так же сильно, как мне хотелось бы стереть из памяти некоторые моменты, это всегда будет частью нас. Нам обоим предстоит много работать. Мы не можем выбросить определённые события из своей жизни и забыть, что произошло.

Его взгляд изменился. Было что-то гораздо большее, чем просто усталость, из-за того, что я разбудила его посреди ночи. Он стал отстранённым и сдержанным.

— Что должно произойти, чтобы это всё исчезло или забылось?

— Потребуется время, — он обнял меня, снова притянул к груди, целуя в макушку, и я расслабилась. — И работа. И, возможно, что-то, с чем можно работать.

Лёгкая улыбка тронула уголки моих губ. Что-то, с чем можно работать. Я была готова сконцентрироваться на этом и жить дальше, в надежде, что, наконец, настанет день, когда всё снова будет ощущаться нормальным. Пришло время пересмотреть моё понимание нормальности. Но было кое-что ещё, стоящее на моём пути к желаемому.

— Вместе? — спросила я, надеясь, что он хочет того же.