Безвременье. Империя Невидимых
Шрифт:
Он увидел, как красивая девушка с длинными русыми волосами прячет в сумочку половинку от пятидесятирублёвой Купюры. Парень, который стоял рядом с ней, забрал другую половинку и положил к себе в рюкзак…
И тут началось такое, чего нельзя было и вообразить. Временн'oй поток, в котором были эти девушка с парнем, начал ломаться и крошиться, выбрасывая из себя людей и предметы. Всё, что находилось рядом с юношей и девушкой, вылетало в огромную брешь во временн'oм коридоре, базируя свою собственную линию существования. Тот самый временн'oй поток, который изначально нёс парня и девушку, сместил своё русло. Возникли две параллельные реальности. В одной остался поезд с пассажирами. А в другой оказались двое семнадцатилетних, которые на том же самом поезде мчали дальше!
Никто из пассажиров не заметил никаких изменений, потому что всё случилось настолько молниеносно, что даже виновники происшедшего ничего не заподозрили. И вот уже парень с девушкой оказались одни в параллельном временн'oм потоке, который начал уносить их вдаль от всего того, что ещё несколько секунд назад было частью их самих.
«Добро пожаловать в мир Невидимых», — ухмыльнулся Товиус, понимая, что ряды обращённых пополнились.
Тут Товиус насторожился. Он увидел то, чего ему не доводилось видеть прежде. Он внимательнее всмотрелся в жерло урагана. Что за призрачная светящаяся нить соединяет запястья юноши и девушки? Напряженно прищурив глаза, Товиус пригляделся и вдруг отпрянул назад — он понял, что это и есть тот самый Связующий Шлейф!
— Ланимер, проснись! Да проснись же, чёрт тебя возьми!!! — Товиус тормошил друга, не обращая внимания на лежащую рядом девицу, ленно таращащую свои удивлённые глаза на внезапного ночного гостя.
— Что случилось? — Ланимер подскочил, и ошалело уставился на друга. — Тебе чего не спится?
— Надо поговорить, — резким тоном сообщил Товиус.
Ланимер нахмурился. Что за срочность?
— Ночь на дворе, а тебе поговорить вздумалось? — проворчал Ланимер, недовольно откидываясь обратно на подушки.
— Если бы ничего не случилось, то я не стал бы тебя будить, — отрезал парень, пытаясь достучаться до сознания друга.
Взволнованный голос Товиуса сделал своё дело — Ланимер убедился, что речь идёт о чём-то из ряда вон выходящем. Он бесцеремонно сдёрнул простыню со своей подружки, не обращая внимания на протестующий вопль, накинул на себя и, глядя на девушку, прошипел сквозь зубы:
— Пошла прочь!
Стыдливо прикрываясь, она подхватила валяющуюся на полу одежду и выскочила из шатра.
— Кто она? — Товиус проводил беглянку долгим взглядом.
— Откуда мне знать? Какая-то залётная птичка из людского рода, — небрежно обронил Ланимер, обвязывая простыню вокруг бёдер.
— Ты очень рискуешь, связываясь с людьми, — назидательно произнёс Товиус и развалился в мягком кресле. — Тебе приходится впускать их в наш временн'oй поток, чтобы они могли тебя видеть. Это добром не кончится.
— Опять пытаешься учить меня жизни? — ухмыльнулся Ланимер, садясь напротив друга. — Ты чего это посреди ночи вломился ко мне? Что произошло?
Ланимер небрежным жестом налил коньяк в хрустальные стаканы, один протянул другу, другой пригубил сам.
— Ланимер, помнишь, ещё вначале, когда мы создавали Предметы, голос Предков предупредил нас, что придут двое, объединённые Связующим Шлейфом и разрушат наш привычный мир.
— И что? — вяло спросил Ланимер, неторопливо потягивая жгучий напиток.
— А то, что сегодня эти двое появились! — воскликнул Товиус, отчего глаза Ланимера дрогнули в прищуре.
— Ты уверен? — Ланимер настороженно подался вперёд.
— Конечно, уверен! — фыркнул Товиус и залпом осушил свой стакан. Поставив его на стол, он подробно рассказал Ланимеру о том, что видел в воронке, вызванной Стихией Ветра.
— Неужели это древнее пророчество сбывается? — растягивая слова, произнёс Ланимер и закурил сигарету, задумчиво пуская кольца дыма.
Со времени их обращения в Невидимых ни Ланимер, ни Товиус не изменились, хоть прошло четыреста лет. Оба невероятно красивы, со схожими фигурами. Статные и в то же время мускулистые. Больше их ничего не объединяло.
Ланимер — черноволосый покоритель девичьих сердец, который сам ещё ни разу не ведал мук любви. Черты лица чертовски привлекательные, а в тёмно-голубых глазах постоянный огонёк озорства. Уголки губ насмешливо приподняты, нос прямой, осанка горделивая, движения по-кошачьи грациозны.
Товиус был интересен по-своему. Ему не были присущи манеры и обворожительный вид Ланимера. Лицо Товиуса имело крупные черты, отчего казалось воплощением мужественности. Более грубое, но тоже красивое, обрамлённое светлыми непослушными волосами. Особенно интересным у него был цвет глаз. В спокойном состоянии они были орехового оттенка, но стоило Товиусу разозлиться, как глаза зеленели. А если он о чём-то задумчиво размышлял, они делались жёлтыми. Вдобавок ресницы у него были не просто длинными, но ещё и пушистыми, делая его взгляд невероятно добрым.
За четыреста лет юноши потеряли мальчишеский задор. Посерьёзнели. Несколько возмужали. На вид им было всё так же по семнадцать лет. Однако прожитые годы не прошли даром. Они стали для Ланимера и Товиуса суровой жизненной школой. От этого никуда не деться. Сложно столько лет оставаться теми же ранимыми и чистыми, коими они были в свои семнадцать лет.
И вот впервые за всё время случилось то, чего они опасались. Появились те, кто может повлиять на их жизнь. Объединённые Связующим Шлейфом… Кто они? Для чего они вторгаются в жизнь Невидимых? Что им нужно? Все эти вопросы роились в головах Ланимера и Товиуса, не находя ответов.
Юноши сидели в молчании, обдумывая свершившееся. Если раньше они считали, что предсказание было всего лишь выдумкой их покойных пращуров, то теперь их слова начинали приобретать под собой незыблемый фундамент реальности. Духи Предков оказались правы!
В последнее время много чего происходило такого, что не вписывалось в планы двух основоположников — Ланимера и Товиуса. Вначале этот выскочка — Домиан, создал треклятую Купюру Единения. А чтобы внести смуту в ряды врагов, Домиан позаботился о том, чтобы Злосердечные узнали о создании Купюры. Из-за этого в лагере Тёмных поднялся немыслимый переполох. Одни обрадовались возможности вернуться в свои прежние жизни, другие же, проникнувшись идеей бессмертия, не желали ничего менять. Двум основоположникам пришлось потратить немало сил и энергии, чтобы убедить своих подопечных, что Купюра — всего лишь вымысел. И вот теперь, когда все успокоились, над Злосердечными нависла реальная опасность.