Безвременье. Империя Невидимых
Шрифт:
Вероникина помолчала, глубоко вздохнув, а потом сказала:
— Меня моментально перебросило в современную реальность. Я блуждала, в ужасе шарахаясь от странно одетых людей и шумящих машин. Мир, в котором я вдруг оказалась, был ужасен! Происходящее со мной и вокруг меня было похоже на помешательство. Но, как оказалось, меня выбросило на границе Безвременья с пространственными и временными потоками. Поэтому меня иногда подхватывало и переносило в другое время.
— Это как? — не поняла Лантратова, пытаясь представить себе подобное.
Но Юля, казалось, не услышала
— Так я побывала в семнадцатом, затем в девятнадцатом, восемнадцатом веках. Подолгу я негде не задерживалась, дрейфуя от одного столетия к другому, перескакивая через десятилетия. Я никогда не знала в каком веке проснусь завтра. Это продолжалось невероятно долго, пока меня наконец-то основательно не выкинуло в Безвременье. Я оказалась в России середины двадцатого века. Меня нашли Чистосердечные и мы с ними жили какое-то время в Екатеринбурге, затем в Москве, где я встретила Жана Леграна, а затем мы переселились в Эрмитаж. На тот момент я уже начала забывать о своих английских корнях, так как пока меня швыряло по временным и пространственным коридорам, я побывала в Германии и Мексике, в Китае и Индии. В итоге обосновалась в России — здесь Безвременье устойчивое. Я выбрала себе русское имя — Вероникина Юля.
Дослушав исповедь, Диана прочувствовала всю ту боль, что накопилась в душе подруги. Пришлось Юле не сладко, но она сумела выстоять! Лантратова поняла, что всё то, что происходит с ней самой и с Сашей — это мелкие пустяки по сравнению с судьбами других Невидимых.
— Как же тебя звали до того, как ты стала Невидимой? — тихим голосом поинтересовалась Диана.
— Урлиа. Имя настолько необычное даже для Англии, что я с радостью стала Юлией.
— А твоего жениха как звали?
— Герберт.
— Красивое имя, — мечтательно заметила Диана, пытаясь вообразить благородного красавца на вороном коне. — А вот Урлиа звучит очень непривычно. Да к тому же я так привыкла, что ты — Юля, что даже не представляю, как можно называть тебя по-другому.
— Да и не надо ничего менять! — возмутилась брюнеточка. — Я уже так давно Юля, что другого имени и не признаю! Вообще-то иногда я задумываюсь над тем, что будет, когда Купюра вернёт нас в наши прежние жизни. Иногда меня это даже пугает. Родителей, братьев, сестёр я уже и не помню. Герберта уже давно не люблю. А после того, как я встретила Жана, мне даже страшно подумать о том, что я должна буду стать женой другого человека. Представляешь — в один миг мы возвращаемся в свои жизни. Это получается, что секунду назад я целовалась с Жаном, и вдруг стою у алтаря с Гербертом, а он надевает мне кольцо на палец. Просто бред какой-то! Честно говоря, меня от этой мысли аж в дрожь бросает!!!
— Да, ситуация не из простых, — согласилась Диана. — Тогда я не понимаю, для чего нужна эта Купюра. Пусть всё остаётся, как есть!
— Только есть одна мелочь, которая все портит — мы Невидимые. Мы — призраки своих жизней. Мы — «никто» и «ничто». Мы не можем иметь детей, и в нормальной жизни нас нет…
— А кто определяет критерии «нормальности»? — философски рассудила Диана. — Вполне достаточно, что мы живём в своём Безвременье и можем существовать в нём веками! Хотя, если честно, то мне жутко хочется домой в мой мир!
— Тебе-то хорошо, у тебя пока не было «другой» жизни в Безвременье. Ты вернёшься в свою жизнь, будто и не покидала её. Даже твой парень окажется вместе с тобой в твоей настоящей жизни.
Диана нахмурилась. Что за загадочный «её парень» должен вернуться с ней в её жизнь?
— Юль, это ты сейчас о ком?
— Кстати, он тебе нравится? — вдруг ни с того, ни с сего спросила Юля. Видимо ей изрядно надоели эти нескончаемые разговоры о перемещениях в Безвременье и она решила поговорить о реальности.
— Кто? — опешила Диана.
— Александр.
— С чего ты это взяла, что он мне должен нравиться?
— Ты думаешь, что я не вижу, как вы смотрите друг на друга? — хихикнула подружка.
— Да никак мы не смотрим! — фыркнула Диана, надеясь избавиться от расспросов.
— Ты можешь обмануть кого угодно, но только не меня! — серьёзно сообщила Юля.
— Ну… — замялась Диана. — Не буду спорить, мне приятно его общество, но не больше.
— «Но не больше», — передразнила её Вероникина и рассмеялась. — Ага, так я и поверила!
— Хочешь верь, хочешь нет, — резко отрезала Диана и отвернулась, демонстративно сложив руки на груди.
— Да ты не горячись, — примирительно отозвалась Юля. — Неужели ты считаешь, что я буду осуждать тебя за то, что тебе нравится этот красавчик?
Диана промолчала, вспоминая зелёные глаза Саши, и печально вздохнула.
— Ну да, он мне нравится, и что с того?
— Да ничего, — просто ответила Юля. — Ты тоже ему нравишься.
Диана почувствовала, как её сердечко пропустило удар.
— Ты действительно так думаешь?
— Не притворяйся, что сама этого не замечала! — хихикнула подруга.
— Замечала, — призналась Диана. — Но только я боюсь своих чувств к нему. Они кажутся мне какими-то нереальными.
— Фантастическими?
— Нет. Ненастоящими, — уточнила Диана.
— Как это? — искренне удивилась Юля, пытаясь в кромешной темноте рассмотреть лицо подруги.
— Не знаю, я не могу объяснить.
Разговор подруг прервал шум открывающейся двери. Безликую темноту подземелья прорезал трепещущий свет факела.
— Выходите, — раздался грубый голос стражника.
Щурясь от факелов света, девушки вышли в коридор. Диана увидела перепачканное лицо подруги, измятое платье и спутанные волосы. Да, зрелище было плачевным. Понимая, что сама выглядит не лучше, Диана тяжело вздохнула.
— Пошевеливайтесь! — раздался приказ, и в спины девушек больно упёрлись холодные наконечники копий.
Еле перебирая ватными от долгого сидения ногами, девушки пошли на выход. Бряцая кольчугами и стуча грубыми сапогами о каменный пол, их стражники подгоняли девушек грозными окликами и тычками в спину. Они поднимались всё выше, и теперь дневной свет начал проникать в застенки.