Безжалостный наследник
Шрифт:
— Вы просто собираетесь игнорировать то, что мы узнали? Он не защитил ее, как следовало бы. — При воспоминании о бездыханном теле моей матери, раскачивающемся на веревке, у меня закручивается нож. Это видение будет преследовать меня до конца моих дней.
— В этом мире нет пощады, Андрей. Ты должен знать это лучше, чем кто-либо другой. — Даниил крутит в руке пустой стакан. — Папа сделал то, что должен был сделать, но ему было так же больно, как и всем нам. Если тебе нужно направить свой гнев куда угодно, обрати внимание на Олега Антонова.
Из моего горла вырывается рычание.
— Папа мог бы рассказать нам
Ирония не ускользнула от меня. В тот день, когда Олег убил нашего отца, мы узнали, что он произвел на свет и воспитал нашу сестру. А теперь скажите мне, что это не пиздец.
Это означало оставить Олега в живых, пока мы пытаемся распутать запутанную паутину нашего генеалогического древа. После этого разоблачения мы проводили каждый день, пытаясь выследить нашу сестру. Все, что мы знаем, это то, что ей двадцать один год, и до пяти лет она росла в России. После этого след остывает. Независимо от того, кто ее отец, Кира разделяет нашу кровь, и она заслуживает места в семье Козловых, если она этого хочет.
— Он похоронил правду вместе с нашей матерью и продолжил жить во лжи. Он должен был уничтожить Олега много лет назад. Вместо этого он просто сделал вид, что ничего не произошло.
Тишина висит между нами, как наковальня. Они знают, что я прав, как бы они ни пытались защитить нашего отца. Он не убил Олега, когда у него была возможность, и, в конце концов, Олег убил его. Просто потому, что он мог.
Даниил выругался себе под нос, нахмурив губы.
— Это означало бы полномасштабную войну с мафией, к которой, я не думаю, американские власти отнеслись бы слишком благосклонно. Папа не хотел войны. В конце концов, он просто хотел мира. Он устал, Андрей, устал от этой жизни. Сейчас мы заканчиваем работу.
— Он прав, брат. Прошлое есть прошлое. — Лео встает и подходит к грязному окну с видом на пустынные железнодорожные пути. — Единственное, что мы можем контролировать, — это то, что будет дальше. И это то, что нам нужно обсудить. — Лео бросает серьезный взгляд в мою сторону. — Говорят, что Олег собирает свои войска, привлекая союзников из России. Вскоре он вылезет из канализации, под которой прячется, и ходят слухи, что он захочет вернуть под свое командование своих доверенных людей. Я уверен, что Олег замышляет нам отомстить, особенно после сегодняшнего вечера. Пришло время отправить ему Джорджию обратно.
Пол проваливается подо мной. План всегда заключался в том, чтобы послать Джорджию помочь нам найти Киру, прежде чем убить Олега раз и навсегда. Я знал, что этот день приближается, но теперь, когда он стал реальностью, от этой мысли у меня в горле подступила желчь.
Я чувствую, как сильно сжимается моя челюсть.
— Что ты посоветуешь?
— Поговорить с ней. Ей нужно знать, что ее введут в игру в ближайшие несколько дней.
Мой брат пристально смотрит на меня. Они знают, что происходит с Джорджией; мы этого не скрывали. Последние две недели она была моей днем и ночью. Она просочилась в мою душу, зарылась глубоко в мое существо. Я никогда не просил об этой связи, об этой отчаянной потребности и желании, но я не
В конце концов, я надеюсь, что она достаточно сильна, чтобы уйти от меня и этого темного мира. Она заслуживает свободы больше всего на свете.
Даниил наклоняет голову, его рот сжимается.
— Я знаю, что тебе нелегко, но ты знаешь не хуже нас, что это наш лучший шанс найти Киру. У нас есть идеальная пешка. Теперь нам нужно сыграть в эту игру.
— Не называй ее, блядь, пешкой. — Резкие слова вылетают из моих уст прежде, чем я успеваю одуматься. — Ради бога, может быть, на этот раз мы сможем подняться выше того, чего от нас ждут. — В загробном мире братьев Козловых ожидает адское пламя; мы делали вещи, видели вещи, совершали дела, от которых нет искупления. Но непреодолимое чувство владения Джорджией заставляет меня остановиться, когда дело доходит до того, чтобы предложить ее на блюде самому сатане. — Должен быть другой путь.
— Не для того, чтобы сделать все, что мы хотим. — Лео смотрит на меня. Оценивает. Взвешивает. — Если бы речь шла только о том, чтобы сжечь империю Олега дотла, мы бы сделали это без посторонней помощи. Но тут дело более тонкое. Нам нужен доступ, информация, которую может предоставить только человек изнутри.
Между нами колеблется нестабильная энергия, мое сердце замирает в горле. Она моя слабость. Я знаю это, и они это знают, но это не значит, что я должен поддаваться этому. Речь идет о том, чтобы узнать правду о смерти нашей матери и восстановить связь с семьей. Наша кровь.
— Нет ничего важнее, чем найти Киру, — напоминаю я себе. Ничего. Даже Джорджия.
— Я подготовлю Джорджию к вступлению в игру в течение следующих нескольких дней, — заверяю я их. Мой брат торжественно кивает, как будто они знают, чего мне это стоит, но они ни черта не знают, потому что отказ от Джорджии ощущается как огонь, горящий под моей кожей.
ГЛАВА 29
Андрей
Когда через несколько часов я возвращаюсь в поместье, встает солнце.
После ухода братьев я сидел в офисе и напивался до оцепенения, теперь у меня болит голова и конечности от беспокойной ночи. Несколько часов сна — это все, что я мог себе позволить, прежде чем придет время вернуться сюда и встретиться с Джорджией. Как и я, она знала, что этот день приближается, но от этого ей не стало легче. Мы не говорили об этом в последнее время, просто наслаждались тем, что были в объятиях друг друга, прежде чем реальный мир рухнет вокруг нас.
Я разыскал Джорджию в студии живописи. Она стоит ко мне спиной, пряди темных волос ниспадают ей на спину. Она наклоняет голову и сосредотачивается на холсте перед собой, маслянистом солнечном свете, льющемся через окно перед ней.
Застыв, я стою в дверях, наблюдая, как Джорджия проводит кистью по холсту, загипнотизированная каждым элегантным мазком и тем, как прекрасно сочетаются цвета на холсте. Она рисует кружащееся цветовое созвездие; это тату, которое она предложила мне сделать. Оно представляет Киру.
Она не оборачивается, чтобы поприветствовать меня, но знает, что я здесь.
— Что ты думаешь? — Голос у нее легкий и игривый.
— Идеально. — Я приближаюсь, проводя пальцем по шелковистой пряди ее волос.